– Да говори ты толком – что переиграть? – начала я злиться.
– В общем, мы с Робером договорились сплавать на Гозо. Ты же все равно занята, а у него завтра выходной…
Ну, просто здорово! Ведь именно Дарья втянула нас в эту историю с перстнем, а теперь самоустраняется. Я же предлагала ей рассказать о находке полиции или, в крайнем случае, де Кассару, но она отказалась, потому что хотела сама во всем разобраться.
– Улька, ну прости меня! – взмолилась Даша. – Робер поймет – подумаешь, не поедем. В другой раз как-нибудь…
– Не надо одолжений, – огрызнулась я. – Можешь отправляться со своим Аленом Делоном хоть на Гозо, хоть на Северный полюс. Я и сама съезжу к Аттарду.
– Ты?!
– А чего удивляться? Мы напрягли мужика, заставили его, наверное, горы литературы перелопатить в поисках информации об этом треклятом перстне, а теперь не приедем? Это просто непорядочно!
– Ну, Уля, я же сказала, что поеду… Может, с Робером?
– Еще чего – мы же договорились не болтать!
Минут пятнадцать Даша униженно молила меня о прощении и делала это так искренне и забавно, что я не могла ее не простить. Может, мне не придется пропускать весь последний день? Я смотаюсь в столицу утром, а после ланча схожу на семинары. Со своим собственным докладом я выступлю сегодня, «отмечусь», так сказать, а потом еще торжественная часть будет… Решено, так и поступим!
После завтрака мы занялись малоприятным делом и вместе с де Кассаром отправились в разгромленный номер. Собирая разбросанные по полу вещи, убедились, что ничего не пропало.
– Ну, вот, – вздохнула Дашка, – кажется, все проверили!
– Вы уверены, что у вас нет ничего такого, что могло бы заинтересовать грабителей? – спросил хозяин отеля, испытующе глядя то на меня, то на нее. – Возможно, вы сдали какую-то вещь на хранение, а грабитель думал, что это может находиться в вашей комнате?
– Мы сдали в сейф то же, что и все остальные, – покачала я головой. – Деньги, паспорта и несколько побрякушек. Не сомневаюсь, что среди ваших гостей есть гораздо более состоятельные люди, но ведь к ним в номера не залезали?
А про себя подумала: действительно ли де Кассар не понимает, что произошло? Может, он хороший актер и умело скрывает свою осведомленность? Я не забыла, как на следующую ночь после убийства Риддла неизвестный рыскал в номере покойника. Это не мог быть Филипп де Кассар – тот человек гораздо выше ростом, но что из того? Ведь хозяин отеля вполне мог и подослать кого-нибудь!
– В любом случае, – сказал он, – вам нельзя здесь оставаться. Мы, конечно, уберем в номере и все такое, но… Я предлагаю вам провести оставшуюся часть времени в моих апартаментах. Что скажете?
– Нет, благодарю, – решительно отвергла я эту идею. Оказаться под колпаком у хозяина отеля, чтобы он знал о каждом нашем шаге? Но тут вмешалась Дарья.
– Ну, Улечка! – взмолилась она. – Давай поживем в башне, пожалуйста!
Я понимала причину, по которой она так хотела оставаться под одной крышей с хозяином отеля. У этой причины было имя – Робер! Меня же отнюдь не радовала мысль о том, чтобы постоянно находиться в непосредственной близости от такого странного человека, как его дед. Тем не менее спорить с Дашей бесполезно – она может разжалобить даже камень. Поэтому я согласилась на предложение, хоть и с большой неохотой. В конце концов, у этого есть и свои преимущества. Да, мы будем у де Кассара как на ладони, но и сами не потеряем его из виду. Чем дальше, тем больше я убеждалась в том, что Филипп определенно причастен к смерти мистера Риддла.
День прошел весьма продуктивно – в особенности для меня. Мой доклад, включающий клинические исследования, проводимые в нашей больнице, приняли на «ура» – я не могла ожидать лучшей реакции. Я не впервые выступаю перед публикой и даже, можно сказать, выработала определенную привычку к этому, но никогда еще меня не слушали столь именитые коллеги. Я гордилась собой и надеялась, что мой доклад будет иметь ощутимые последствия – к примеру, в виде приглашения на другие международные конгрессы и конференции, а также грантов, без которых в наши дни тяжело жить медику любой специальности, хотя мы, оперирующие врачи, определенно находимся в лучшем материальном положении, чем большинство других специалистов.
Идя по коридору на обед, мы с Дашкой нос к носу столкнулись с Лили. Пожилая дама, казалось, уже полностью оправилась от шока, полученного из-за убийства Риддла. Она тут же принялась весело щебетать о том, как ей не хватало нас, ее молодых подруг, весь вчерашний день. Она заставила нас присесть и принялась расспрашивать о впечатлениях от столицы. Как выяснилось, мадам Фернан еще не успела посетить город.
