— Сейчас ручку возьму, — сказала она, направляясь в комнату.
— Не стоит, — остановил я ее. — Говори, я запомню.
Вика сказала мне номер, и, попрощавшись, я выскочил за дверь, скатился по лестнице и бегом направился к машине. Дуча стоял у машины, а Стас и Петр находились внутри. Когда я подбежал, они тоже вылезли из салона и подошли ко мне.
— Ну что? — поинтересовался Стас. Если бы я его не знал, то по тому, как он это сказал, подумал бы, что ему безразлично, где мы с Дедом будем ночевать — у Вики или на улице. Но я точно знал, что это не так.
— Все хокей, — ответил я. — Нам рады.
— Ну и отлично, — не меняя интонации, проговорил он. — Что дальше?
— Вы еще не передумали? — Мой вопрос касался только Петра и Стаса, так как решение Дучи мне уже было известно.
— Глупый вопрос, — с упреком посмотрел на меня Стас. — Я сейчас особенно ничем не занят и полностью в твоем распоряжении.
Мы еще постояли минут десять-пятнадцать, разговаривая о том о сем, когда Стас спросил:
— Слушай, Влад, а какого лешего тебе нужно ночевать у этой девчонки? Поехали ко мне, тем более что поужинать мы так и не успели. — В словах Стаса была рациональная мысль. — А с утра сразу же займемся делами.
Долго уговаривать меня не пришлось. Я кивнул головой.
— Мне нужно предупредить Деда и девушку, что я уезжаю, — сказал я и вновь направился к дому Виктории.
Я взлетел по ступенькам, и моя рука потянулась было к дверному звонку, как вдруг я заметил, что дверь квартиры чуть приоткрыта. Рука невольно дернулась под мышку, где обычно спрятан мой пистолет, но я тут же вспомнил, что сейчас его там нет. Прижавшись к стене рядом с дверью, я резко толкнул ее пяткой левой ноги, готовый в любой момент рвануть вниз. Но это не понадобилось, так как, по всей видимости, в квартире никого не было. Я аккуратно высунулся из-за стены… Даже мертвый, он сохранял достоинство — пес лежал посреди холла, в его горле зияла огромная рана. «Ни хрена себе», — я присел рядом. Было видно, что горло не перерезано, а… разорвано. Убийца не стал тратить времени на собаку: разодрав в клочья ее горло, он принялся за Деда. Оттого, что я увидел, у меня кулаки свело судорогой, а по телу пробежала дрожь: дядя Толя лежал на полу, все его тело представляло собой кровавое месиво, точно он побывал в зубах у какого-то огромного монстра, но тот не захотел его есть — пожевал и выплюнул. Единственное, что не было тронуто, так это искаженное гримасой ужаса и нечеловеческой боли лицо, мало того, на нем не было ни капельки крови.
Совладав с собой, я заставил себя продолжить осмотр квартиры. Но она была пуста. Вика исчезла.
«Черт! Этого мне еще не хватало!» — мысленно выругался я. Если и она попала в руки этих ублюдков, то… Мне даже страшно было подумать о том, что они могут сделать с девушкой. «А может?.. — от неожиданной мысли меня бросило сначала в жар, а потом в холод. — А может, это Вика навела? Ведь ни одна живая душа не знала о том, что мы с ней знакомы. Тогда где она сама?! Ее бы тоже убили, чтобы не проболталась, или в крайнем случае оставили несколько синяков и связали. Нет, — твердо решил я, — Тут что-то не то. Надо во всем разобраться, а то покалечу девку, чего доброго, а она ни при чем окажется…» Мои мысли были прерваны скрипом входной двери, которую я не догадался захлопнуть. Скрип был очень тихий, и в другой ситуации я бы его не услышал, но сейчас мой напряженный слух моментально среагировал и послал в мозг сигнал тревоги. Глаза забегали по комнате в поисках какого-нибудь предмета, могущего заменить оружие. Неожиданно мой взгляд наткнулся на висевшую на стене доску для игры в дартс с торчащими в ней дротиками. Смертельным оружием их не назовешь, тем более при моем неумении с ними обращаться, но неприятностей ими доставить можно. Я, не производя ни малейшего шума, выдернул дротшш из доски (их было пять) и притаился за стоявшим у стены шкафом.
Человек, шедший по коридору, старался ступать как можно тише, но я его слышал: вот он заглянул в гостиную… постоял немного, затем шаги стали приближаться к комнате, в которой прятался я. Щелчок предохранителя прозвучал в тишине как выстрел.
Я вздрогнул и напрягся, но, взяв себя в руки, расслабился и приготовился к встрече.
Шаги замерли у двери, затем он сделал шаг в комнату…
Я собрался…
Он остановился… Еще шаг…
Я взял поудобней дротик…
Еще шаг…
Я, не выглядывая, высунув на мгновение руку из-за шкафа, швырнул в сторону двери дротик… Судя по звуку, он попал во что-то твердое… Может быть, в лоб, я на это очень надеялся, но почему-то никто не падал, не кричал, не стонал.
