нам нужно именно туда?
— На все сто. — Об этом мне говорила интуиция, причем с каждым шагом она «орала» всё больше и больше. Надеюсь, это не самообман.
Вдруг в моей голове раздался тот же голос, который слышал только я:
— Не спеши так! Повернись ко мне!
Я не стал оборачиваться назад.
«Тебя нет. Исчезни», — мысленно сказал я.
— Не глупи. Мы же оба всё прекрасно знаем.
«Исчезни»
— Своей участи не избежишь!
На этот раз я решил проигнорировать голос. Я чувствовал, что это единственный способ, чтобы он заткнулся. Только я могу его видеть и слышать, а значит, что только мне решать, есть он или нет. Его нет и всё!
Надо переключить мысли на другое.
Подумав о том, как меня уносит обратно во времени и на всю обстановку в целом, я всё-таки сделал вывод о том, что я не возвращался из мира мёртвых, а просто переместился на год вперед и теперь мне дается шанс вернуться обратно. Всё делается для того, чтобы я полностью осознал свою ошибку и ощутил то, как хороша жизнь и что за нее надо хвататься. Тот факт, что я сейчас рассыпаюсь в прямом смысле этого слова, — тому доказательство.
Но почему это всё происходит? Почему появился второй шанс? Может, у всех смертников так устроено и большинство из них просто не проходят этого испытания или из-за слабости, или просто потому, что жить не хотят? А те, кто возвращаются, это помнят? А я вспомню это или забуду? А если забуду, то будет мелькать только во снах? А, может, я один такой, у кого второй шанс появился потому, что мне ещё надо много сделать в своей жизни? Или я один на миллион и нас таких мало?
Мы проходили недалеко от моего дома.
— Только бы никого из знакомых не встретить, — прошептал я.
— Надень капюшон, — посоветовал Игорь.
Я с болезненной гримасой натянул капюшон на голову.
У меня возникла мысль о том, что если бы я был героем фильма, то события вокруг меня были бы ещё страшнее, чем есть. Вполне возможно, что смерть привела бы к таким последствиям, о которых даже думать страшно. Но есть один нюанс — это реальная жизнь и порой ощутить всю боль своих ошибок можно у себя в голове и без постороннего вмешательства. Ведь, по сути, моя смерть никого больше не убила. Только причинила душевную боль моим близким. Осознание этого и моя совесть, которая, на удивление, имелась, позволили мне понять, каким я был кретином.
Что не даёт мне сойти с ума?
12
Вдруг я на мгновение начал чувствовать падение и перед глазами всё расплылось. Что это было? Эта хрень, что идет по телу, еще и по мозгам дала? Или я опять переместился назад во времени? Да нет, не похоже. Мы всё также идем вперёд и в прошлых местах не оказываемся.
— Походу, тебя капюшон спасает, друг, — сказал Игорь. — На тебя подозрительно пялится женщина возле твоего подъезда.
Я искоса глянул на неё:
— Соседка.
Теперь понятно, что произошло. Меня чуть не узнали, а я чуть не переместился на одну-две минуты обратно.
— Налево, направо? — спросил Игорь на развилке.
— Давай налево. Так короче.
Через несколько метров мы столкнулись с нашей одноклассницей Олей.
— А-а-а-а! — закричала она, увидев меня, но потом я снова ощутил падение и открыл глаза на развилке.
— Налев… — хотел было спросить Игорь, но я его перебил:
— Направо давай. Слева сейчас Зуева выйдет.
— А ты откуда знаешь? — удивленно спросил друг.
— А мы там только что проходили, — ответил я спокойно.
— Что? Как? — Игорь сначала не понял, а потом до него дошло: — Но почему я не помню?
— Потому что переносит обратно только моё сознание. И только я могу помнить.
— Но я же с тобой иду.
— Так а ты и не умирал.
13
Я оказался возле этого подъезда уже в третий раз. Почему-то у меня было ощущение, что если здесь всё началось, то здесь же всё и закончится.
Сейчас мы сидели на лавочке. Я чувствовал, как меня всё больше и больше одолевают боли по телу и спазмы. Джинсы и кофта под курткой были все в крови. Почесав лицо, я поморщился и увидел на пальцах окровавленный кусочек кожи.
— Сука, — прошептал я.
Друг с сочувствием посмотрел на меня и спросил:
— Ты уверен, что нам нужно именно сюда?
— Да.
В этот момент у меня не было ни капли сомнений. Осталось только дождаться нужного момента, который, как обычно, наступает, когда время на исходе. Я не представлял, что конкретно нужно делать. Но интуиция меня подстегивала.
— Перестань бороться! Всё без толку!
Я помотал головой, но ничего ему отвечать не стал.
В этот момент у меня в голове что-то щелкнуло и это заставило встать с лавочки.
— Идем, — сказал я, и мы с Игорем пошли к входной двери.
Послышалось пикание домофона и вышел тот самый мужчина, который предлагал мне помочь найти телефон в самом начале.
«Круг замыкается», —.
Увидев нас, он от неожиданности выронил какой-то ключ.
Интуиция перед страхом смерти достигла своего пика.
— Ключ от чердака. — Это был не вопрос, а утверждение.
— Да, — выдавил из себя мужчина, испуганно посмотрев на моё окровавленное лицо.
В этот миг я, забыв про все боли, нагнулся и подобрал ключ.
— Ты чего?! — закричал мужчина.
Я начал его отталкивать, чтобы проскочить в подъезд, но тот всё равно не давал пройти. Меня это разозлило, и я с ключом в кулаке ударил его по лицу, после чего почувствовал ослепляющую боль в руке. Кожа стесалась до самых костей, а те настолько ослабли, что не выдержали и сломались при ударе. От этого на мгновение перед глазами всё побелело.
Ключи я выронил, но Игорь успел их подхватить и сунул мне в другую руку.
— Беги! — крикнул он.
Я, хромая, устремился в подъезд, а Игорь тем временем сдерживал разъяренного мужчину.
Сетуя на судьбу, что в пятиэтажных домах не делают лифтов, я с болью в коленях устремился вверх по ступенькам.
«Только бы ноги не сломались!», — подумал я и посмотрел на руку. Истекающая из нее кровь, капая вниз, превращалась в пыль.
Ключ я положил в карман куртки и застегнул тот на молнию. Я помогал себе, хватаясь за перила здоровой рукой.
Стиснув зубы от боли, я почувствовал, как один из них опасно затрещал.
«Всё, что угодно, только не ноги и не рука!», — взмолился я про себя.
Пройдя второй этаж, я посмотрел в окно между двумя лестничными площадками. Мужик хоть и в возрасте, но крепкий. Однако у Игоря получалось его сдерживать. Увидев, как друг
