Толстяку увесистый браслет на полной скорости вмял затылок внутрь черепа, тот даже хрюкнуть не успел. Так и завалился на тощего роя-рабочего, которого пристёгивал. Свои родные ноги гуманоид где-то потерял, и на их месте красовались грубые металлические ходули. Я видел подобные не только у торговца, но и многих калек с империи. Самый дешёвый и ходовой протез, вроде моей клешни.
Второй надсмотрщик с факелом распахнул было рот для крика, но тут ему в челюсть прилетел второй наручник, заставив поперхнуться собственными зубами. Правда, болью он мучился совсем недолго — проворный убийца выхватил тесак из ножен поверженного толстяка и одним взмахом зарубил факельщика. После чего повернулся к остолбеневшим невольникам и грозно прорычал:
— Сидите тихо, если не хотите стать следующими!
Те и не подумали возражать — хрипящий перебитым горлом и бьющийся в конвульсиях надзиратель не располагал к выражению протеста. Даже у меня мороз по коже невольно пробежал, хотя вроде бы и не такое повидал. А уж рабы чуть в обморок не попадали. Более-менее спокойными из всего десятка выглядели считанные единицы, включая того самого роя, которого едва не придавил толстяк.
Фэнг оттащил его тушу в сторону и принялся спешно переоблачаться. Наши робы из крашенной мешковины слишком яркие, и даже в темноте выделяются. Жженоземцев среди святош мне пока что не попадалось, но и у обычных с виду людей от рождения встречается острое зрение даже в ночное время. Будет обидно нарваться на кого-то из таких уникумов.
Пока наёмник перевоплощался в надзирателя, Лифф успела расковырять замок на моих кандалах. В кои-то веки руке вернулась былая подвижность, а за клешню и говорить нечего. Браслет свободно болтался на металлических стержнях и мешал нормально ею шевелить. Хотя выбрасывать рабские аксессуары я не спешил — как показала практика, это ещё и неплохое средство самообороны.
Багровый убийца молча растворился в темноте, оставив нам в качестве источника света валяющийся на земле факел. Я ожидал, что напоследок Фэнг ещё раз предостережёт нас от глупостей в своей фирменной манере, но он не стал терять на это время. Ему ещё нужно избавиться от остальных охранников и встретить слуг, добирающихся сюда в потёмках.
Вместо этого пришлось спросить себя самому — готов ли я спрятать голову в песок? Вряд ли мне кто-нибудь в целом мире предъявит за трусость. Но хоть убей, не хочется. Лучше уж сунуться в пасть крокодилу, авось подавиться от радости.
Одно только огорчает — если мне на этот раз откусят дурную голову, протезом тут уже не отделаешься…
— Так, народ, — выдохнул я с невольной улыбкой на губах. — Кто хочет на свободу?
Мы с Лиффией уже успели полностью освободиться, так что никто на смех меня не поднял. Да и распростёртые тела надсмотрщиков не особо располагали к юмору.
— Вы что, бежать отсюда удумали? — хмуро поинтересовался худощавый тип с обезображенным лицом.
Его будто пытались соскоблить с черепа, но бросили на полпути. Рот перекошен, половины носа нет, а щёки представляют собой сплошные рубцы. Звали его, как ни странно, Красавчик.
— Нет, просто решили охрану проредить, — ехидно ответил я на глупый вопрос. — Конечно же, мы потом вернёмся обратно и даже пристегнёмся сами.
— На волю все хотят, — просипел другой невольник. — А что делать-то нужно?
— Пойти с нами и грохнуть святых отцов.
Рабы остолбенели от такого дерзкого предложения, и лишь один рой на костылях храбро прострекотал:
— Я готов! Священники ненавидят скелетов, мы с ними враги. А врагов принято убивать!
— Не слушай ты его, у него сырая ветошь в башке, — вздохнул мужик с жутким лицом. — Жуки часто крышей едут, особенно в неволе. Хотя вы с ним чем-то похожи. У тебя с мозгами тоже не всё в порядке. Там стоит охрана, которая нас в момент положит.
— Поверь, когда мы туда доберёмся, им будет уже не до нас. Ну так что? Второго такого предложения тебе уже никто не сделает.
— Вот уж правда! — хмыкнул изуродованный и неожиданно потянулся руками к одному из соседей. — Давай-ка попрощаемся, братец…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но вместо объятий Красавчик схватил бедолагу за голову и одним резким движением своротил её набекрень. Громко хрустнули шейные позвонки, после чего безвольное тело повалилось навзничь и повисло на короткой цепи.
Кое-кто из невольников от избытка чувств тут же обмочил штанины, а остальные зажали рты руками, чтобы ненароком не выдать себя.
— Стукач это был, — коротко пояснил свои действия убийца. — Сдал бы нас с потрохами, стоило только уйти.
— У нас тут подельник остался на такой случай, — покачал я головой. — Так что он и пискнуть бы не успел. Но рвение похвальное. Кто не обделался?
В итоге присоединиться к участию в смертельной авантюре согласился ещё один каторжник, а прочие поклялись вести себя тихо. Новичка звали Тэнхо, и он имел большой зуб на святош, спаливших всю его разбойничью братву. Странный рой с железными ходулями своего имени не имел, но зато горел энтузиазмом. Отряд из нас получился тот ещё, но всяко лучше, чем идти на дело вдвоём с щуплой девочкой. Не зря я на сегодня присмотрел для нас бригаду, где преобладали бандитские рожи. Такие не бояться испачкать руки в чужой крови ради свободы.
Правда, одному из них свернули шею, а второй неожиданно обмочился, но зато им на замену неожиданно вызвался рой. А уж в хмуром Красавчике я с самого начала не сомневался — тот любил исподлобья пялится в сторону надсмотрщиков. И ничего хорошего в его взгляде не улавливалось.
Чтобы не тратить время на взлом, я просто подцепил с пояса толстяка универсальный ключ и с его помощью освободил добровольцев. Заодно объяснил, что бежать куда глаза глядят не стоит. Мы все по-прежнему внутри охраняемого периметра, а единственный выход отсюда сторожат наши сообщники. Так что лояльность головорезов была обеспечена. Жаль, что их так мало, я рассчитывал на большую толпу.
По моей указке каждый нагрузился новой порцией дров, и мы впятером вышли за ворота, оставив перепуганных до икоты невольников в окружении трупов. Вряд ли бедолагам предъявят что-то серьёзное, их вины в случившемся никакой. А если всё же попадут под горячую руку… Что ж, они сами доверили свою судьбу в чужие руки.
Короткая ночь уже наступила, поэтому быстро двигаться мои помощники не могли. Из них только рой мог что-то разглядеть дальше вытянутой руки. К счастью, многочисленные светильники, зажжённые по периметру арены служили отличным ориентиром. А пока мы брели в темноте и неизвестности, откуда-то с запада раздался звучный звон гонга. Такие штуки висят в сторожевых башнях и служат чем-то вроде сирен тревоги. По частоте ударов, кстати, определяют степень угрозы.
Колотили на этот раз весьма активно, привлекая всеобщее внимание.
Значит, «дублёры» всё же решили рискнуть и почти сразу же спалились. На этот случай у окранитов наверняка имелся сюрприз, ведь про готовящийся побег шептались все, кому ни лень. Не знали только, где и когда. Удивительно, как их не накрыли ещё раньше, хотя тут скорее всего сыграло роль скорое затмение и неповоротливость местной службы безопасности. Зажрались, господа окраниты.
Ну да ничего, мы их сегодня расшевелим!
Разумеется, в такой нештатной ситуации их командиры не могли и дальше торчать на церемонии, поэтому вскоре нам встретились несущиеся во весь опор паладины с факелами в руках. Мы же продолжали тупо брести вперёд, звеня цепями. Так что большинство элитных воинов просто пробежали мимо. Остановился лишь один, гаркнув в приказном тоне:
— Куда прётесь?!
— Нам сказали еще немного дров принести, — с максимумом безразличия в голосе ответил я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Тупые скотины, покаяние уже началось! Шевелитесь быстрей!
После чего паладин бросился догонять остальных. Я на ходу посчитал огоньки факелов и с удовлетворением отметил, что их ровно шесть. Значит, там осталась лишь пара часовых. Они тоже в броне, но не столь серьёзной — лишь кирасы с кольчужной юбкой и открытые шлемы в виде ведра. Другое дело, что Фэнг не оставил нам оружия, а у обоих вояк имеются при себе полуторные мечи. Так же к опасным противникам можно смело отнести служку, таскающего с собой длинную железную палку на поясе. Точнее, кочергу с загнутым острым концом.
