Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Протяжный, леденящий душу вопль потряс скалы. Небо потемнело и вслед грянул оглушительный удар грома.
Яра отбросило в сторону, он изо всех сил пытался за что-нибудь уцепиться свободной рукой; вот пальцы уже сомкнулись на чем-то гладком и удобном, и вдруг Яр с размаху грянулся оземь, носом в пахучую траву, успев краешком глаза узреть светлые и стройные березовые стволы.
Пела иволга, куда-то подевалась изнурительная жара, а вместо нее пришла привычная и благодатная лесная прохлада.
– Батюшки-светы!
Яр поднял голову – рядом стоял целый и невредимый Боград и ошеломленно озирался.
Вокруг раскинулся привольный березняк, а скалы и пустыня бесследно исчезли.
– Жив? – участливо спросил его Боград.
Яр прислушался к себе.
– Сдается, да! – довольно сказал он и встал на ноги. В правой руке Яр держал свой меч, в левой обнаружилась славутина секира, которая раньше торчала в голове чудовищной многоножки.
А рядом с ними дивным зубчатым кругом застыла меж белых стволов золотая корона, и самым странным было то, что внутри круга тоже росли березы, зеленея нетронутыми кронами, словно корона возникла прямо здесь из ничего.
Яр присвистнул и подошел поближе. Вблизи корона из-за своих размеров более напоминала диковинную ограду. Каждый ее зубец почти равнялся по высоте человеку и маленькой корона казалась только на огромной голове сколопендры.
– Э-ге-гей! – донесся сбоку тревожный голос Боромира.
– Сюда-сюда! – отозвался Боград, сложив ладони воронкой. – Мы здесь.
Меж светлых стволов замелькали людские фигуры и скоро отряд воссоединился. Пришли все, кроме Светозара, убитого сколопендрой.
– Гей, Славута! Получай свою секиру!
Дрегович принял оружие и благодарно сжал Яру руку.
Боромир ошеломленно разглядывал корону, бормоча: «Золото! Как пить дать – золото!» Остальные, переговариваясь вполголоса, столпились вокруг этого чуда, и только Вишена с Тарусом неотрывно смотрели на рубиновый меч в руке Яра.
Клинок стал меньше, словно от него отделили один кинжал. Клинок, но не рубин, ибо камень на этот раз остался таким же крупным.
Вишена с Тарусом обменялись пристальными взглядами.
– Знаете, – неожиданно сказал Яр, – я заметил еще кое-что.
И он протянул вперед правую руку.
Рубин на его перстне стал немного крупнее.
– Что вы на это скажете?
Тарус хрипло ответствовал:
– Я скажу на это – раз!
Вишена понимающе кивнул.
Вечерело.
9. ПОД СЕНЬЮ ТРАВ
До самого утра утомленные путники беспробудно спали. Лишь Вишена, оставленный на страже, одиноко сидел у огня. В середине ночи он долго гонял по кустам настырного молодого вовкулака. Тускло мерцал костер, вкрадчиво поблескивали звезды, еле-еле тлели изумруды на мече, вовкулак взрыкивал и поскуливал, бегая кругами. В конце концов, так ничего и не добившись, Вишена плюнул и вернулся к огню. В кустах еще некоторое время вздыхали и возились, а после все затихло.
Ближе к рассвету Тарус отправил Вишену спать. Тот повалился прямо у костра и тотчас же захрапел. Чародей подбросил в жар сухих смолистых веток, протянул к огню руки и застыл на корточках, похожий на резного деревянного идола из какого-нибудь дальнего селения.
В этой позе застал его проснувшийся Боромир. Ярило-солнце взбирался все выше по хрустально-синей глади небосвода и насквозь пронизывал веселый березняк. Покряхтывая, Боромир уселся рядом с Тарусом.
Отряд просыпался. Встал Роксалан, проверил лук, кликнул Дементия и Пристеня и подался с ними в лес. Зашевелились венеды, спавшие как всегда в походе голова к голове, кругом. Славута, посмеиваясь, расталкивал здоровяка-Омута, который сердито отмахивался и что-то невнятно бормотал. Яр, глядя на это, покатывался со смеху, то и дело опрокидываясь на кучу веток, служившую ему постелью. Один Вишена продолжал спать невзирая на возню.
Охотники добыли оленя. Дементий и Пристень принесли его на короткой жерди. Пока разделывали да хлопотали у костра, Тарус и Боромир отвели в сторону Яра.
Мальчишка не знал, что заставило его ударить в смертельную точку из теле сколопендры. Все произошло само-собой: удар, и гадина мертва. Меч слушался охотно, броню пробивал, словно наст на снегу. Перстень? А что перстень? Сидит себе на пальце, врос, притаился… Но не мешает, нет. Да и не замечаешь его вовсе. А хотя… Нет, нет, ерунда это, кажется, небось, только. Что? Сказывать? Ну, лады… Когда меч в правой руке держишь, он будто бы легче, рука почти не устает. И слушается, вроде, тогда охотнее. Что замечу? Странное? Ну, да, скажу, конечно, если замечу…
Купава и Соломея набрали пропасть грибов-сморчков, пошедших с олениной куда как в охотку!