– Я все никак не решусь, девочки, – говорила она в ожидании официанта. – У меня большие сомнения по поводу того, как я перенесу жару в городе, где совершенно нет тени, – все-таки возраст, знаете ли! Но мне очень хочется увидеть все эти достопримечательности, описанные в путеводителе. Быть на Мальте и все время провести в отеле – пусть и таком замечательном, как наш, – это ведь просто преступление?
Мы согласно закивали. Лили, конечно, милая женщина, но мы могли бы найти гораздо более интересное дело, чем беседы с ней.
– А вон и месье Варен! – радостно взвизгнула мадам Фернан и отчаянно замахала рукой подтянутому человеку, идущему мимо обеденного зала к дверям. Откуда у нее столь неуемное желание постоянно сводить вместе всех своих знакомых? Может, люди хотят уединиться и предпочли бы не общаться настолько тесно и часто? Жерар Варен выглядел слегка раздраженным, но не мог проигнорировать столь явный сигнал, поэтому подошел и сел за наш столик. У меня создалось впечатление, что Лили оторвала его от какого-то дела или намерения, которое он собирался осуществить.
– Доктор, – заговорила мадам Фернан, – а где же ваша чудесная супруга? Мы так мило поболтали с ней вчера, говорили часа два, не меньше!
«Бедняжка Моник! – ужаснулась я про себя. – Выносить словоохотливую старушенцию так долго… Немудрено, что сегодня она не выходит!»
– Ничего особенного, мадам Фернан, – улыбнулся Варен. – Моник вчера немного обгорела, поэтому сегодня решила воздержаться от солнца.
– Уля сегодня сделала отличный доклад! – похвасталась Дашка, чем немало меня удивила: доклада она даже не слышала.
– До… Ах да, конечно – выше всяких похвал, Ула, – замечательная речь!
Зачем он это сказал? В зале было много народа, но я отлично помню, что не заметила Жерара среди присутствующих. Может, он, как и я давеча, решил «откосить»? Понятное желание, ведь вокруг столько всего интересного! Если Моник сидит в номере, ее муженек явно проводит время не с ней. Неужели Лили права насчет него и наш милый доктор развлекается с девицами, пока жена недомогает?
– А вон и доктор Макфейден! – радостно взвизгнула Лили. – Ну надо же, как мило, что вы все здесь собрались!
И она энергично замахала рукой вышеозначенному джентльмену.
– Похоже, мы, врачи, любим собираться вместе, – пробормотал Варен, и я уловила в его тоне издевку. Она была едва заметна, но все же недостаточно завуалирована, чтобы присутствующие могли не заметить. Однако наивность мадам Фернан была воистину безгранична: она и бровью не повела, мило приветствуя Макфейдена, не имеющего иного выхода, кроме как подойти к нашему столику. На нем был белый хлопчатобумажный костюм. Густые русые волосы, зачесанные назад и слегка влажные, говорили о недавнем визите в душ. Я поймала себя на том, что не могу отвести глаз от рельефно вырисовывающихся под тонким полотном футболки грудных мышц доктора.
Я постаралась убедить себя в том, что мое восхищение – чисто анатомическое: так, к примеру, Леонардо или Микеланджело могли восторгаться красотой своей модели.
– Как ловко вы сбежали тогда, доктор Макфейден! – кокетливо стреляя густо подведенными глазами, заметила Лили.
– Не понимаю, о чем вы? – сделал недоуменное лицо вновь прибывший, усаживаясь рядом с Вареном.
– О полиции, разумеется! – воскликнула бельгийка. – Нас с Дашей и месье де Кассаром мучили битых два часа, а вы предусмотрительно улизнули.
– Но я вовсе не имел такого намерения! – развел руками Макфейден. – Мне жаль, что вам пришлось туго, но ведь я появился в номере гораздо позднее, так что вряд ли смог бы добавить что-то существенное к вашим показаниям!
– Вы были знакомы с доктором Риддлом? – спросила я как бы между прочим.
– Не имел удовольствия. С другой стороны, сейчас это, пожалуй, к лучшему: неприятно узнавать, что твой знакомый, пусть и шапочный, вдруг умер.
– Убит, месье, – поправила Лили. – Не просто умер.
– Да-да, – кивнул Макфейден, рассеянно вертя в руках меню. – Конечно…
Я исподволь разглядывала его, размышляя, мог ли этот человек иметь отношение к убийству Риддла. Мне хотелось верить, что нет, потому что широкая, открытая улыбка Макфейдена, включившегося в беседу с Вареном и Дашей, выглядела очаровательно, а светлые глаза лучились дружелюбием. Однако мадам Фернан не намеревалась позволить присутствующим отвлечься от интересной для нее темы убийства.
