— Жена у него красивая, видел. Четвертая по счету. Но, говорят, кинуть ее Комар собрался.
Дмитрий, качая ножной насос, удивился:
— Да ты что? Они же недавно поженились?
Виктор усмехнулся:
— А шефу плевать на это! Ты его новую секретаршу видел? Метиску? Татарку по матери и грузинку по отцу?
— Нет! Я ж доступа в приемную не имею!
— А я видел. Не баба, а Шахерезада!
— Кто? — не понял Дмитрий.
— Красавица Востока, — кратко объяснил Виктор, видимо, сам плохо зная, кто такая названная им Шахерезада.
— А?! Че, клевая чувиха?
— Не то слово! Если захомутает шефа, то мандец, не будет больше никаких поездок на природу. Эта волчица в момент под юбку засунет с головой.
Дмитрий поинтересовался:
— Молодая?
— Относительно! Не мокрощелка, но и не переспела. Бабец лет двадцати пяти! А фигура, Вить?! Охренеешь! Задница оттянутая назад, полная, но в меру, видать, упругая, как мяч, талия, как у меня рука, а сиськи?! Так и прут наружу арбузами спелыми. Волосы черные, как у ведьмы, и глаза тоже черные, с кулак, ресницы длинные, взгляд, как у… даже не знаю, с кем сравнить, необычный взгляд.
— Где он ее откопал?
— Говорят, по объявлению пришла! Шеф же месяц одну при себе подержит, отымеет, другую ищет. Посмотри, в «Рекламе города». На шестой странице постоянно объявление, что в администрацию требуется референт. Молодая, энергичная, ну и так далее. Со знанием компьютера. Только Комаров под компьютером, наверное, свой член имеет в виду!
От палатки послышался голос шефа:
— Димка, мать твою! Какого хрена так долго возишься? Чего с Витьком разболтался? Через двадцать минут лодки готовы не будут, я шланг от насоса тебе в задницу засуну, понял меня?
Дмитрий крикнул в ответ:
— Понял, шеф! Не беспокойтесь. Все будет о'кей!
— Будет, когда я тебя, как лягушку, воздухом накачаю, работай, бездельник. И ты, Витек, уйди от него. За рекой лучше смотри да за кустами прибрежными!
Витек подчинился, отошел от лодок.
Через двадцать минут в воду спустили лодки, а через сорок Евгений сообщил о том, что готов к жарке шашлыка. Шеф дал добро, и аппетитный запах мгновенно распространился по округе.
Его почувствовали и Николай с Тихоном.
Рудин сплюнул слюну:
— Вот, суки, мясо жрать будут, а у нас сало с хлебом. Может, прямо сейчас шухер наведешь? Пока разбираться с этими козлами будешь, шашлык подоспеет!
Горшков ответил:
— Облизнешься! Не сегодня. А завтра мы тоже пикник устроим, у себя на озере. Не хуже этого!
— Ага, устроим! Если сегодня не залетим!
— Ты от общения с Карасем всякой херней заразился, что ли? С чего мы должны залетать? Вот Комаров залетит. Причем по полной программе, а мы… наше, как говорится, дело правое, мы победим!
И добавил:
— Однозначно, Тихонок! Ты шарманку-то свою не отключил?
— Нет, работает!
— Вот и снимай, что видишь, а базары прикрой! Кстати, что-то я девицу Лизоньку из виду потерял! Не хватало, чтобы шлюха на нашу тропу вышла, шатаясь по лесу!
Тихонок успокоил друга:
— Не выйдет. Вон она, среди березок на противоположной стороне.
Николай поднял бинокль. И тут же чертыхнулся:
— Ну, сучка, чем занимается?! Это ж, о…ть!
— Ты о чем?
— На, погляди, как Лизонька сама себя…
— В натуре, что ли?
— Говорю, посмотри! Впервые, наверное, такое увидишь!
Горшков передал оптику Рудину.
Тот, глянув в сторону березняка, тихо присвистнул:
— Вот это да! Че это она в дрочилово подалась. Да как лихо рукой работает, как на балалайке играет!
— Видно, невтерпеж! Но ладно, посмотрел — и хватит. Такое мужикам вредно смотреть!
Николай забрал бинокль у друга.
Тот все не успокаивался:
— Слышь, Колян, может, и наши деревенские, что мужиков не имеют, так же херачат?
— Вполне возможно, а что в этом такого? Баба — тоже человек, и ей секс требуется. А если мужика нет рядом, то что, вешаться? Слышал я, женщина без этого дела болеть начинает, может даже с ума спрыгнуть! Так что ты свою не забывай ублажать!
— Да пошел ты! Я ж серьезно!
— И я серьезно! Но хорош бакланить! Кажется, начинается самое интересное на сегодняшний вечер. Шашлык готов, лодки тоже, Комаров всех к мангалу собирает. Сейчас выпьют, перекусят, чинуша потащит блядь в палатку, а охранники поплывут сети ставить! Значит, снимаешь еще немного и до окончания трапезы перемещаешься на позицию в яме у реки. Там в мельчайших подробностях фиксируешь установку сетей. Вопросы, Тихон?
