— Ты что боишься? — Габриель в изумлении посмотрел на друга — Вряд ли они смогут покуситься на твою честь.
— А кто там живет, ты знаешь? — не обращая внимания на издевки друга, прошептал Тео
— Там монахини. Которые принимаю обет молчания и проводят остаток дней в обители, вознося молитвы Единому. И приют для больных. По последним отчетам там около двенадцати женщин и около пятнадцати монашек.
— Немного, для обители. Тебе известно, кто там живет?
—Нет. Я знаю только про леди Арессу. Вернее, слышал про нее
— Леди Аресса? Первый раз слышу о ней.
— Конечно, это было давно. Задолго до моего рождения. Она была фавориткой отца, когда он только женился на моей матери. Она была прислугой в одной из таверн, куда любил захаживать мой отец с друзьями, втайне от отца. Увидев ее, он, не раздумывая, забрал девушку во дворец. Отец ее очень любил. Через год после свадьбы она исчезла. Говорили, что мой дед, насильно выдал ее замуж, что бы не мешала отцу с матерью.
— Надо же, какие страсти.
— Конечно, дед ее замуж не выдавал. Это все неправда. Между ней и отцом произошла ссора. После этого она уехала и прислала письмо отцу, что живет в обители.
— Можешь не говорить, если тебе неприятно вспоминать.
— Почему? Меня тогда еще не было. Хоть мои отец и мать не любили друг друга. Все равно прожили в уважении всю жизнь. Я даже о таком и не мечтаю, — с тоской проговорил король.
— Почему? Помани пальцем, каждая пойдет за тебя.
— Вот именно, пальцем. А мне не надо так. Я хочу, что бы меня любили, а не мою корону.
— Тогда один выход, будущая княжна Восточной Империи. Любовь не обещаю, но у нее своя корона есть.
— Тео, это не смешно — засмеялся Габриель.
Ищейка, скупо улыбнувшись, прошел к столику и налил себе еще вина. Его беспокоило то, как сильно он чувствует мага. И был в растерянности, когда узнал, где он.
— Я пойду. Надо в дорогу собираться — допив вино, решительно проговорил Ищейка, направляясь к двери.
— Надеюсь, ты понимаешь, что надо привезти малыша тайно, — бросил вдогонку король уходящему Ищейке. Ничего не ответив Тео вышел, захлопнув за собой дверь
Габриель радовался как дитя. Неужели Единый сжалился над ними. И послал им спасение. Сейчас самая главная их проблема, это подношение дара, Древу Жизни. Что бы Земля получила свою награду. Он был в нетерпении, когда же сможет увидеть того, кто спасет его империю. Он решил, если все удачно пройдет, он обязательно поблагодарит родителей малыша. Выделит им деньги, титул…, да все, что захотят. А потом он выследит того, кто бесчинствует столько лет на его земле. С этими радужными мыслями он направился к Ингрид.
Глава 2
Когда-то двери обители Молчаливых Матерей были открыты для женщин, которым некуда было идти. Всякий нуждающийся мог получить кров, еду и доброе слово. Матушка Оливия управляла твердой рукой, а ее сердце было наполнено добротой и состраданием к ближнему. Сам монастырь ни в чем не нуждался. Лекарственные травы и растения, растущие только здесь, на севере, приносили хороший доход. К тому же монастырь, был на содержании империи и получал от казны приличные деньги, на помощь и содержание нуждающихся. Все было прекрасно до тех пор, пока не сменилась настоятельница.
Последним указом умирающей пожилой женщины стало назначение ее преемницы. После смерти Оливии во главе обители встала Беатрис. Властная, охочая до денег, она до последнего скрывала свою ненависть к обездоленным женщинам. И, чтобы добиться назначения, вынуждена была притворяться, что она сострадает убогим.