В путь пустились за час до полудня, как следует отдохнув.
Березняк скоро кончился и дорогу им перечеркнула река. Миновали ее быстро, по камням на близком перекате, едва замочив ноги. За рекой лес уже не рос, раскинулись привольные зеленеющие луга. Зайцы так и шмыгали у ног, а в резко-прозрачном воздухе мелькали быстрые тени ястребов-охотников.
Вишена дождался идущего особняком Таруса. Чародей вопросительно глянул в лицо.
– Помнишь ли знак, что в Черном мне подбросили?
Тарус кивнул утвердительно:
– Как не помнить! Потому и сказал намедни: сколопендра – это раз.
– А два?
– Два? – Тарус пошарил взглядом в траве. – Вон тебе и два, Вишена!
Зеленовато-серое существо неуклюже, но проворно удирало у них с дороги.
– Жаба?
Тарус пожал плечами:
– А почему нет? Была же жаба в знаке… Козодои да летучие мыши в лесах вроде бы не водятся…
– А гадюки?
На этот раз чародей промолчал.
Трава вокруг них становилась все выше и выше, скоро пришлось раздвигать сочные зеленые стебли, чтобы идти. Горизонт, еще совсем недавно ясно видимый, заслонился зеленью. Почва под ногами начала вдруг бугриться неровностями и чем дальше, тем больше. Небо постепенно заволоклось странной белесой дымкой, похожей на туман; вскоре она опустилась ниже, поглотив все вокруг. Странная это была дымка, ее несла она в себе ни капли влаги и оттого казалась удушливой и колючей. Дышать стало труднее, но ненамного.
Все это заняло минут десять-пятнадцать, никто толком не успел сообразить что к чему.
Лишь когда Вишена столкнулся с крупным, по пояс, пауком и не без труда заставил его отступить, путники заволновались.
В этом месте трава больше напоминала дремучий лес – толстые длинные листья, жестче самой грубой дерюги, стебли, более походившие на стволы…
Туман вскоре исчез и снова Ярило-солнце радостно засверкал в высоком небе. Путники сбились в тесный круг; в центре оказались Тарус и Боромир.
– Что за чудеса, чародей? – спросил Тикша. – Отродясь такой здоровущей травы не видывал!
Тарус не очень-то желал разговаривать:
– Я тоже не видывал…
– Очередная напасть? – предположил Боромир.
Чародеи попал плечами:
– Похоже… Однако, чего стали? Идти надобно.
Он зашагал первым, разомкнув людское кольцо. Солнце висело вверху и чуть впереди, яркое и слепящее; казалось, оно источает искристую золотую пелену, волшебное покрывало, растянутое меж землей и небом.
Они углубились в чудной лес, неотличимый от гигантской травы. Вишена озирался и часто переглядывался со Славутой. Здесь же вертелся и Яр, не зная к кому пристать – к Омуту, или же к Славуте. Купава как-то незаметно оказалась рядом с Боромиром, а Соломея – с Тикшей. Пристень, Дементий, и Акила с Бояном сгрудились вокруг своего ватажка Роксалана, а венеды – вокруг Бограда. Один лишь Тарус долго шагал впереди прочих, пока его не нагнал Вишена.
– Там что-то есть, Тарус-чародей?
Тарус остановился. Среди зеленых стволов-стеблей и мешанины огромных листьев угадывалось что-то жарко-блестящее.
Ветер тихонько пел где-то вверху, в пушистых головках, венчавших стебли-исполины, шуршал невдалеке кто-то живой, монотонно и безостановочно.
Вишена с Тарусом долго вглядывались, пытаясь понять, кто издавал эти звуки. За несколько минут ходьбы они успели встретить поджарого лесного муравья, ростом с добрую свинью и несколько букашек никак не меньше собаки. Букашки исчезли, будто по волшебству, а муравей некоторое время с сомнением шевелил рыжими щетинистыми усами, после с достоинством развернулся к путникам задом, то бишь полупрозрачным полосатым брюхом, и, быстро перебирая шестью мощными лапами, умчался прочь. Вряд ли бы его догнал добрый конь…
Тарус, Вишена и Боромир, с опаской ступая, двинулись вперед, прямо в желтое сияние. Остальные замерли в ожидании.
Вишена обнажил меч и мельком взглянул на изумруды, но те успокаивающе молчали. Взялись за свои клинки и Тарус с Боромиром; и тут с шелестом и треском сверху на них свалилось что-то круглое, красно-пестрое, дурно пахнущее. Мечи пустить в ход не успели, все трое мигом оказались сбитыми с ног; их расшвыряло в разные стороны. Вишена сильно ударился спиной о стебель-ствол и рухнул на широкий мохнатый лист. Боромира отбросило под другой, точно такой же. Тарус упал на свободное место и поэтому вскочил первым.
- Земля без радости (Книга Эльтары и Аргниста) - Ник Перумов - Романтическое фэнтези
- Дочь Некроманта - Ник Перумов - Романтическое фэнтези
- Иначе – это миф - Роберт Асприн - Романтическое фэнтези
- Превращение - Кэрол Берг - Романтическое фэнтези