— А дальше че?
— Дальше, как лодки на берег вытащат и «рыбаки» отправятся в свой шатер, по-тихому возвращаешься сюда. До утра сменное дежурство устроим. А как только сети снимут, да и посудины с рыбой к суше подгонят, начнем действовать! Точнее, я начну. Ты продолжишь фиксировать все, что будет происходить на поляне. Главное, чтобы камера не подвела!
— Я же тебе уже говорил, техника не подведет, а вот Карась может. Уснет к черту на посту в самое неподходящее время и сорвет тебе всю операцию!
Горшков задумался. Володин, действительно, мог подвести, придется выставлять его на пост первым и вести наблюдение вместе с ним. Лучше подстраховаться. А выспаться Колян успеет. Впереди воскресенье.
Он довел свое решение до Рудина.
Тот согласился с другом.
На поляне любители природы приступили к трапезе. Рекой потекла водка. В руках у приезжих, как шпаги, замелькали шампуры, которые быстро освобождались от мяса, что-то нечленораздельное начал толкать вице-губернатор. Полный рот мешал говорить, и понять смысл его речи Горшков не смог. Да и не нужно это было Николаю. Камера зафиксирует все. Малолетка ни в чем не уступала взрослым мужикам. Ей предложили шампанское, но она отказалась, предпочтя шипучке ту же водку. И пила наравне со всеми, вот только закусывала меньше. Оттого быстро опьянела.
Опьянев и прикурив от углей длинную тонкую сигарету, начала приставать к вице-губернатору. Комаров сначала отбивался от нее, затем, бросив шампур и выпив полный стакан водки, схватил девицу за задницу и потащил в палатку, отдав приказ:
— Диман, Женя, вперед, ставить сети! Как раз до темноты успеете. Где перекрывать реку — знаете. Когда снимать — тоже. Я с Лизунком на массаж. Нас не беспокоить!
Озадачив подчиненных, вице-губернатор скрылся с проституткой в палатке, откуда сразу же послышался визг девицы. Видимо, тучный боров, Комаров с ходу подмял под себя шлюшку. Охранники переглянулись, допили открытый пузырь, взяли мешки с сетями и отправились к лодкам.
А в яме на берегу их отплытия уже ожидал Рудин, готовый продолжить съемку на реке.
Николай из-за березы следил за охранником, что находился на берегу. Тот встал у самой воды. Проводив в плавание подельников, присел на пенек, поставив помповик между ног, закурил, икая и ругаясь. Наконец это ему надоело, и он выбросил окурок, переведя взгляд на реку, где Дмитрий и Евгений начали выбрасывать за борт сети, держа лодки метрах в пятидесяти от берега, уходя к середине параллельно друг другу, соблюдая интервал примерно в те же пятьдесят метров. Работали парни сноровисто и слаженно. Видимо, не впервые занимались подобным делом. Выставив сети, они вернулись на берег, вытащив лодки на сушу. Перебросились парой ничего не значащих фраз с охранником Виктором, удалились к себе в палатку.
Наступили сумерки.
С позиции наблюдения у реки вернулся Рудин и доложил:
— Все в порядке, Колян!
— Заснял браконьеров?
— В малейших деталях!
— Это хорошо.
— Что делать дальше?
Горшков указал рукой за спину:
— Двигай к «УАЗу», Карасика сюда, сам отдыхай!
— А ты?
— Я побуду здесь с Володиным, ты только камеру мне оставь, на всякий случай, мало ли что интересного проявится.
— Забирай. И скажи, до каких часов мне отдыхать?
— До трех. Затем сменишь Карася.
— Сам решил не спать?
— Ну почему же! Покемарю, но здесь. Мне не привыкать.
— Ладно, как скажешь.
Рудин скрылся в кустах. Спустя десять минут появился Володин.
Горшков спросил:
— Когда, браконьер ты наш, обычно проверяют сети?
Михаил пожал плечами:
— Когда как! Иногда ночью и утром, но в основном утром, как рассветет, где-то часов в семь, однако…
Николай перебил односельчанина:
— Я все понял, не продолжай. Устраиваемся поудобнее и смотрим за лагерем.
Володин похотливо усмехнулся:
— Будем слушать, как начальник трахает малолетку?
— И это тоже. Все будем фиксировать.
— Понятно. Ты мне вот что скажи, Колян, на хрена заставил катер сюда подогнать?
— Узнаешь в свое время. Все, хорош базарить, следи за палатками и подъездом к поляне со стороны Терхова, на мне охранник у реки. И не спать, Карась!
— Че, всю ночь, что ли?
— До трех часов. Потом тебя сменит Тихон.
— А?! Ну, это куда ни шло. Да, а если закурить, то где?
— В п… Никакого курева.
— Я не выдержу.
— Выдержишь. Кранты. Молчи и паси указанный сектор.
