— Да. Всё взяла.
Оформляем необходимые бумаги. Юлия Дмитриевна сообщает, что пропуск я получу в первый рабочий день. Счастливая выхожу на улицу. Сажусь в машину.
— Домой? — спрашивает водитель.
— Нет. — качаю головой, вспоминая о приёме у Юрия Эдуардовича. — Нужно заехать в одну клинику.
Называю адрес.
— Может лучше в больницу Михаила Николаевича? — с сомнением спрашивает Виктор.
У Миши есть клиника?
— Нет. — выходит как-то чересчур твёрдо, решаю сгладить, смягчая тон. — Там нет моего врача. — улыбаюсь. — Это дело комфорта.
В любом другом случае, я бы поехала в клинику мужа, не задумываясь… но не сейчас. Я не знаю, как объяснить ему свои побои…
В клинике быстро нахожу нужный кабинет. Стучу, открывая дверь. Испуганно замираю, увидев его…
— Проходи. — серьёзным голосом произносит Юрий Николаевич.
Глава 18. Ася
Ася
Не могу сдвинутся с места, словно вросла в пол. Он приближается ко мне, по позвоночнику пробегает неприятный холодок.
— Ася, не зли меня. — сквозь зубы проговаривает отец.
Что он вообще здесь делает? Как узнал?
Дёргает меня за руку, заставляя всё же зайти в кабинет. Морщусь от боли, ощущая его захват.
— Выйди. — смотрит на Юрия Эдуардовича. — Мне нужно поговорить с дочерью.
Тот смиряет отца недоверчивым взглядом, но всё же поднимается из-за стола.
— Только поговорить. — произносит, серьёзно смотря ему в глаза. — Без фанатизма.
Отец молча кивает, а врач покидает кабинет.
— Это что сегодня было? — недовольно спрашивает, сверля меня взглядом. — Ты забыла, как нужно себя вести?
Отрицательно мотаю головой. Его пальцы сильнее сжимаются на моём предплечье. Страх пропитывает каждую клеточку моего тела.
— А мне кажется забыла… — криво усмехается. — Так я напомню.
С силой толкает меня к столу, теряю равновесие и ударяюсь спиной об угол. Из глаз скатываются слёзы. Оказывается, я успела отвыкнуть от такого обращения…
Он снова приближается.
— Н-не н-нужно. — заикаясь шепчу, голос словно пропал.
Он злится. Сильно. Мне кажется, его раздражителем являюсь именно я… Хватает за волосы, заставляя смотреть ему в глаза.
— Ты уговоришь Кайсарова, — зло шипит сквозь зубы. — Разорвать брак преждевременно. И в следующем месяце выйдешь за Боталова. Ты поняла меня?
Слёзы хаотично катятся по моему лицу. Я будто теряю способность говорить… Но одно осознаю абсолютно точно, я не буду уговаривать Мишу разводится…
Шипит, не дождавшись моего ответа:
— Дрянь. — отшвыривает меня к креслу. Не удерживаю равновесия, падаю, переворачиваясь через него.
Боль за секунду пронзает всё тело.
— Ааааа… — тихо скулю, глотая слёзы. Начинаю дрожать, чувствуя холод от пола.
Тёмная фигура отца склоняется надомной, но я не могу сфокусироваться. Из-за слёз всё плывёт перед глазами.
— Ты. Меня. Поняла? — чеканит.
— Да. — практически беззвучно выдыхаю ответ.
— Вот и молодец.
Отец выходит из кабинета, оставляя меня лежать на полу. Боль не даёт возможности даже пошевелится. Мои глаза сами закрываются.
Сквозь пелену слышу, как чертыхается Юрий Эдуардович. Меня перекладывают на что-то мягкое.
— Ася, Ася… Очнись… — вырывает из сна голос врача, ощущаю удары по моим щекам. Незнакомый резкий запах, заставляет прийти в себя. — Ася. Кайсаров. — протягивает мне телефон. — Тебе нужно ответить.
Беру свой смартфон из его рук и подношу к уху.
— Да.
— Ты сейчас где? — ёжусь, слыша серьезный голос мужа.
— В больнице. — пытаюсь сдерживать себя, но голос всё равно дрожит. Снова эта ужасная боль, а ещё спина… жутко болит.
— Это я уже знаю. Витя ждёт тебя почти час. Телефон, когда он звонил, ты не брала. Не сказала к какому врачу. Официально на приём ты не записана. Вот он и набрал меня, испугавшись.
— Прости. — шепчу, всеми силами сдерживая поток слёз. — Пришлось пройти обследование, поэтому задержалась. Я хочу дождаться результатов…
— Мне приехать? — его голос становится мягче, заботливее.
— Нет, всё хорошо… Я дождусь результатов и поеду домой…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Точно?
— Да. Не переживай.
— Хорошо. — немного расслабляется. — Сегодня вечером у нас будут гости. Дамир с Алисой и Игорь. Спонтанно получилось.
— Поняла.
Мы заканчиваем разговор и до меня потихонечку доходит, что я даже не представляю, как подняться… Не говоря уже о вечерних гостях…
— Не вставай. — строгий голос врача, заставляет вспомнить что я здесь не одна. — Обследование сегодня, мы тебе действительно проведём.
Проходит почти час с того момента как меня начали осматривать, делать необходимые манипуляции. Мне кажется, что в момент укола, я даже не чувствовала, как игла входит в кожу…
Юрий Эдуардович тяжело вздыхает, рассматривая мои снимки.
— Значит так, Ася. — сосредоточенно начинает. — Обезболивающее скоро повлияет на твоё состояние, но его действие продлится от трёх до шести часов. Постарайся уснуть, пока его воздействие на твой организм не закончится. У тебя несколько новых гематом и трещина в ребре. Может возникнуть дискомфорт в области грудной клетки. Старайся не делать глубоких вдохов. Иногда может казаться что воздуха не хватает, в таких случаях главное стабилизировать дыхание и не паниковать. Может возникнуть головная боль. Это нормально. Я тебе выпишу новые болеутоляющие. Обязателен постельный режим и дыхательная гимнастика. Послезавтра приезжай снова ко мне на приём, нужно будет следить за тем, чтобы не возникло осложнений.
Киваю и всё же пытаюсь подняться, с ужасом осознавая, что самой мне крайне сложно что-то сделать.
— Почему вы ему сказали, что я буду у вас? — обиженно шепчу, когда врач помогает мне встать на ноги. Слёзы снова срываются с глаз.
— Мы вчера с ним виделись, и я случайно обмолвился. — произносит с сожалением. — Я не знал, что он сюда заявится. Даже не думал, что он тебя ударит, — признаётся Юрий Эдуардович. — Зная, что тебе придётся возвращаться к Кайсарову.
Стою с трудом, чувствую боль в спине. Мужчина протягивает мне таблетки, проговаривая каждое слово, как маленькому ребёнку:
— Начнёшь приём с завтрашнего дня. Там есть инструкция. Если что, звони.
Молча киваю, понимая, что звонить не буду. Вряд ли я приду сюда снова. Буду придерживаться рекомендаций и всё пройдёт… надеюсь…
Еле дохожу до машины, медленно сажусь в салон. Радует, что водитель этого не видит, т. к. сосредоточенно разговаривает с кем-то по телефону и замечает меня, когда я захлопываю дверь.
— Теперь домой? — спрашивает.
— Да. — еле слышно произношу, откидываясь на спинку сидения.
Чувствую себя полностью разбитой, всё тело жутко болит. Обезболивающее начинает действовать, но медленно…
К тому моменту как мы приехали, боль немного поутихла, и я смогла самостоятельно выйти из машины, не издав ни звука.
Зайдя в дом, услышала из гостиной повышенные тона и всхлипы.
Хотела пойти полежать, отдохнуть… но иду в сторону знакомых голосов, отдаляясь от лестницы.
— Я не хотела, правда. — говорит Варя, глотая слёзы.
Хорошая девушка, младше меня всего на пару лет. Имеет маленький недостаток, у неё постоянно всё валится из рук, особенно когда она нервничает. Не умеет врать, это сразу видно. Её запредельные доброта и искренность, перекрывают все недостатки.
— Ты, уволена. — чеканит Инна Борисовна, смотря на девушку.
В кресле замечаю ещё одну персону. Ну конечно, как же без Лики.
— Что здесь происходит? — спрашиваю, стараясь сделать свой голос максимально строгим. — Инна Борисовна, с этого дня, без моего личного согласия, вы не имеете права увольнять людей.
— Это входит в мои обязанности. — зло шипит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не спорю. Но теперь свои решения, касательно этого вопроса вы будете согласовывать со мной. Какая причина увольнения Варвары.
— Она разбила статуэтку. Между прочим, даже если она год будет работать бесплатно, не сможет покрыть её стоимость.
