Но как бы Леди ни трясла клешню, как бы ни ругалась и не била ею по столу, великолепное деликатесное мясо никак не достать без специальных щипцов, которые, — ах какая досада! — нерадивые слуги, абсолютно случайно, забыли положить. В результате несчастная голодная гостья с нервно трясущимися руками, заметьте, не выпуская клешни, начинает рыдать и жаловаться своему кавалеру на: несправедливость, нерадивых слуг и мир в целом.
Конечно, Леди успокоят, сам хозяин пообещает наказать виновных, бедняжке выдадут компенсацию в размере сочной грозди винограда и парочки десятков комплиментов, и вот теперь уже Леди утешает гостеприимного хозяина, который так старался, чтобы всем гостям было комфортно и весело, но ах! эти несносные слуги как всегда все испортили!
В общем, все довольны, гостья получила достаточно съедобную компенсацию, хозяин узнал о том какой великолепный бал и что сам он просто прелесть. Ну, а остальные? Остальные рады, что не попали под клешню, которую, кстати, вернули обратно на стол до следующего голодающего.
Но вернемся к нашим баранам, то есть конкурентам.
Пока я подобралась к столу, двое типов в одинаковых серо-серебристых плащах и мышастого цвета "безликих" полумасках под завязку нагрузились бутербродами, и теперь с видимым удовольствием их уплетали. На блюде сиротливо лежал самый маленький и самый помятый (сперва показалось, что пожеванный) бутербродик, с которого какая-то ско… личность стащила ветчину, оставив только хлеб и сыр. Но даже этот… выкидыш кулинарии вызвал бурное слюноотделение. Алчно улыбнувшись, я потянулась за ним, и тут, какой-то хам, (урод, мерзавец и наглец!!!) точным движением руки выхватил его прямо у меня из-под носа! Еще несколько мгновений я тупо смотрела на пустое блюдо, а потом-таки решилась посмотреть на того мерзавца, который посмел оставить меня без ужина. Увидев, кто дерзнул так надругаться над моими чувствами, я ооочень сильно пожелала, что бы этот бутерброд был действительно предварительно кем-то пожеван, желательно собакой… бешеной!
Лекс, наглая его морда, с абсолютно блаженным видом пережевывал свой трофей.
— Приятного аппетита. — Лекс подавился. Мне стало гораздо легче.
С явным трудом проглотив последний кусок, парень обратил на меня внимание и, явно не узнав, улыбнулся. Слегка поклонившись, ответил:
— Благодарю. Позвольте представиться: Скэл, герцог Кионский. Как вам карнавал в этом году, леди… — Герцог? Конский? Ню-ню… Я лихорадочно придумывала, как бы представиться, потом плюнула и решила — пусть язык ломает.
— Леди Яарвел дъе Лирентривилириэль. — Эх, спасибо фэнтези и эльфийским именам, я еще и не такое выговорить могу.
— Лирентривилириэль? Простите, но что-то я не припомню вас на прошлогоднем карнавале. — Надо же, выговорил и не запнулся. Обидно.
— Ничего удивительного, в прошлом году в это время я готовилась к свадьбе. Как жаль, что пришлось пропустить сие мероприятие.
— К свадьбе? А где же ваш муж, позвольте узнать? — Нет, ну чего прицепился-то? Откуда я знаю где мой муж? Можно подумать он у меня есть.
— Сэр Хузъялирэл дье Лирентривилириэль, к сожалению, повредил в пути ногу и не смог спуститься. — Пока я изображала огорчение — успела рассмотреть костюм Лекса. Черный камзол из плотной ткани до середины бедра с воротником стойкой, отделанный странными темными камнями, узкие брюки, заправленные в сапоги. Волосы он распустил и в кои-то веки расчесал, а также успел избавиться от фингалов. (Надолго ли?). В общем, весьма недурственно.
— Сожалею. Как я понимаю, вы остались без пары?
— Пары?
— Ну да. Вы же помните традицию? У каждого на карнавале должен быть партнер в одежде того же цвета, и желательно похожей по стилю. — Так, срочно отрастить зубы и найти того вампирчика. — К примеру, эльф и эльфийка, ну и в том же роде. — Обломс. Жаль.
— А если не будет пары, то… — Так, кажется, я поняла, к чему клонит Лекс, у самого пары нет, а тут цвет моего платья подходит, да еще и "муж" так удачно не смог присутствовать.
— Без пары вы не сможете участвовать в танцах, и, разумеется, не сможете претендовать на титул лучшей пары бала.
— Как жаль. — Я изо всех сил сдерживалась только что бы не улыбнуться, глядя на сочувствующе-невинную физиономию Лекса.
— Я думаю это поправимо.
— Правда? — Так, запускаем в глазки побольше надежды, лицо делаем наивное, и не смеёмся! Сложно? А что делать?
— Разумеется, если вы согласитесь стать моей парой на этот вечер. — Лекс чуть склонил голову и подал мне руку. Подумав для вида, я все-таки приняла её. В ту же минуту в глазах парня заплясали бесенята, чтобы их скрыть он натянул черную маску из какого-то темного отполированного металла, я наконец-то увидела свое отражение. Ну, что я могу сказать? Могло быть и хуже.
— Скажите, а вы не видели здесь некую личность предположительно женского пола в длинном черном плаще? — Темные глаза удивительно серьезно изучали гостей столпившихся возле центральной лестницы, явно высматривая кого-то конкретного. Ну, даже не кого-то, а меня.
— Нет. А что, вы потеряли свою спутницу?
— Нет, нет. — Поспешил отговориться Лекс. — Просто знакомая.
— Присоединимся? — Я кивнула в сторону кучкующихся, и явно чего-то ожидающих людей.
— Думаю, не стоит. — Под маской не было видно, но мне показалось, что Лекс состроил скучающую физиономию. — Но если вам интересно слушать неменяющуюся из года в год речь хозяина карнавала, то можем и присоединиться.
— Если вы напомните мне, о чем именно была эта речь, то можно и здесь постоять. — Пожала я плечами. Тащиться в эту хоть и маленькую, но толпу, мне не хотелось — обязательно наступлю на подол какой-нибудь дамочке. Мне то ничего, а ей оскорбление, испорченное платье, нервы и жизнь, а поскольку страдать в одиночестве неинтересно, то можно быть уверенной, что участие в грандиозном скандале обеспечено.
Ну вот, я оказалась права. Конечно, я права всегда, и это вне обсуждения, но сейчас я могла убедиться в своей правоте на живом примере. Леди в светло-голубом бархатном платье (да, да, та самая) неосмотрительно наступила на длинный шлейф впереди стоящей. Все бы ничего, но девушке (лет сорока) на месте не стоялось. А зря. Стояла бы спокойно, и платье было бы цело, и нервы в порядке. Но, увы, шаг был сделан, и как следствие — укорочен шлейф. Нужно отдать должное хозяйке изувеченного платья, она не стала голосить и скандалить, а просто молча опустила даже с виду тяжелый костяной веер на голову обидчице. Пронзительно-голубые глаза встретились у переносицы, и их хозяйка мягко осела в объятия кавалера.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
