В поисках очередного вдохновения на написание следующей главы я случайно забрела в ту самую 'Серафиму', откуда меня уволок Спартак в совершенно пьяном состоянии.
Думаю, прошел вполне себе так нормальный срок, чтобы можно было появиться на глаза хозяев. Да они и не вспомнят меня. И не факт, что вообще заметят.
Я вошла в ресторан. Оставила пальто в гардеробе. В дверях меня встретил администратор и проводил за свободный столик. Я решила сесть спиной ко всем залу и просто насладиться ужином в гордом одиночестве.
Мне принесли меню. Я сделала заказ. От вина решила отказаться. Мало ли, опять налакаюсь до чертиков.
За столик справа от меня администратор проводил парочку. Я бы не обратила внимая, если бы не знакомый голос и имя, которое появилось в диалоге.
Черт! Вот везет мне, как утопленнику, ни меньше.
-Я хочу, чтобы ты убрал его, - тихо говорила женщина. Голос Изабэллы я узнаю из миллиона. Вот только кого она там убирать собралась?
Я постаралась сидеть незаметно, практически слилась с мебелью. Тихо попросила счет у официанта. И слушала дальше.
-Бэллочка, - тихо возразил мужчина, - Спартака невозможно убрать. Много кто пытался, но пока не у кого не вышло. Найди другого. И прекрати лезть ко мне со своими проблемами. Давай просто поужинаем.
'Бэллочка' перестала изливать свои проблемы на собеседника. А я постаралась незаметно исчезнуть из ресторана, радуясь, что хозяев я так и не встретила.
И что теперь делать? Вновь идти в 'Престиж' и спасать Кузьму? А ему нужно, спасение это? А если его и вправду того, уберут? В горле появился ком. Нет, он бесспорно, скотина. Но я не могу все пустить на самотек!
Поймала такси и направилась в сторону фирмы Спартака. А может, позвонить сначала? Ну да, так он мне и ответил. Особенно после нашей последней встречи.
Я торопливо вошла в офис. Лестница? Или лифт?
Решила не рисковать. Не хватало еще биться в истерике в крошечной кабине лифта. И потопала по лестнице. Оказавшись на четырнадцатом этаже, осторожно открыла дверь. Все здесь было точно так же, как и два месяца назад. Та же секретарша, те же стеклянные двери в кабинет генерального.
-Добрый день, - поздоровалась я с секретарем, - Мне нужно срочно поговорить с Кузьмой Владленовичем, - говорила я, - или со Львом.
-Львом Федоровичем? - переспросила девушка.
Осторожно кивнула. Не знаю я его отчества, что уж поделать.
-Как Вас представить? - поинтересовалась девушка.
-Илона Сладковская, - ответила я и уселась на диванчик, собираясь ждать аудиенции у великого Спартака.
-Вкусняшка? - раздался знакомый удивленный голос. Подняла голову. Лев стоял посреди приемной, спрятав руки в карманы, - Ты как здесь? А ты.... А ну, пойдем.
Лев как-то подозрительно осмотрелся по сторонам и потащил меня за руку в кабинет Спартака.
-Ольга Юрьевна, - прокричал он на ходу, - Забудь о ее приходе!
-Вы куда меня тащите? - возмутилась я.
-В общем, так, слушай сюда, - перебил меня Лев, - Пойдешь сейчас в дальний кабинет, и ни в коем случае не уходи. Поняла? Дождись его. Ладно?
-Вы не понимаете, - перебила я парня,- Я случайно услышала, как моя мать собирается убить Кузьму. Я в ресторане обедала, а там она за соседним столиком. И они... Она четко сказала, что хочет Спартака заказать!
Я немного не рассчитала, и мое показное спокойствие медленно начало перерастать в истерику.
-Не первый раз, Вкуняшка, - хмыкнул Лев, - Она его постоянно кому-нибудь заказывает. Он просто не хочет ее садить, потому что она - твоя мать.
-Как? - не поняла я.
-Не хочет, чтобы ты страдала еще больше, - сурово проговорил Лева.
-Да мне плевать на нее! - почти прокричала я, -Пусть катится к чертям. Я ее видеть не хочу.
-А Спартака? - Лев испытывающим взглядом сверлил мое лицо, - На него тоже плевать?
-На него нет, - честно ответила я.
-Это клево! - заулыбался парень, - -Все, прячься там. Включи телек. Можешь делать все, что хочешь. Давай, давай. Только тихо посиди, ладно?
Я послушно спряталась в тайной комнате за шкафом. Включила телевизор. Налила себе чай в кружку, и уселась на диван. На экране несколько квадратиков показывали картинку. Но мой взгляд замер только на одном окошке. На кабинете через стенку от меня.
-Поздравляю, тебя вновь хотят убить, - жизнерадостный голос друга раздражал, как и все кругом. Меня все бесило, нервировало. И больше всего - мой пофигизм ко всей ситуации. Месяц назад я твердо решил не лезть к Изабелле, поскольку сомневался, что не придушу ее. А если придушу - будет страдать Илонка. Эта стерва ведь ее мать.
-Я тебе в последний раз говорю, - не унимался друг, - Я больше не буду просто ждать. Я сам прижму ее.
-Не смей, - тихо проговорил я.
Занял свое место за столом, и принялась перебирать бумаги. Не было у меня, если честно, желания, работать. И зачем приперся? Сидел бы дома. Пил бы, как и раньше. Так нет же, что-то меня потянуло сюда.
Оперся локтями в стол, прижал ладони к лицу.
-Не в курсе, как у Вкусняшки дела? - зачем-то спросил Лева, хотя и сам без меня прекрасно знал, как у нее дела. Друг по моей просьбе регулярно наводил справки. У Илонки все отлично. Новая семья. Новая мечта. Книгу пишет. Все у нее хорошо. Правда, похудела немного. И волосы отросли.
Вспомнил, как ее пряди скользили сквозь мои пальцы тогда, в самый первый раз. Постарался отодвинуть картинку далеко-далеко.
-Может, хватит ее так называть? - пробормотал я.
-А все же? - не унимался друг.
-Нормально все, - откинулся на спинку кресла, - Вчера у редактора была. Скоро первую часть отдаст.
-Кузьма, ты мне друг, - серьезно начал Лева, - Но хватит уже, а? Иди к ней. Расскажи все как есть. Она поймет. Столько времени прошло. Она выслушает тебя.
-Она точно не простит, - тихо проговорил я,- Я все сделал, чтобы свалить из ее жизни. Думал, ребенок удержит. И тут облом. Нет ребенка.
Мне было отчаянно больно и плохо. Физически плохо. Как ломки у наркомана. Понимал, нужна она мне. Просто нужна. Но не примет меня. Точно не примет.
-Понимаю, у тебя характер, но ты хотя бы попытайся, - не унимался друг.
-Ага, и что я ей скажу? - вздохнул я, - Я испортил твою жизнь, потому что не смог держать свое хозяйство в руках? Или нет, вот лучше так: 'Я спал с тобой не потому, что Бэлла твоя мать и чтобы заставить ее отказаться от денег отца. А просто так'. Или вот: 'Я хотел заделать тебе ребенка, когда просек, что ты девочка. А бабки не причем'? Так, да?
-Ты мог бы сказать ей, что она - единственная, ради которой тебе хочется жить, - подсказал Лева, - Единственная, которая значит для тебя гораздо больше, чем работа или бабки. Да что там говорить, она - лучшее, что случалось с тобой. Она - твоя жизнь. Ей бы понравился такой расклад.
