– Что с ним сделали?
– Ну, понимаешь… ему отрезали язык.
– О боже, как это ужасно! – Юлия испуганно закрыла рот рукой. – Кто же с ним так поступил?
– Негры иногда между собой весьма… Но тебя не должно это заботить, – коротко ответил Карл.
Юлия была потрясена. Такого она не ожидала. Какая же должна быть причина для того, чтобы отрезать человеку язык? И какие еще ужасы пришлось перенести Айку?
– А почему он не носит обуви? – наконец, придя в себя, спросила она заикаясь.
Карл рассмеялся:
– Он просто этого не любит. А дома, в Суринаме, негры все равно все время бегают босиком. Иди сюда…
И он снова притянул ее к себе.
– Ты еще узнаешь все, что касается рабов, когда мы будем на месте.
Казалось, что это была тема, на которую Карл не любил говорить или которую он считал слишком незначительной.
– Кроме того, есть более важные вещи. Я, например, хотел попросить тебя сделать мне одолжение.
– Какое? – спросила Юлия, пытаясь освободиться от его объятий.
– Ты не могла бы купить кое-что для моей дочери?
– Для дочери? – Ошеломленная Юлия вырвалась из его рук.
– Ну да. Я не очень силен в том, что касается дамских туалетов.
– Дочь! – Юлия, не веря своим ушам, смотрела на Карла. – У тебя есть дочь? Почему же ты никогда мне об этом не рассказывал?
Карл пожал плечами:
– Джульетта, как ты знаешь, я – вдовец. В этом случае дочь не является чем-то предосудительным.
Юлия почувствовала, как в ее душе поднимается гнев.
– Предосудительным? Нет. Но почему же ты сделал из этого тайну? Ты должен был рассказать мне об этом раньше.
– Должен был? Разве это что-то изменило бы? – Карл выжидающе посмотрел на нее.
Юлия не знала, что ему сказать.
– Сколько… сколько же ей лет? – наконец спросила она.
Карл задумался.
– Семнадцать, – произнес он.
Юлия бросила на него недоверчивый, испуганный взгляд:
– Карл, твоя дочь всего на год моложе меня!
Он пожал плечами:
– Тем лучше. Вы будете понимать друг друга.
Юлия прикусила губу.
– Как ее зовут? – в конце концов тихо спросила она.
– Мартина, – невозмутимо ответил Карл. Он, казалось, вообще не замечал, как испортилось настроение у Юлии. – И она сказала, что ей хотелось бы пару красивых накидок и две шляпки. Купи то, что тебе понравится. Как ты уже сказала… вы ведь почти одного возраста.
Карл попрощался с женой, поцеловав ее в лоб.
– Айку, ты будешь сопровождать миссис, – коротко приказал он слуге, который послушно ждал за дверью. – Она сделает еще несколько покупок. Для миси Мартины.
При упоминании этого имени лицо Айку на короткое время напряглось, но затем он кивнул так же покорно, как и раньше.
Юлия вздохнула:
– Айку, вы не могли бы…
– Джульетта! – Карл резко обернулся к ней, грубо перебив. – К рабам не обращаются на «вы»!
И с этими словами он исчез.
Юлия уселась перед зеркалом. Ее чувства были в смятении. Оказывается, она теперь не просто замужняя женщина. У нее есть приемная дочь! Падчерица! И вообще, может быть, есть еще члены семьи, о которых она не имеет ни малейшего понятия. Может быть, у Карла есть родители? Братья и сестры?
Кто знает, о чем еще он умолчал! Уже не в первый раз Юлия почувствовала, как в ней растет злость по отношению к мужу – и нечто похожее на страх перед собственной храбростью. Чужой, незнакомый человек, чужая страна, новая семья… Иногда Юлия вынуждена была очень наглядно представлять себе монастырь в качестве альтернативы, чтобы не сомневаться в правильности своего решения.
Спустя два дня ранним утром молодожены отправились в порт. Юлия даже испугалась при виде огромного багажа, который у них накопился. Для транспортировки чемоданов в порт понадобилась дополнительная карета.
Хотя этот день, двадцать восьмое января, был холодным и сырым, в порту царило оживление. Повозки подъезжали и отъезжали, пассажиры устремлялись на набережную. Семьи громко прощались – некоторые с тоской, некоторые с радостью. Дядя Вильгельм и его жена решили не утруждать себя проводами Юлии к кораблю, и уж тем более не стали делать этого ее кузины. Они все еще злились, из‑за того что Юлия первой добралась до гавани под названием брак. Юлия постепенно понимала, что теперь это не ее семья. А была ли она у нее вообще? Юлия заставила себя отказаться от ненужного копания в душе. Ее семьей сейчас был Карл Леевкен и его дочь, которую она знала только по имени.