— …твою мать, — услышал я голос Дучи, — охре-нел, что ли? А ну, кажи свое рыло, кто бы ты ни был, — прорычал он.
— Ты только не пальни случаем, — подал я голос.
— Влад, ты, что ли?
— А кто же еще? — Я медленно вышел из-за шкафа.
Дуча стоял в дверном проеме, а слева от него, на уровне его глаз, в дверном косяке торчал дротик. Увидев меня, он облегченно вздохнул и опустил пистолет.
— Слава богу, что кидаешь ты плохо, а то ходить бы мне с одним глазом.
— Давай-ка линять отсюда, а то как бы нас тут кто не застукал, — предложил я.
Дуча охотно со мной согласился.
Через несколько секунд мы уже сидели в машине.
— Ты как квартиру нашел? — поинтересовался я.
— Привычка — вторая натура. Как ты утром мне позвонил, я на всякий случай по номеру адресок пробил, — пояснил Дуча.
— Ясно, — задумчиво произнес я, жадно затягиваясь сигаретным дымом. — А зачем туда поперся?
— А черт его знает! — Дуча задумался, как бы анализируя свой поступок. — Слишком как-то все спокойно… Аж жуть. Чего-то у меня на душе червячки зашевелились, вот я и пошел за тобой.
— Сейчас отвезем Дучу домой, а затем кое-чем займемся, — сказал я Петру и Стасу.
— А чего это меня домой? — возмутился он. — Я что, хуже других?
— Нет, — ответил я. — Но ты мент, и в случае чего с тебя спросят гораздо строже, чем с нас.
Я рассказал Стасу и Петру о том, что увидел в квартире.
— Я много видел в своей жизни, но такое вижу в первый раз. Три дня назад я забыл значение таких слов, как благородство, милосердие, пощада, но моя месть касалась только тех, кто непосредственно принимал участие в убийстве моего отца… — Я закурил новую сигарету, сделал несколько глубоких затяжек и только после этого смог продолжить: — Теперь же это относится ко всей взбесившейся своре, и остановлюсь я только тогда, когда собственноручно разделаюсь с этой нелюдью…
— Слушай, Влад, а может, это вправду что-то не от мира сего, монстр какой-то? Чисто гипотетически, — подал голос любитель мистики Стас.
— Ну-у, если гипотетически… — Меня трясло так, точно я заболел лихорадкой, сжатое от волнения горло с трудом выплескивало слова. — Ну, если гипотетически, то я этих сук голыми руками рвать буду. А что касается «не от мира сего», то пусть эти гады туда и отправляются. Не верю я в подобную чушь.
Мы уже подъезжали к дому Дучи.
— Во двор въезжать не надо — второй выезд перекопан, что-то с теплотрассой приключилось, а развернуться негде. Сам дойду, не маленький. — Пожав на прощание всем руки, Дуча вышел из машины и почти сразу же скрылся за углом ближайшего дома.
— Мне бы заправиться, — чуть ли не с мольбой произнес Петр.
— Так какие проблемы? — осведомился я. — Если только деньги, то тут я никаких проблем не вижу.
Заправка оказалась гораздо ближе, чем я думал. Мы проехали всего метров двести от того места, где высадили Дучу. Неожиданно я обнаружил, что ночь уже сменяется рассветом.
Вдруг как гром среди ясного неба с той стороны, откуда мы только что приехали, прозвучал выстрел. Меня будто током шарахнуло.
— Дуча! — прохрипел я и вылетел из машины. Догоняйте! — уже на ходу крикнул я возившемуся с заправочным шлангом Петру. Не знаю, сколько было метров до дома, за который повернул Дуча, но уверен, что ни один чемпион-спринтер меня бы не догнал. Я несся так, что только ветер свистел в ушах. Сворачивая за угол дома, я чуть не сбил с ног какого-то щуплого очкарика пониже меня ростом, тот вовремя успел уклониться в сторону, и я, окинув его беглым взглядом, промчался мимо.
Дучу я нашел сидящим у дерева, он опирался о ствол спиной, левой рукой с зажатым в ней пистолетом он прижимал к себе сильно кровоточащую правую руку.
— Дуча, дружаня, ты чего? — Взволнованно бормоча, я присел рядом с ним. — Ты только не вздумай умирать. Ты слышишь?
— Да слышу, слышу. Хватит причитать, лучше руку перевяжи.
Я одним движением скинул с себя олимпийку и, чуть не раздирая на себе, стащил футболку и стал рвать ее на полоски.
В этот момент к нам подбежали Стас и Петр.
— Ну что тут? — спросил Стас.
— Ранен, но живой, — ответил я, разрывая рукав форменной рубашки Дучи. Открывшаяся моему взору огромная рана с разорванными краями, тянувшаяся от плеча почти до самого локтя, заставила меня вздрогнуть. — Кто тебя так? — накладывая тугую повязку, осведомился я.
