— Откуда они тут взялись, эти Горыны? — недоумевал путём Федюн.
— Бубен, это же Селембрис. — объяснял ему Костян.
— Да! — тоже вспомнил Лён. — Это же Селембрис. Братцы, нет нужды идти пешком.
Он вышел на открытое место и громко крикнул:
— Сияр!
— Я всё забываю, что мы в волшебной стране. — сказал немного позже на ухо Федюну Костян. Они летели все трое на лунном скакуне.
* * *
— Как жаль. — огорчился Костян, — что мы не можем на нём явиться к князю. То-то был переполох.
В город они вошли пешком.
— А я предлагаю сначала навестить моего папашу. — предложил Федюн. — Едва ли у его ворот дежурит дружина. Все успокоились, нападения не ждут.
Дормидонт и в самом деле не был готов к сюрпризам.
— Я буду краток, папенька. — учтиво заявил Бубен. — Я полагаю, вы своего Ваню уж нашли. И он, я полагаю, мои ботиночки не носит. Извольте, папа, вернуть имущество его законному владельцу.
— Вы сбежали? — в ужасе спросил Дормидонт.
— Хуже, папаша. — вмешался цесаревич. — Мы завалили всех трёх Горынов. А теперь выдайте молодцу доспехи и мы провалим прочь.
Батюшка молчал, только слегка подёргивал щекой. Входила дворня и молча шарахалась от гостей.
— Я и сам уж вижу, что меня тут разлюбили. — горько отвечал попович.
— Давайте шобоны! — рассердился Костян.
— Идите-ка вы к князю. — наконец, продавил Дормидонт.
Федюн рассвирепел. Выходит, он остался без куртки, без джинсов и без обуви!
— Папа, вертайте взад мою одёжу. Хорошо прошу пока.
— Да ведь… сожжёно всё. — проронил папаша. — Мы думали, вы демоны!
Федюня всплеснул руками и рухнул на лавку.
— Тогда вы должны усыновить мальчика. — рассудил Костян. — Он не может вернуться без своей демонской личины. И я вернусь к князю. Выгоню самозванца и воцарюсь достойно.
На лестнице послышались крики. В горницу влетел князь Милован.
— Почему вернулись?! — гаркнул он.
— А шо прикажете там делать? — поинтересовался Чугун. — Драконов-то больше нэма. Усих змеюк порубали. Теперь вот думаю бразды приять. А велико ли королевство?
Князь зарычал и забегал по горнице.
— Упустили! Срубить головы виновным!
Он остановился и с ненавистью глянул на Костяна.
— Говорили мне! — прошептал он. — Другого надо было брать! Да больно уж похож, проклятый!
— Я тоже вас люблю, батя. — улыбнулся несостоявшийся царевич. — Кстати, вот ваш инвентарь.
И торжественно протянул «папаше» разукрашенный палаш. Князь мельком глянул на богатое оружие и с отвращением сказал челяди:
— Выкиньте игрушку.
Костян всё понял.
— Так жалко Горынов? — подал голос Лён. — Любимые домашние зверьки?
Все в ужасе смотрели на троих друзей.
— Вы не понимаете. — с отчаянием проговорил Дормидонт. — Это был выкуп. Так мы на тридцать лет покупали своей стране покой. Вы убили младших змеев, к тому же самых глупых. Их там целая семья: старшая — Змеиха, и три её дочери. Теперь они обрушатся на нас.
Больше здесь делать было нечего. Трое повернулись и молча пошли вниз по лестнице. Вот такова Селембрис. Всегда в ней очевидное выворачивается наизнанку и оказывается собственной противоположностью.
Федюню тронули сзади за рукав. Он обернулся.
Старая бабка.
— Сынок, я не сожгла твои вещицы. Всё цело. Идите, похлебайте щей с дороги.
* * *
— Учтите, — предупредил Лён. — проснёмся мы все в изоляторе. Так что придётся что-то придумывать для оправдания. Только не говорите, что вы пошли в лес по грибы да заблудились.
Они укладывались спать в коровнике на сеновале, куда их отправила почивать сердобольная бабка. Костян и Федюня застегнули куртки, хотя была жара. И надвинули поглубже шапки, чтобы всё своё забрать с собой. Это дивоярцу можно раскидывать вещи по Селембрис, а им лучше поберечь.
ГЛАВА 9. Избушка в лесу
— И пропадали-то только сутки. — бурчал Костян. — А уж сразу из лагеря долой.
— Ну, заблудились, — наступал на Катю Федюня. — Ну, сами напугались! Так ведь вернулись!
— Вы вот моей мамане объясните, что потеряли мальчика в снегу. Вот тогда узнаете, шо такое материнская любовь! — пообещал Костян. — Хорошо, если получите год условно. А то и вовсе усих вас найдут весной в сугробе.
— А ко мне вообще не знаю, чего лезут! — удивлялся Лён. — Пьяный! Сказать такое! Да я вам в трубочку дышал?!
Переполох замяли. И то правда — все живы, все здоровы. Катя поступилась принципиальностью и не стала стучать на эту троицу. А то придётся признаваться руководству, что в её отряде бегают ночами в лес и тайно распивают водку под сосной. Тогда она премии не получит от заводских шефов.
В отряде истории про ночное блуждание под ёлками особенно не верили. Склонялись к версии, что Чугунков попёрся в гости к бабе, а Лёнька и Бубно — подглядывать за ним. Косицыну там по малолетству дали по лбу, чтоб не путался, а Бубен обкурился дури и не нашёл дорогу.
Вся троица ни от чего не отпиралась, но приводить подробности отказывалась. И всё-таки кто-то что-то подозревал. Например, Миняшин Вовка утверждал, что видел собственными глазами, как эта троица просто испарилась из кресел.
— Ну и что? — спокойно возразил Костян. — Вот у нас у школе говорящий кот-мутант был. Так никто ж не удивлялся. То ли ещё теперь бывает.
Всё сказанное было верно. Но, всё-таки вся троица ощущала к себе нездоровый интерес. За ними явно подглядывали и шушукались. Теперь Костян и Федюня понимали, какие сложности испытывал Лёнька, пропадая по два месяца на Селембрис. То-то удивлялись, что так быстро отрастил волосы! Вот и Костяна подловили.
— А что это у тебя так быстро волосы отрасли за один день? — ехидно поинтересовался всё тот же Миняшин.
— Дитя моё, — сосредоточенно отвечал Костян, — всё это обнаковенные геопатогенные зоны. Мы как раз попали в них. И закружил же нас леший! Насилу оторвались и ушли.
— А почему так загорели? — не унимался вредный Миняшин.
— Да говорят же тебе: солнечная радиация. — терпеливо объяснял дурачку Федюня. — Ты зря стоишь рядом. Я разряжаю батарейки у часов.
Через два дня им стало скучно. Костян с Федюней сидели в беседке и о чём-то оживлённо говорили. Стоило кому-то подойти и удивиться столь странной дружбе идейных врагов, как они тут же замолкали и начинали зевать по сторонам. Это была болезнь и называлась она Селембрис.
— То-то он две недели ходил, как обалделый. — вспоминали они. Было это в октябре.
Этой ночью они не спали. Не сговариваясь, тайком наблюдали за Лёном. Тот с беспечным видом завернулся в одеяло и вскоре спокойно задышал. В палате было тихо. Федюн уже почти заснул, и тут вдруг слабо засветилась фиолетовым светом кровать Косицына. Костян тут же приподнялся на локте и уставился на плоско лежащее одеяло. И Федюн тоже — сон покинул его. Они переглянулись. Зачем Косицын отправился на Селембрис?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
