Дни шли своей чередой, и работа продолжалась. Насос всасывал и выплевывал песок, котлован становился все глубже, а мы жили по установленному графику - два с половиной часа работали под водой, два с половиной - отдыхали наверху.
Рассвет восемнадцатого дня я встретил на корабле. Занималась заря, яркая, как полет фламинго, но вскоре небо побледнело и стало беловато-голубым. Было жарко и душно, и я с беспокойством смотрел на длинную гряду облаков, лениво нависших над горизонтом. Я направился к Суорту на мостик, чтобы поделиться своими опасениями.
- Что скажешь о погоде? Вроде гроза надвигается.
- Не знаю... Возможно... - ответил он осторожно. - Стрелка барометра слегка отклонилась, но не более того.
- А метеосводка?
- Мы ее не получили. Рация сломалась. Барри уже чинит ее, но боюсь, следующее сообщение поступит не скоро!
Он прищурился и внимательно посмотрел на небо:
- Напрасно ты волнуешься, дружище. Погляди - небо чистое. Я советую начать работу, а если погода испортится, вас успеют предупредить об опасности заранее.
Я постоял в задумчивости, барабаня Пальцами по стеклу, пока не принял решения:
- Вы с Хендриком дежурите в первую смену. Если погода будет меняться, я немедленно сообщу.
Солнце поднималось все выше и выше, обрушивая на нас потоки безжалостных лучей. Лукас и Суини спрятались в палатках поближе к кондиционерам и холодному пиву. Все остальные изнемогали от жары. Бен ворчал и ругался.
- Послушай, Бен, обещай мне следить за погодой, пока я буду внизу, обратился я к нему. - Не нравится мне эта жара. Если будет шторм, лучше заблаговременно выбраться из котлована...
Бен взглянул на небо.
- Черт его знает, будет шторм или нет. Но ты прав, готовиться к нему нужно заранее. Так что не волнуйся, я буду смотреть в оба. Если решу, что тебе пора возвращаться, отключу насос.
Насос заглох часа через два с небольшим. Измеритель глубины стоял на отметке пятьдесят футов. Я сделал быстрый расчет - понадобится пять минут на декомпрессионную остановку. Подплывшему Барри я показал наверх и выставил вперед растопыренную пятерню. Он кивнул, и мы взмыли ввысь. Я едва выдержал три из положенных пяти минут.
Погода изменилась до неузнаваемости. По небу неслись, обгоняя друг друга, плотные черные тучи. Шквальный ветер рябил воду и злобно швырял ее мне в маску. Я посмотрел на "Озорницу". На ее мачте раненой птицей бился парус. Карен отчаянно пыталась опустить его. Старик стоял на коленях возле якоря. Потом парус надулся и стал забирать ветер.
Я подал знак Бену, указывая в сторону яхты, и поплыл на помощь "Озорнице". Заметив мое приближение, Карен задержала движение яхты, пока я не поднялся на борт. Сняв акваланг и ласты, я поспешил сменить ее у румпеля.
14
Ураган продолжался всего несколько часов, но бед натворил немало.
- Итак, подведем итоги, - заключил Бен после предварительной дискуссии в кают-компании "Мэри-Джо". - Виллем Фурье - подбитый глаз. Лукас Ривельд растяжение связок. Ник Суорт - резаная рана на руке. Джо Суини и доктор Инглби - совершенно расстроенные желудки. "Озорница" - царапины на корме. На "Мэри-Джо" побиты стаканы, тарелки, соусники, чашки, все вместе - рандов на пятьдесят. Теперь последнее и главное. - Он выдержал театральную паузу. - Восемнадцать дней непрерывной, тяжелой, упорной работы под водой - все коту под хвост.
Да, было, отчего пасть духом, но я решил подбодрить собравшихся.
- Конечно, мы потеряли время, но зато и приобрели куда более важное: опыт, - сказал я. - Океан теперь не застанет нас врасплох. Придется начинать все сначала, но на этот раз необходимо исключить малейшую возможность риска. Мне будут приносить подробнейшую метеосводку каждое утро, и, пока ее не будет, никто и шага не сделает из гавани.
- Все это хорошо, - заметил Лукас, - но как быть с Суортом?
- Я подумал об этом, - ответил я. - Пусть Барри поменяется с Суортом и дежурит вместе с Хендриком. Я буду работать один. Мы вернемся на двадцатипятифутовую глубину, так что это вполне безопасно.
За работу мы принялись с утроенной энергией. Никто не жаловался, что "Гровенор" лежит под толщей песка. Мы только молили бога о хорошей погоде. Но спустя пять дней на нас обрушился новый ураган. Мы терпеливо пережидали его, беспомощно наблюдая, как он уничтожает плоды наших усилий. Потом начали все сначала, то воодушевляясь, то отчаиваясь.
С третьей попытки мы достигли глубины пятидесяти пяти футов, с четвертой - тридцати, с пятой - сорока пяти. И наконец подошли к прежнему рекорду и перекрыли его...
Я был рад, что Суорт наконец снова мог работать. Правда, рана на его руке заживала дольше, чем ожидалось, и, когда она закрылась, на ее месте оказался длинный воспаленный шрам. Но Суорт был полон сил и энергии, а для меня его возвращение в строй означало, что больше не придется уходить под воду одному.
Дни летели, недели мелькали одна за другой, и я почувствовал, что мои силы на исходе. Я должен был все время следить за погодой, но еще больше был нужен внизу.
Состояние склонов котлована становилось угрожающим. Произошло уже два небольших оползня. Мы погружались все глубже, и угроза крупного обвала постоянно росла. Песку не было конца, и это приводило меня в отчаяние.
Пятьдесят восемь футов, пятьдесят девять, шестьдесят, шестьдесят один... И вдруг песок кончился! Это случилось утром восемьдесят девятого дня.
Барри с Хендриком дежурили в первую смену и находились под водой уже минут пятнадцать, когда я услышал хриплый крик Бена:
- Эй, погляди-ка, один из них всплывает!
Послышался всплеск, и на поверхности воды показалась темная тень. Тут кто-то вскрикнул у меня под ухом: "Барри! Это Барри!" Затем снизу послышался голос самого Барри:
- Бсть! Мы на что-то наткнулись. Там, внизу, что-то твердое!
От волнения у меня зашумело в ушах. Бен снова закричал:
- Слышал, Грег? Они наткнулись на что-то твердое! Великий боже, да ведь это же "Гровенор"! Это "Гровенор" как пить дать!
- Я не уверен, что это корабль, - помедлив, произнес Барри. - Тебе лучше спуститься вниз и посмотреть само му. - Он заметно колебался: - То, что я увидел, больше похоже на скалу.
Лукас наблюдал за нами, нервно кусая губу.
- Надеюсь, что все-таки прав Бен. Надеюсь... - пробормотал он.
Когда я собирался спускаться под воду, "Озорница" бросала якорь в устье реки.
- В чем дело? - спросила Карен. - Почему Барри поднялся наверх?
- Водолазы наткнулись на что-то твердое, - ответил я. - Я спускаюсь вниз и сам все осмотрю.
Глаза девушки радостно блеснули.
- Так ты думаешь... ты думаешь, это "Гровенор"?
- Не знаю. Может быть... Через десять минут мы будем знать наверняка.
Спокойная, чистая вода просвечивала до самого дна, и фонарик, который я взял, не понадобился. Я смотрел на гладкую черную поверхность под ногами и чувствовал, как ледяная рука сжала мое сердце. Я наклонился -- да, это была скала, непробиваемая каменная толща.
Барри поднял руки, признавая наше поражение.
15
Когда я рассказал обо всем Бену, он упрямо отказывался мне верить. Мы с Барри пытались настоять на своем, но он просто пришел в ярость, извергнув на нас поток ругательств. Потом, все еще не остыв, повернулся ко мне:
- Так говоришь, на скалу наткнулись? А как же бусины, монеты и прочее? Их что, русалка собирала по морскому дну, а потом подбросила сюда, чтобы мы их нашли? Так, по-твоему?
- Нет, Бен, я так не думаю, - вздохнул я. - Но Хендрик и Барри тоже видели скалу. Не можем же мы ошибаться все трое!
- Да вы просто идиоты! - заорал Бен. - У вас вместо голов тыквы! Вы же ни черта не соображаете! Ни ты, ни твои приятели!
Он повернулся спиной к Хендрику и Суорту, выражая тем самым свое презрение, и вновь.обрушил на меня свой гнев.
- Думаешь, я порю чушь? Ну что ж, спроси доктора Инглби. Он знает о таких вещах. По крайней мере, должен знать. Дерево превращается в камень, факт. В Порт-Эдуарде есть окаменелый лес, сам видел.
Доктор Инглби грустно улыбнулся:
- К сожалению, такое объяснение здесь не подходит. Окаменелости в Порт-Эдуарде весьма примечательны, но это останки деревьев, существовавших миллионы лет назад.
Через двадцать минут Лукас собрал нас в кают-компании. Настроен он был решительно. Предложив всем сесть, он постучал карандашом по столу, требуя внимания, а когда наступила тишина, без лишних слов начал:
- Друзья, вы наверняка уже слышали, что наша работа зашла в тупик: мы достигли каменистого дна. Для меня, как и для всех, это неожиданный и тяжкий удар. У нас были неудачи и прежде, но сейчас это полное крушение надежд. Принимая во внимание, что наши финансы почти истощились, я думаю, пришло время поставить точку.
- Полегче на поворотах, дружок, - заявил Бен, воинственно выпятив челюсть. - Ты здесь не один. А как думают остальные? Может, мы не хотим уходить!
Лукас виновато кашлянул.
- Увы, я не могу оставить за вами право выбора. Видите ли, я хочу, чтобы с завтрашнего дня команда "Мэри-Джо" приступила к своей обычной работе. Мистер Суони меня полностью поддерживает. Сезон ловли креветок...
