поможет пробиться в жизни. У Ивана же совсем другой расклад – навязанные учителями стереотипы могут оказаться губительны для его творческой индивидуальности. Ему необходимо слушать свое сердце и развивать свой собственный стиль письма, а учителя…пускай учат других…
Встряхнув опустевшим стаканом, молодой человек обнаружил, что окончательно стемнело, и разноцветные фонари занялись, наконец, своими прямыми обязанностями – освещением набережной и велодорожки. Уставших скрипачей сменил пожилой музыкант с саксофоном, издающим протяжные хриплые звуки. Несомненный виртуоз своего дела, маэстро по каким-то личным причинам был вынужден зарабатывать под открытым небом, ожидая поощрения от разношерстной публики. Во истину, пути господни неисповедимы…
Мысленно сфотографировав колоритную экспозицию, Иван прикидывал, сможет ли он достоверно передать сентиментальное настроение вечера на холсте. Пожалуй, саксофониста стоит выделить неявным силуэтом на фоне чувственных водных струй. А еще важна атмосфера лаунжа с легким оттенком задумчивости и грусти – это непростая задача потребует от Ивана особых усилий, но так даже интереснее…
Домой совершенно не хотелось – удивительно, что находясь среди незнакомых людей, молодой человек абсолютно не чувствовал одиночества. Напротив, ему было супер комфортно. Сейчас даже присутствие Юльки показалось лишним – она бы, скорее всего, не разделила настроения Ивана, а, как обычно, настаивала бы на поездке в ночной клуб.
Оживший в кармане виброзвонок телефона подсказал юноше, что сработали законы телепатии, хотя высветившийся на экране номер не был ему знаком.
– Привет, Ванечка, это я! – голос Юли звучал отчетливо и возбужденно.
– Привет, Малыш! Ты где? – Иван представил хорошенькое, но очень своевольное личико.
– Я в Испании! – в трубке что-то щелкнуло, и голос девушки отдалился. – Родители силой увезли меня, отобрали телефон – пришлось на 5 минут попросить у домработницы! А у нее доисторическая модель, без интернета, короче, полный треш! – Юля тараторила в трубку, пытаясь выдать максимум информации за короткое время.
– В Испании клево, – несмотря на принятое решение расстаться, Ивану не хотелось выяснять отношения именно сейчас, и он попытался подлить позитива. – Завидую тебе! Оторвись там на полную катушку!
– Не хочу я отрываться! – всхлипнула Юля. – Ненавижу Испанию! Я к тебе хочу, а меня дальше виллы не пускают – боятся, что вернусь в Москву! Хотя даже паспорт и карту отобрали!
– Глупышка, – засмеялся юноша после некоторой паузы, – на твоем месте любой был бы счастлив! С каким удовольствием я сейчас окунулся бы в море! – мечтательно проговорил он, глядя на ярко сияющий месяц.
– К морю меня тоже не пускают! – судя по дрожащему голосу, девушка едва сдерживала слезы. – Целыми днями лежу у бассейна, как бревно, и объедаюсь бананами! Видеть их не могу!
Внезапно ойкнув, Юлька отключилась. Некоторое время Иван задумчиво смотрел на потухший экран телефона, ожидая повторного соединения. Сам перезванивать не стал – неизвестно, какая там ситуация, возможно, рядом появился отец. Да и роуминг с Испанией – удовольствие не из дешевых…
Ругая себя за малодушие, что не признался в своих мыслях, он жалел девушку, которая и без того была сильно расстроена сложившимися обстоятельствами. Не хотелось ранить ее еще сильнее, ведь по отношению к Ивану Юлька была добрым и открытым человеком. И все же… Совместного будущего у них точно нет – они сделаны из разного теста.
Телефон издал звук упавшей капли – пришло сообщение с предыдущего номера: «Люблю тебя! Постараюсь вырваться! Надеюсь, все получится!»
«Только этого не хватало», – пронеслось в голове Ивана, пока большие пальцы сами набирали ответ: «Не делай глупостей, не зли отца! Пускай все само по себе рассосется!»
Зная взбалмошный характер подружки, молодой человек не был уверен, что она прислушается к его совету, но внезапно все это перестало его волновать, отойдя на задний план.
«Зачем я мучаюсь? Ведь давно понятно, что мне нужен рядом кто-то более продвинутый! Я сам примитивен до безобразия, мне необходимо за кем-то тянуться, расти и совершенствоваться! Но возможен и другой вариант моего развития – если появится некто авторитетный и признает мой талант – тогда я горы сверну, подтверждая и расширяя его…Мне требуется хотя бы маленькая поддержка для того, чтобы я окончательно утвердился в правильности выбранного направления. Необходимо, чтобы мои работы служили не только развлечением для меня самого, но интересовали кого-нибудь еще. И это не должны быть фрики, во множестве подписывающиеся на мой инстаграм, – нужны просто адекватные люди со схожим с моим мировоззрением! Мы должны рано или поздно встретиться – моя интуиция обычно меня не подводит…»
Хотелось курить. Усилием воли юноша подавил позыв стрельнуть сигарету, помня о своем недавнем решении. Вместо этого он растянулся во весь рост на плотно сбитом помосте, закинув руки за голову и глядя в темное небо, усыпанное звездами. Напоминая о приближении ночи, с реки повеяло прохладой, а вместе с ней слабое дуновение ветерка принесло с собой узнаваемый тонкий аромат с восточной ноткой. Мимо, не торопясь, шествовали дамочки, около часа назад покинутые юношей на черном диване – память художника мгновенно восстановила подробности встречи в арт-галерее, и еще раньше – на показе Люси Кондрашовой.
Так вот почему лица этих женщин показались Ивану смутно знакомыми: видимо, близко знающие Люсю, они присутствовали у нее на фуршете.
Провожая взглядом элегантные силуэты, медленно растворяющиеся в темноте, молодой человек вдруг поймал себя на мысли, что с большой приязнью относится к зрелым, в меру холеным, уверенным в себе женщинам, чей возраст бывает сложно определить в силу хорошего косметического ухода. Речь, конечно, не о перекаченных ботоксом неподвижных лицах или лопающихся от избытка геля рыбьих губах, которыми кишит околомодный бизнес. Нет, именно женщины интеллигентного вида, следящие за собой без лишнего фанатизма, привлекали Ивана. Из глубин памяти для участия в кастинге нахально выкарабкался образ Люси Кондрашовой, но тут же исчез, как не соответствующий ни одному критерию.
Отогнав видение подальше, юноша поднялся на ноги. Он двинулся вдоль Москва-реки, вдыхая прохладу полными легкими.
В Люсе не было и следа породы, лоска, внутреннего спокойствия и правильного жизненного опыта, за который обычно интуитивно уважают людей постарше. Что-то подсказывало Ивану, что особых принципов у Люси также не имелось, а к подобным мутным персонажам он всегда относился с осторожностью.
Нет, его привлекали взрослые женщины, находящиеся в гармонии с собой и миром, от которых на вербальном уровне веяло загадочной внутренней силой, неким потаенным знанием. Это то, что редко бывает присуще молодым девушкам с их глуповатой беспечностью. Молодежь в своей массе слишком озабочена стремлением привлечь к себе внимание и понравиться кому бы то ни было или, напротив, чересчур зажата от избытка комплексов, а то еще хуже – неоправданно высокомерна,