Со временем она разогнала этот сброд и стала претворять свой план. Ей нужны были деньги. Много денег.Беатрис вела негласную переписку с влиятельными людьми в столице. Состоятельные мужчины иногда помогали обители пожертвованиями. В своих письмах она намекнула, что может помочь в укрощении своенравных дочерей, ненужных жен и надоедливых любовниц за небольшое вознаграждение и без вреда репутации. Ведь для людей высшего света важны богатство и безупречная репутация.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она ненавидела женщин, которых ссылали к ней. Беатрис благоволила только к Инесс. Ее любовь, ее отрада. Инесс было пять лет, когда ее привезли с матерью. Любовница виконта, посмевшая пригрозить, что все расскажет жене, если он не выделит деньги на содержание незаконнорожденной дочери. Разозлившись на столь дерзкое заявление, он эти деньги отправил в обитель вместе с женщиной. Пусть будет уроком ей. Не выдержав жизнь в монастыре, она скончалась, когда дочери было тринадцать лет.
Инесс не страдала из-за смерти матери. Она отдала свое юное тело и душу во власть престарелой женщины. Беатрис была ревнива, не позволяла никому обижать и указывать своей фаворитке. Инесс была ее правой рукой. Она в тайне завидовала женщинам, которых привозили в обитель. Многие из них были в красивых платьях, утонченные, знавшие как себя вести, и подать. Ее приводило в восторг длинные волосы девушек. По ее приказу их состригали на следующий же день. Она сама участвовала в этом. Ей приносило удовольствие смотреть на их слезы и муки. Ведь она не церемонилась с ними, пусть знают свое место. Инесс запрещала выбрасывать сбритые волосы. Она их аккуратно собирала и вплетала в свои коротенькие волосы. Затем, удовлетворившись увиденным, она, натянув на голое девичье тело серый балахон шла к своей Беатрис. Под покровом ночи. Втайне ото всех она кралась по каменным коридорам, чтобы унять огонь, который сжирал ее тело и разум.
В келье было холодно, жаровня давала мало тепла. Что бы согреться и не заболеть Лея и Маргарет спали на узкой кровати, прижимаясь друг к другу. Перед рассветом Маргарет ложилась обратно на пол. За неповиновение внутренним правилам монастыря наказывали.
В обители жили двенадцать затравленных девушек и женщин. Запуганные и худые от недоедания они представляли собой жалкое зрелище. Суммы, которые присылали за пребывание девушек в обители, хватило бы с лихвой на достойное содержание. Только все деньги терялись в жадных руках Настоятельницы.
Послушницы обязаны были проснуться в пять утра, сделать необходимые утренние процедуры и собраться в общей зале на завтрак. К каждой послушнице была приставлена монахиня, наблюдавшая за физическим состоянием подопечной. Хоть еда была скудной и невкусной, её хватало, чтобы не умереть от истощения. Лее повезло, рядом была Маргарет. Она тайно мешала в еду целебные травы, которые поддерживали силы.
После завтрака послушницы гуляли на заднем дворе замка до обеда. Каждый день, даже если был дождь, снег, ураган. Под сопровождением конвоиров — Марка и Хьюго. Пять часов непрерывной ходьбы выматывало. После обеда женщин отправляли в свободные комнаты драить полы. Маргарет запуталась считать, сколько раз они отмывали одни и те же комнаты. Затем, после скудного ужина, женщины шли спать по своим кельям. Которые запирались на ночь. Раз в неделю всех девушек сгоняли вниз, в купальню. Каждой выделялся малюсенький кусочек мыла и пять минут, чтобы ополоснуться в еле теплой воде. Из года в год, один и тот же распорядок дня — одни и те же действия. Молча, без эмоций, по нескончаемому кругу, до самой смерти.
Оттуда невозможно было сбежать. Замок упирался по бокам в высокие стены, окружавшие монастырь со всех сторон. В замок и задний двор можно было попасть только через входную дверь. Она была всегда заперта. Ключ был у матушки Беатрис и сестры Агнес. Дверь открывали только работникам. Перед послушницами она была закрыта навсегда. Единственный, кто мог выйти оттуда, так это Маргарет, чтобы отправить письмо герцогу в сопровождении пресловутой Инесс. Мелкая пакостница, фанатично преданная Настоятельнице.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Лея больше месяца наблюдала и изучала все. Ей было на руку, что ее считали сумасшедшей. Никто не обращал на нее внимание. А она, в свою очередь подмечала все и выискивала возможность сбежать. В этом месте невозможно было оставаться в здравом уме, угнетали стены и люди, которые не знали чувства жалости.