Юлия увидела несколько больших парусных кораблей, ожидающих отплытия. Куда же все они отправлялись? В Америку? В Индию? Она старалась определить, на каком из них поплывут они с Карлом. Воздух был насыщен запахами моря. Кричали чайки, и волны плескались о причал.
Чем ближе их карета подъезжала к кораблям, тем большее количество народа открывалось взору. Юлия с удивлением наблюдала за тем, что берут с собой на корабли другие пассажиры: громоздкую мебель, огромное количество ящиков, а из некоторых тесных контейнеров, раскачивавшихся на кранах над кораблями, доносилось лошадиное ржание.
Карл успокоил жену:
– В Европе люди просто идут в магазин и покупают все, что им нужно. А нам сначала приходится заказывать товар, а потом ожидать его доставки. Пока заказ дойдет… В общем, это совершенно естественно, что гости из‑за океана закупают себе в Европе как вещи, необходимые для повседневного обихода, так и предметы роскоши.
Учитывая колоссальный объем багажа, Юлия больше не считала, что корабли огромные и надежные. Чувствуя себя неуверенно в толпе, она схватилась за руку Карла. Он же, казалось, не замечал страха и сомнений своей молодой жены. Карл стряхнул ее руку со своей и мимоходом извинился, прежде чем уйти и оставить Юлию и Айку рядом с ручной кладью.
Когда Карл исчез в толпе, Юлия все еще не знала, на каком корабле они отправятся в плавание. В первый раз она обрадовалась, что Айку был рядом с ней. Огромный чернокожий мужчина казался молчаливой скалой посреди прибоя, и люди осторожно обходили его. Может быть, он даже внушал им страх. Юлия спросила себя, радуется ли Айку тому, что вернется домой, ждет ли его там жена, семья…
– Джульетта!
Неужели кто-то позвал ее по имени?
– Джульетта! – Из толпы вынырнул светлый пучок волос.
– Вим?! – крикнула Юлия.
Молодой человек, с трудом переводя дыхание, остановился перед ней.
– Хорошо, что я успел тебя догнать!
– Что ты здесь делаешь, Вим? – Юлия очень обрадовалась, увидев кузена, хотя они попрощались еще вчера.
– Я же не мог просто так отпустить тебя! – Вим с любовью посмотрел на свою двоюродную сестру.
У Юлии стало теплее на душе. Он был единственным в этой семье, для кого она что-то значила.
– Я хотел попрощаться с тобой по-настоящему, со слезами, помахать платочком, и тому подобное! – Он хитро улыбнулся, прежде чем его лицо стало серьезным. – И, кроме того, еще есть кое-что, что я должен тебе сказать. То, что я услышал, хотя, собственно говоря, не должен был этого слышать. Это так называемое журналистское расследование… так сказать…
Юлия закатила глаза.
– Ну, говори же, что у тебя такого важного? – беззаботно спросила она.
Вим всегда умел из каждой мелочи сделать тайну. Может быть, ему в голову пришла какая-то ужасная тропическая болезнь, от которой он хотел ее предостеречь?
Вим бросил взгляд на Айку.
– Он понимает по-нидерландски? – недоверчиво спросил он.
– Я думаю, что да. Но он не может говорить, – ответила Юлия.
Вим наморщил лоб и оттащил ее на пару шагов в сторону. А затем произнес, понизив голос:
– Этот Леевкен… Он женился на тебе только затем, чтобы прибрать к рукам твое наследство.
Юлия удивленно подняла брови.
– Мое наследство? – спросила она недоверчиво.
– Да, твое наследство! Как ты думаешь, к кому перешло наследство твоих родителей?
– Мое наследство? Ну, когда мне будет двадцать один год, я все же его получу.
Вим засмеялся:
– Да, Джульетта, это было бы возможно, но только до свадьбы. Сейчас Леевкен является распорядителем твоего наследства, пока ты не достигнешь совершеннолетия. И, на мой взгляд, он скорее всего не будет экономить и умножать его для тебя. – Лицо юноши было серьезным, в глазах отражалось беспокойство. – Вчера вечером, после того как вы с нами попрощались, я случайно услышал разговор своих родителей. Они сказали такое, что в голове не укладывается. Но это правда, я проверил. В кабинете отца есть документы…
– Ты рылся в бумагах отца? – Юлия укоризненно посмотрела на кузена.
Вим схватил ее за руки выше локтей, что повлекло за собой угрожающий взгляд Айку.
– Да послушай же меня, Джульетта! У моего отца, оказывается, был огромный долг перед Леевкеном, и он был не в состоянии его выплатить. А теперь ты… Да, ты, так сказать, являешься расплатой за его долги!
