вперед.
Кругленькая женщина только фыркнула.
— Только тот, который примет. Тебя какой род принимает?
— Похоже, маги.
— Тогда, маги! — утвердительно воскликнула Аксала. — Ты человек, это значит, что ты выбирать не можешь, они тебя выбирают. Высокородные людей только на какую-то роль принимают. Мы — не они, ты же понимаешь. Я вот, значусь у магов помощницей.
«Я, наверное, буду значиться сосудом...»
— А отказаться можно? Просто остаться человеком.
— Можно, — Аксала пожала плечами. — Только безродная, из другого мира, ты у нас даже ниже человека значишься. Замуж тебе тогда за человека надо. А без этого, никто за тебя не вступится, не позаботится, силой к чему угодно можно принудить. В роду — ты под защитой и охраной. Захочет кто обидеть — не сможет, маги за свое вступятся.
— Сами обидят? — не удержалась от комментария.
— Бывает, — Аксала опять пожала плечами и взмахнула рукой. — Пришли.
Мы вступили на территорию белоснежного храма. Пол из белого мрамора и колонны, колонны. Нужно было пройти бесчисленное количество колонн под белой крышей, прежде чем начался сам храм, и навстречу нам шагнула высокая и знакомая фигура.
«Ирани», — вспомнила я.
На меня опять смотрели фиалковые глаза двухметровой дамы с белой точкой на лбу. Именно сюда меня телепортировали маги перед посещением пещеры с источником. Всё повторяется... Те маги тоже очень хотели Сосуд.
— Здравствуй, девочка.
— Здравствуйте, — улыбнулась. Высокая дама нравилась мне.
Женщина улыбнулась в ответ, знакомо поднесла палец к губам:
— Ш-ш-ш. Теперь время тишины. Только чистота Порядка.
Аксала растворилась где-то позади. Ирани вновь молча и степенно вошла со мной в храм, проводила за ширму, обеспечив белоснежным отрезом ткани. Я раздевалась, соображая про условия. Нужно четко обозначить график работы, ограничить число пьющих из Сосуда до конкретного количества в день, не забыть про отпуск и бонусы. Вообще, надо бы набросать подробный список... Раз уж я особо ценный специалист, хотелось бы этим воспользоваться.
А сосуды выходят на пенсию? А отпуск по уходу за ребенком?
Обернув ткань вокруг груди, я задумчиво вышла к купели, мысленно пересчитывая пункты будущего договора, и Ирани сама нарушила обязательную тишину.
— Девочка, насколько мне известно, тебя нужно подготовить для церемонии вступления в род магов, — её низкий голос звучит вопросительно.
— Как бы да... — подтвердила. — Но мы с Верховным ещё не до конца договорились.
— Боюсь, и не договоритесь. Знаешь ли ты, что уже принадлежишь роду Змей?
Узловатые пальцы жрицы провели по моему плечу, на котором сияла золотая змея.
Глава 14
Пинок!
Светлоглазый мальчишка лет четырех со звонким смехом подбежал и от души пнул по ноге сидящего за столом дядю.
— Ай-яй-яй, — укоризненно покачал головой добрый дядя и улыбнулся. Его седые волоски парили над начинающей лысеть головой. Когда Ариас был ещё мальчишкой, Кирел уже был стариком и уже был Верховным магом. Знатный уважаемый родственник порой появлялся в гостях. Он — бывший Змей: но, как известно, Змеи «бывшими» не бывают.
— Рис, не шали! — ласковая мать маленького змееныша только тихо погрозила ему пальцем. За столом, накрытым в беседке у пруда, не было отца семейства, а то бы мальчугану тут же перепало плетей. Пока строгий папа отсутствовал, малыш пользовался свободой и активно играл в войну.
Игра была захватывающей. Дядя, конечно, крупный редкий противник. Ариас — маленький, но смелый воин. Не впечатлившись ни дядюшкиным «ай-яй-яй», ни маминым пальцем, голубоглазый шкодник через пару минут опять подкрался и вновь ударил ножкой по дядиной ноге.
Пинок!
Теперь дядя немного нахмурился. Он снисходительно улыбнулся, но, чуть поджав губы, всё же внушительно сказал негоднику:
— Нельзя, золотой. Накажу.
Ариас со смехом убежал от отбивающегося врага.
Когда сластена-дядя лакомился гранатовыми пирожными, торжественно приготовленными именно по случаю его приезда, его ноге вновь досталось. Воин-змей стелется по траве, не останавливаясь перед запретами.
Пинок!
— Ох! — охнув и чуть не подавившись, Кирел поймал сопротивляющегося мальчишку за шиворот, одновременно подавая знак испуганной леди, что все в порядке. Маг совсем не был похож на строгого отца, потому Ариас абсолютно не боялся и активно сопротивлялся.
— Сядь, Ариас, посмотри, — ласково произнес маг, усаживая его рядом, и Силой достал из пруда великолепную крупную лягушку. Малыш восхищенно выдохнул.
Маг взял лапку лягушки, управляя ей, заставил как бы пнуть себя по ноге, точно так же, как это делал Ариас, и одним махом сломал скользкую лягушачью лапку двумя пальцами.
Хрусь. Лягушка крупно вздрагивает, открыв рот.
— Понял? — мягко спросил он. Добрая улыбка на его лице не исчезла. А вот лягушка отправилась назад в пруд в плачевном состоянии.
Ариас посерьезнел и кивнул.
— Умница, золотой, — спокойно констатировал Верховный маг и продолжил прерванный обед на природе. Впечатленный мальчуган убежал и больше не трогал опасного дядю. Теперь тот спокойно наслаждался трапезой и тихим ровным разговором с благовоспитанной матерью семейства Змеев.
Только через полчаса дядя ощутил новый удар по ноге.
Пинок!
Вновь пнувший его Ариас, не убегал. С ехидцей подняв на Кирела невинные голубые глаза, он протянул старику зажатую в кулачке свежепойманную лягушку для расправы.
Сузив глаза, Верховный маг внимательно посмотрел сверху вниз на племянника и одобрительно качнул головой. Взяв со стола своё, так и не надкусанное пирожное, он протянул его мальчику.
— Хитро, золотой. Заслужил.
Именно тогда он впервые заметил и похвалил Ариаса за смекалку. В свою очередь Ариас именно тогда понял, что если «нельзя» — но перехитрить — то «можно». С тех пор он регулярно сдвигал границы дозволенного, ужасая и одновременно восхищая Кирела расчетливой наглой смелостью. Старик, не имевший собственных детей, искренне полюбил умного ядовитого племянника, так похожего на него.
«Далеко пойдет», — с удовлетворением думал мудрый маг, наблюдая, как Ариас ловко проворачивает очередную домашнюю аферу, снова и снова выводя из себя отца.
В свою очередь племянник учился у Верховного мага. Мимикрируя под дядю, перенял манеру не повышать голос и скрывать силу. Дядя никогда не кричал, обычно был в хорошем настроении и не выглядел сильным, но те, кто был ему не угоден, почему-то пропадали, отчего-то умирали. Короли-драконы менялись — дядя оставался. Высшие маги шли длинной чередой — дядя продолжал быть мудрым, тихим, ласковым Верховным.
До поры до времени с Ариаса спрашивали, как с ребенка, но сейчас — и он прекрасно осознавал — сейчас
