те загрузятся в вагон, впрыгнет за ними следом. Но Анисья, будто в столбняке, стояла, не сдвинувшись ни на полшага и мешая пассажирам, выходящим и входящим.
Люда приблизилась и встала рядом. Жиличка не шелохнулась. Люда поправила шапочку у Клаши. Анисья наконец повернула голову в ее сторону и, кажется, Людмиле обрадовалась, но тут же зашипела страшливо: «Отойдите, пожалуйста, скорее! А то он не подойдет».
Решив не спорить, а понаблюдать, Люда покладисто отошла на пару метров. Если обстоятельства потребуют, Люда вмешается.
Испуганный вскрик заставил ее обернуться. «Ой, мамочки!» – отпрыгивая в сторону, взвизгнула девчонка лет шестнадцати в розовом пальтишке с коротким рукавом, зато в гетрах поверх фиолетовых лосин. Вниз по лестничному желобу, набирая скорость, неслась инвалидная коляска. Нет, уже не по желобу, уже стремительно пересекала перрон, уже была в полутора метрах от Анисьи, которая так и стояла спиной ко всему, замерев в послушном ожидании неизвестно кого.
Люда рванулась к жиличке и сшиблась с ней всей своей массой, стараясь не задеть Клашу и при этом держа в голове мысль, что нужно самой успеть убраться с дороги треклятой коляски, чтобы не грохнуться в «оркестровую яму» вместо Анисьи.
У нее получилось. Вернее – у них. Стоящий поодаль рослый парниша в потертой косухе и со свисающими по бокам джинсов цепями моментально сообразил, что должен сделать. Он подхватил Анисью, готовую свалиться и расшибиться об пол, и рывком оттащил ее с Клашей к колонне – из тоннеля уже доносился гул приближающегося поезда.
Людмила на путающихся ногах пробежалась несколько метров, гася инерцию, но равновесие удержала.
Инвалидное кресло с лязгом обрушилось вниз. Люда не имела возможности проводить его взглядом в полете, зато успела посмотреть, как оно, медленно вращая колесами, обреченно лежало на рельсах.
А вот бабушки-старушки поблизости не было. Или это совсем другое кресло?
Под надсадный гудок электрички и пронзительно-резкий скрип тормозов Клаша разразилась ревом.
Анисья завороженно смотрела, как буфер электровоза, или что там у него впереди, волочит перед собой коляску, ломая и подминая ее.
Людмила смотрела на лицо машиниста, тот схватился за голову обеими руками, и ужас рвался из его глаз.
Парень в косухе удивленно и весело ругнулся и торопливо полез в карман за смартфоном. Не успеет. Все уже кончилось. Но ему – спасибо. Она так и сказала: «Спасибо тебе, братик», и взглянула с благодарностью, прикоснувшись к кожаному, в стальных заклепках плечу.
По перрону забегали тетеньки в метрополитеновской униформе и мальчики в форме полицейской. Людмила схватила Анисью за локоть и сделала попытку увести ее подальше от платформы и поближе к эскалатору.
Анисья уходить не хотела! Она упиралась и несчастными глазами всматривалась в людей, ловя взгляд каждого, но, по-видимому, не находя в них ответа. Люда забрала у нее малышку, притиснула к стене и проговорила на ухо:
– Не кажется ли тебе, детчка, что только что на ваши с Клашей жизни покушались?
Тьфу. Привязалось к ней это «детчка»!
Людмила не считала, что ее квартиранток хотели убить, чушь несусветная. Глупый несчастный случай, и только. Но как-то ведь надо было заставить Анисью очнуться и проследовать домой. А уж там Людка сможет в спокойной обстановке разобраться, какого лешего жиличку понесло в метро, да еще в столь срочном порядке.
Ту внезапно проняло. В ее взгляде нарисовался страх, и она быстро закивала головой, соглашаясь идти, куда ей Людмила скажет. Устало выдохнув, та вывела Анисью на поверхность и остановила такси. Сидя на заднем сиденье желто-канареечного «Фольксвагена», Анисья обнимала притихшую Клашу и тихо плакала. Дежавю.
Из рюкзачка Людмила выудила пакет с купленными препаратами, выдавила из блистера таблетку парацетамола, из баночки извлекла две пилюли валерианы, протянула Анисье вместе с бутылкой воды, которую неизменно брала с собой, куда бы ни отправлялась. Жиличка лекарство послушно приняла, а выпив водички, плакать перестала.
Уже лучше, но пока даже не на троечку. Нужно девочку понадежнее чем-то отвлечь.
– Анюсь, – обратилась к ней Людмила.
– Я Анисья, – вяло возразила Анисья.
– Анюсь, ты во сколько дите кормила? Есть у нас с тобой время на магазины? Ты вообще как, шопинг потянешь?
– В восемь, как только вы ушли. Шопинг потяну.
– Отлично. Минут сорок у нас имеется. Давай-ка мы с тобой прошвырнемся. Бодиков надо Клаше купить в запас, пеленок, чепчиков. А ванночку не будем покупать, у меня тазик новый есть. И коляску покупать не будем, а вот штукень одну, не знаю как называется, купим. Ну, такую, в которой индейские женщины своих индейчиков носят. С дитем гулять надо, а оно у нас второй день негулянное.
Анисья слабо улыбнулась:
– Слингом эта штукень называется.
– Во-во, именно слинг я и хочу купить. Как ты к этому отнесешься?
– А потом куда его денете?
– Потом ты его с собой заберешь, чудачка.
Лицо Анисьи окаменело. Люда поняла, что сказала что-то неправильное, и добавила:
– Или подружке подаришь.
– Вам, например, – процедила Анисья.
Людмила не решила с ходу, каменеть ей в свою очередь или почувствовать себя польщенной.
Они все успели, хотя Клаша начинала уже сердиться. Но таксист, как и обещал, подождал их возле «Кораблика», да и сам «Кораблик» был недалеко от Людмилиного дома.
Уложив сытую малышку спать в комнате, Людмила с Анисьей наконец тоже смогли позавтракать, перекусив творожком и печеньем, чтобы не заморачиваться с готовкой. После перекуса Люда подступила к жиличке с расспросами, как такое произошло, что та оказалась в подземке.
Выяснилось, что, когда Людмила ушла, