О, не скрывай! ты плакала об нем…
О, не скрывай! ты плакала об нем —И я его люблю; он заслужилТвою слезу, и если б был врагомМоим, то я б с тех пор его любил.И я бы мог быть счастлив; но зачемИскать условий счастия в былом!Нет! я доволен должен быть и тем,Что зрел, как ты жалела о другом!
К*
Ты слишком для невинности мила,[88]И слишком ты любезна, чтоб любить!Полмиру дать ты счастие б могла,Но счастливой самой тебе не быть;Блаженство нам не посылает рокВдвойне. Видала ль быстрый ты поток?Брега его цветут, тогда как дноВсегда глубоко, хладно и темно!
Кто в утро зимнее…
Кто в утро зимнее, когда валитПушистый снег и красная заряНа степь седую с трепетом глядит,Внимал колоколам монастыря;В борьбе с порывным ветром этот звонДалеко им по небу унесен, —И путникам он нравился не раз,Как весть кончины иль бессмертья глас.
И этот звон люблю я! — Он цветокМогильного кургана, мавзолей,Который не изменится; ни рок,Ни мелкие несчастия людейЕго не заглушат; всегда один,Высокой башни мрачный властелин,Он возвещает миру все, но сам —Сам чужд всему, земле и небесам.
Ангел
По небу полуночи ангел летел,[89]И тихую песню он пел;И месяц, и звезды, и тучи толпойВнимали той песне святой.
Он пел о блаженстве безгрешных духовПод кущами райских садов;О боге великом он пел, и хвалаЕго непритворна была.
Он душу младую в объятиях несДля мира печали и слез;И звук его песни в душе молодойОстался — без слов, но живой.
И долго на свете томилась она,Желанием чудным полна;И звуков небес заменить не моглиЕй скучные песни земли.
Стансы.
К Д***
1
Я не могу ни произнесть,[90]Ни написать твое названье:Для сердца тайное страданьеВ его знакомых звуках есть;Суди ж, как тяжко это словоМне услыхать в устах другого.
2
Какое право им даноШутить святынею моею?Когда коснуться я не смею,Ужели им позволено?Как я, ужель они искалиСвой рай в тебе одной? — едва ли!
3
Ни перед кем я не склонялЕще послушного колена;То гордости была б измена:А ей лишь робкий изменял;И не поникну я главою,Хотя б то было пред судьбою!
4
Но если ты перед людьмиПрикажешь мне унизить душу,Я клятвы юности нарушу,Все клятвы, кроме клятв любвиПускай им скажут, дорогая,Что это сделал для тебя я!
5
Улыбку я твою видал,Она мне сердце восхищала,И ей, так думал я сначала.Подобной нет — но я не знал,Что очи, полные слезами,Равны красою с небесами.
6
Я видел их! и был вполнеСчастлив — пока слеза катилась,В ней искра божества хранилась,Она принадлежала мне.Так! все прекрасное, святое,В тебе — мне больше чем родное.
7
Когда б миры у наших ногБлагословляли нашу волю,Я эту царственную долюНазвать бы счастием не мог,Ему страшны молвы сужденья,Оно цветок уединенья.
8
Ты помнишь вечер и луну,Когда в беседке одинокойСидел я с думою глубокой,Взирая на тебя одну…Как мне мила тех дней беспечность!За вечер тот я б не взял вечность.
9
Так за ничтожный талисман,От гроба Магомета взятый,Факиру дайте жемчуг, злато,И все богатства чуждых стран:Закону строгому послушный,Он их отвергнет равнодушно!
Ужасная судьба отца и сына…
Ужасная судьба отца и сына[91]Жить розно и в разлуке умереть,И жребий чуждого изгнанника иметьНа родине с названьем гражданина!Но ты свершил свой подвиг, мой отец,Постигнут ты желанною кончиной;Дай бог, чтобы, как твой, спокоен был конецТого, кто был всех мук твоих причиной!Но ты простишь мне! Я ль виновен в том,Что люди угасить в душе моей хотелиОгонь божественный, от самой колыбелиГоревший в ней, оправданный творцом?Однако ж тщетны были их желанья:Мы не нашли вражды один в другом,Хоть оба стали жертвою страданья!Не мне судить, виновен ты иль нет;Ты светом осужден? Но что такое свет?Толпа людей, то злых, то благосклонных,Собрание похвал незаслуженныхИ стольких же насмешливых клевет.Далеко от него, дух ада или рая,Ты о земле забыл, как был забыт землей,Ты счастливей меня, перед тобойКак море жизни — вечность роковаяНеизмеримою открылась глубиной.Ужели вовсе ты не сожалеешь нынеО днях, потерянных в тревоге и слезах?О сумрачных, но вместе милых днях,Когда в душе искал ты, как в пустыне,Остатки прежних чувств и прежние мечты?Ужель теперь совсем меня не любишь ты?О, если так, то небо не сравняюЯ с этою землей, где жизнь влачу мою;Пускай на ней блаженства я не знаю,По крайней мере я люблю!
Пусть я кого-нибудь люблю…
Пусть я кого-нибудь люблю:Любовь не красит жизнь мою.Она как чумное пятноНа сердце, жжет, хотя темно;Враждебной силою гоним,Я тем живу, что смерть другим:Живу — как неба властелин —В прекрасном мире — но один.
К другу
Забудь опятьСвои надежды;Об них вздыхатьСудьба невежды;Она дитя:Не верь на слово;Она шутяПолюбит снова;Все, что блестит,Ее пленяет;Все, что грустит,Ее пугает;Так облачкоПо небу мчитсяСветло, легко;Оно глядитсяВ волнах морскихПоочередно;Но чужд для нихПрошлец свободный;Он образ свойВо всех встречает,Хоть их поройНе замечает.
Пора уснуть последним сном…
Пора уснуть последним сном,Довольно в мире пожил я;Обманут жизнью был во всем,И ненавидя и любя.
Из Паткуля
Напрасна врагов ядовитая злоба,[92]Рассудят нас бог и преданья людей;Хоть розны судьбою, мы боремся обаЗа счастье и славу отчизны своей.Пускай я погибну… близ сумрака гробаНе ведая страха, не зная цепей.Мой дух возлетает все выше и вышеИ вьется, как дым над железною крышей!
Я не для ангелов и рая…
Я не для ангелов и рая[93]Всесильным богом сотворен;Но для чего живу, страдая,Про это больше знает он.Как демон мой, я зла избранник,Как демон, с гордою душой,Я меж людей беспечный странник,Для мира и небес чужой;Прочти, мою с его судьбоюВоспоминанием сравниИ верь безжалостной душою,Что мы на свете с ним одни.
Портрет
Лермонтов. 1838. Художник А. И. Клюндер
Взгляни на этот лик; искусством онНебрежно на холсте изображен,Как отголосок мысли неземной,Не вовсе мертвый, не совсем живой;Холодный взор не видит, но глядитИ всякого, не нравясь, удивит;В устах нет слов, но быть они должны:Для слов уста такие рождены;Смотри: лицо как будто отошлоОт полотна, — и бледное челоЛишь потому не страшно для очей,Что нам известно: не гроза страстейЕму дала болезненный тот цвет,И что в груди сей чувств и сердца нет.О боже, сколько я видал людей,Ничтожных — пред картиною моей,Душа которых менее жила,Чем обещает вид сего чела.
Настанет день…
Настанет день — и миром осужденный,Чужой в родном краю,На месте казни — гордый, хоть презренныйЯ кончу жизнь мою;Виновный пред людьми, не пред тобою,Я твердо жду тот час;Что смерть? — лишь ты не изменись душоюСмерть не разрознит нас.Иная есть страна, где предрассудкиЛюбви не охладят,Где не отнимет счастия из шутки,Как здесь, у брата брат.Когда же весть кровавая примчитсяО гибели моей,И как победе станут веселитьсяТолпы других людей;Тогда… молю! — единою слезоюПочти холодный прахТого, кто часто с скрытною тоскоюИскал в твоих очах…Блаженства юных лет и сожаленья;Кто пред тобой открылТаинственную душу и мученья,Которых жертвой был.Но если, если над моим позоромСмеяться станешь тыИ возмутишь неправедным укоромИ речью клеветыОбиженную тень, — не жди пощады;Как червь, к душе твоейЯ прилеплюсь, и каждый миг отрадыНесносен будет ей,И будешь помнить прежнюю беспечность,Не зная воскресить,И будет жизнь тебе долга, как вечность,А все не будешь жить.
К Д.
