— Не только не возражаю — буду тебе благодарен.
Роджер навестил двух королев. Это были очень красивые девушки, но все-таки не такие, как те, погибшие. Тернбул вернулся из разведки, улыбаясь, как сатир.
— Нашел королеву красоты, Красавчик! Одна лакомый кусочек, ну а другая — пальчики оближешь! Вот уж расстарался Господь Бог! Сроду не встречал ничего подобного. А уж я их на своем веку перевидал… Да сам увидишь.
Тут Роджеру принесли сведения, касающиеся главных организаторов конкурсов, — это были трое мужчин и одна женщина. Двое мужчин и женщина работали в Конуэйз, четвертый был служащим Померол, рекламной фирмы, которой принадлежала идея проведения этих самых конкурсов.
Роджер с Тернбулом сидели в первом ряду большого зала, вместившего две тысячи поклонников красоты. В центре зала на возвышении стояли пятьдесят девушек в купальных костюмах, демонстрирующих природную грацию и приобретенное самообладание. Они по очереди выходили из строя, дабы подвергнуться самому критическому разглядыванию и обмерам.
Роджер заприметил трех мужчин, присутствовавших на всех представлениях.
Дерик Тэлбот, выхоленный, изнеженный, длинноволосый красавец хищник, сидел рядом с представителем муниципальной власти и двумя подающими надежды кинозвездами. Он был советником судейской коллегии. Мужчина, представлявший девушек судьям, казался полной ему противоположностью: здоровый, молодцевато-красивый, он определенно отдавал предпочтение развлечениям на свежем воздухе. Это был Марк Осборн, служащий рекламного агентства и ведущий программы конкурса.
Третий мужчина являл собой еще один человеческий тип: скромный, даже робкий, предпочитающий держаться в тени, пожилой человек.
Тернбул указал на него пальцем и сказал:
— Уилфред Дикерсон. У него самая клевая работенка — занимается процедурой обмеров. Хочешь верь, хочешь нет, но эти девчонки предпочитают, чтобы это делал мужчина. Им кажется, будто женщина захочет их надуть.
У Дикерсона был утомленный и мрачный вид.
— Говорят, он способен определить на глазок малейший изъян в фигуре. — Тернбул ухмыльнулся. — Интересно, кого они выберут? Еще говорят, будто бы Дикерсон — ходячая энциклопедия мыльного бизнеса. Я сам бы согласился варить мыло, если за это мне поручат щупать таких красоток.
— Кто секретарь жюри? — бесстрастно поинтересовался Роджер.
— Вон та серая мышка. — Тернбул указал на сидящую рядом с Дикерсоном девушку. — С трудом верится, что у нее вообще есть фигура. Да я бы…
Он вдруг замолк и уставился на сцену.
К стоящим на возвышении девушкам присоединилась еще одна, при виде которой Тернбул чуть было не лишился дара речи. Даже у видавшего вида Роджера захватило дух.
Движения вновь прибывшей были полны совершенной грации и уверенности в себе. Черные, как смоль, волосы, идеальная, без единого пятнышка, матовая кожа — одним словом, раскрасавица, к тому же знающая себе цену. Красота этой девушки казалась естественной. Стоило ей только появиться на сцене, как всем стало ясно, что шансы остальных девушек завоевать корону равны нулю.
Тернбул не сводил с нее глаз.
— Эта малышка очень даже в моем вкусе, — тихо пробормотал он.
«Все-таки не надо было допускать тебя к этому делу», — подумал Роджер. Но было поздно что-либо изменить.
Вечером следующего дня после конкурса, на котором Риджина Хауорд одержала столь блистательную победу, она сидела в офисе, занимавшем небольшие апартаменты в том же здании, что и Конуэйз, на Бэмис-скуэр, Мэйфер, W, 1. Риджина была секретарем и по совместительству мастером на все руки в небольшом агентстве мод. Работенка приятная, хотя и не денежная, Владелец появлялся редко, так что хозяйкой была она.
Риджина подкрасила губы и спрятала тюбик с помадой в сумочку.
Офис конкурса находился на том же этаже, и Дерик Тэлбот и Марк Осборн то и дело заглядывали к ней под каким-либо предлогом. В данный момент ее навестил Тэлбот.
— Нет, Дерик, сегодня я не смогу пообедать с тобой. Я устала, — к тому же у меня много дел, — решительно заявила девушка. — Я буду обедать дома.
— С больной мамой?
— Почему бы и не с ней?
— А потому что, моя дорогая, грех сидеть в такой дивный июльский вечер в душной квартире. К тому же мы еще не отпраздновали славную вчерашнюю победу, которую я тебе, кстати, предрекал. Лучший способ ее отпраздновать — загулять с вашим покорным слугой на всю ночь. Пообедаем в Мэйденхед или где-нибудь возле реки, потом возьмем лодку. Даю тебе честное слово, что не сделаю ни единой попытки покушения на твою честь.
Риджина рассмеялась.
— В этом я уверена. И вообще очень заманчивое приглашение, но, увы, не могу.
— Не можешь? Или не хочешь? Интересно, старушка, твоя mére[3] причина или предлог давать мне регулярную отставку?
У Тэлбота был приятный голос, симпатичное лицо и чересчур длинные и волнистые для мужчины волосы. К тому же он был безукоризненно одет. Эдакий худой высокий щеголь. Когда-то он мечтал рисовать, но не хватило усидчивости. В Конуэйз попал через департамент искусств этой фирмы, выполняя композиции пригласительных билетов и пакетов для покупок и осуществляя контакты с Померол и Померол, рекламным агентством. С Марком Осборном, занимавшим аналогичную должность в другой фирме, продумал в деталях конкурсы красоты, привлекшие к себе столь невероятное внимание общественности. И Тэлбот, и Осборн пользовались поддержкой совета директоров и находились, что называется, на гребне волны.
С Риджиной Хауорд они были знакомы уже несколько месяцев, причем именно Тэлбот уговорил девушку принять участие в конкурсе красоты Западного Лондона. Она не горела особым желанием, однако Тэлботу при поддержке матери Риджины удалось ее убедить. Марк Осборн практически не принимал в этом никакого участия.
— Так все-таки это причина или предлог? — не унимался Тэлбот.
— Не глупи, Дерик… Риджина казалась рассеянной.
— Моя дорогая красотка, ты права — я всего лишь глупый старомодный рыцарь. Однако наличие материнского интереса заметно любому непосвященному. Лишь с той небольшой разницей, что «mére» следует заменить на «Марка». Я не ошибся?
Стоявшая возле двери Риджина повернула голову и внимательно пригляделась к этому длинноволосому изнеженному щеголю.
— Дерик, если бы я не могла принять твое приглашение из-за того, что у меня свидание с Марком, я бы тебе об этом так и сказала, — без малейшей тени кокетства ответила девушка.
Похоже, Тэлбот ей поверил.
— Боже, а ведь я снова завел старую пластинку. Да, ты бы обязательно об этом сказала. Прошу простить за столь вульгарные подозрения. Будь проклята сжигающая мое существо дьявольская ревность. Кстати, я, кажется, забыл сказать тебе об этом вчера — я тебя люблю. Страстно, безумно, всепоглощающе, собственнически. Мне кажется, я способен сломать шею тому, кто наберется наглости повести тебя к алтарю. — Дерик Тэлбот кротко улыбнулся. — Или же подсыпать ему яда. А то и пырнуть ножом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
