Исследования это одно, а сделать так, чтобы политики их прочитали и действовали в соответствии с ними, это другое. Но наличие исследований и знание того, что из них следует, даёт очевидное преимущество любому, что интересуется формированием политики в сфере копирайта.
Глава 6
ПОДРОБНЕЕ О ПРЕДЛОЖЕНИЯХ ПО РЕФОРМЕ КОПИРАЙТА
Вновь о предложениях
http://habrahabr.ru/post/167205/
Предложения о реформе копирайта, представленные депутатом Европарламента Кристианом Энгстрёмом.
26 января в 18:55. Копирайт: Dura Lex
Кристиан Энгстрём — шведский программист, активист и политический деятель. В апреле 2012 года вместе с Рикардом Фальквинге он представил Европарламенту книгу, в которой они рассматривают основные проблемы современного копирайта, вносят предложения по изменению текущего законодательства, и анализируют влияние, которое могут оказать эти изменения на культурный сектор.
На хабре уже были опубликованы некоторые главы из этой книги, об истории копирайта, цензуре и наказаниях. В обсуждении этих статей хабрапользователи часто задавали вопросы о том, какие выводы делают авторы и что они предлагают. Поэтому я решил опубликовать перевод главы, где подробно рассматривается этот вопрос.
Моральные (неимущественные) права неизменны.
Мы предлагаем никак не менять моральное право автора называться автором. Если вы создали что-то, вы имеете право быть известны, как автор своего творения.
Эта часть копирайта совершенно бесспорна. Фактически, сетевой этикет часто более строг в этом вопросе, чем законы о копирайте.
Блоггеры ссылаются на источники и авторов гораздо тщательнее, чем того требует закон. Для этого есть несколько причин. Если вы поместите ссылки на источники, ваш блог будет заслуживать больше доверия, так как люди смогут проверить информацию, если захотят. Это порадует людей, на которых вы ссылаетесь, поэтому возможно они тоже захотят поместить ссылку на наш блог и в итоге увеличить трафик. Это хорошие практические причины тому, что блоггер заинтересован в указании авторов больше, чем того требует какой-либо закон.
Но существует также простое человеческое чувство, когда вы нашли нечто для вас интересное, вы хотите узнать, кому за это сказать спасибо. Это человеческая природа, и очень положительная её сторона.
Праву называться автором интернет никак не угрожает, и мы предлагаем ничего не менять в этой части законов о копирайте.
Свободный некоммерческий обмен
Попытки остановить файлообмен с помощью ужесточения законов не работают. Файлообмен продолжает экспоненциально расти, независимо от того, какие репрессивные меры вводят правительства.
Если вы думаете, что было бы лучше, если бы нелегальный файлообмен был уничтожен, пожалуйста думайте так. Но это не изменит факта: ограничение файлообмена законами и наказаниями не работает. Ужесточение этой практики тоже не сработает. Файлообмен будет, нравится это кому-то или нет.
Копирайт надо сохранить, но он должен действовать только там, где есть коммерческий интерес. Любое некоммерческое копирование и использование, такое как файлообмен, должно быть легализовано. Мы можем добавить это как ограничение в закон о копирайте, в полном соответствии с международными договорами, такими как Бернская конвенция и договор WIPO (WCT).
В главе 3 мы показали, как попытки осуществить сегодня запрет на файлообмен угрожают фундаментальным правам человека в Европе и во всём мире, что было бы неприемлемым решением, даже если бы оно работало, но оно не работает, или если бы культурный сектор на самом деле умирал, а он не умирает.
В главе 5 мы показали, что артисты и культурный сектор в целом чувствует себя прекрасно, несмотря на файлообмен (а возможно и благодаря ему), поэтому никакой реальной проблемы нет.
Ключевым вопросом для Европы является: как отделить коммерческое использование от некоммерческого.
Если копирайт вернуть на место, к регулированию только коммерческой деятельности, это не будет представлять большой проблемы для общества. Придётся сделать некоторые изменения (в частности, скорректировать неразумно большие сроки), но в принципе нет никаких проблем с защитой копирайта в коммерческих областях.
Причина очень проста. Принципа «следуй за деньгами» достаточно, чтобы власти смогли отслеживать коммерческую деятельность. Если предприниматель хочет заработать деньги, первая вещь, которую он сделает, это расскажет как можно большему числу людей, что он хочет им предложить. Если он будет предлагать что-то нелегальное, полиция узнает об этом задолго до того, как он успеет охватить значительное число покупателей. Никаких дополнительных ограничений фундаментальных прав не потребуется. Существующих систем надзора вполне достаточно, чтобы отслеживать коммерческую деятельность.
Но где же проходит черта между коммерческим и некоммерческим?
Действительно, есть серая зона между коммерческой и некоммерческой деятельностью, но это проблему суды уже решали много раз в разных областях.
У нас уже есть несколько законов, которые устанавливают различия между коммерческими и некоммерческими целями, включая копирайт в том виде, в каком он существует сегодня. Это хорошо, так как это означает, что суды уже имеют практику определения, что коммерческое, а что нет.
Если хотите точно узнать, где проходит черта, спросите копирайт-юриста (это стоит 300 евро в час). Он скажет вам, как суды интерпретируют текущие законы, а в этом деле они эксперты.
Но проще говоря, черта между коммерческими и некоммерческими целями проходит именно там, где можно ожидать. Если у вас как частного лица есть блог, без рекламы, это некоммерческий проект. Если вы получаете несколько евро в месяц от Google Ads, ваш блог скорее всё ещё некоммерческий, так как это небольшие деньги и основное назначение блога не зарабатывать на нем деньги. Но если это крупный блог, который генерирует постоянный доход от рекламы, это, вероятно, переходит черту и становится коммерческим проектом.
Есть ряд лицензий, в том числе Creative Commons Attribution — NonCommercial, которые основаны на существующем определении.
Хотя проведение черты иногда может составлять проблему, она уже была успешно решена.
20 лет коммерческой монополии
Значительная часть современной индустрии развлечений держится на коммерческой эксклюзивности работ, защищенных копирайтом. Мы хотим сохранить это положение. Но теперешние сроки защиты — 70 лет после смерти — это абсурд. Никакой инвестор даже не будет рассматривать бизнес-проект, который бы окупался за такой долгий срок.
Мы хотим сократить срок защиты до значений, справедливых и с точки зрения общества, и с точки зрения инвесторов. Мы предлагаем 20 лет со времени публикации. И мы хотим, чтобы условия защиты были одинаковы для всех видов произведений.
Но разве не логично было бы иметь разные сроки для разных видов работ? 20 лет защиты для компьютерных программ наверно не то же самое, что 20 лет для фильма или песни. Не лучше было бы установить сроки в соответствии с разными категориями работ?
Именно так я (Кристиан Энгстрём) думал и сам, пока не обсудил это с другом, который полностью со мной согласился. Когда мы начали разговор, мы оба согласились, что было бы разумно иметь разные сроки защиты, как так рынки очень сильно отличаются.
Я, программист в прошлом, думал, что было бы разумно иметь больший срок защиты для компьютерных программ, так как очень часто они бывают полезны и через много лет, после того, как написаны. Код, который я писал в 1984-86 годах, до сих пор используется, и продолжает приносить доход компании. Совсем другое дело — популярная песня, которая в лучшем случае на слуху год или вроде того, потом её все забудут и другие песни придут ей на смену. Так думал я.
Но у моего друга, который раньше был музыкантом (а сейчас он копирайт-юрист, потому что им платят больше), оказалось совершенно противоположное мнение. Ему казалось, что все программы обновляются каждые 2–3 года, а более старые программы не имеют коммерческой ценности, поэтому для программ достаточно совсем небольшого срока защиты. Музыка, наоборот, зачастую может жить вечно, и поэтому сроки защиты для музыки должны быть гораздо больше. Так думал он.
И так оно обычно и бывает, сказал мне мой друг, который обсуждал это с другими людьми. Для тех вещей, которые вам близки, вы обычно считаете разумным иметь долгие сроки защиты, а для всего остального — короткие. Похоже так думает большинство людей.
По этой причине мы наверно не сможем найти решения, какие виды работ должны иметь большие, а какие — меньшие сроки защиты. В таких дискуссиях, когда пытаешься договориться об ограничении в X лет, естественно, что все предложения о значениях этого X имеют тенденцию быть случайными, взятыми с потолка. Если задаться целью выбрать разные полуслучайные значения для каждой категории работ, это только усложнит задачу, и уменьшит шансы найти решение, которое можно подкрепить объективными аргументами.
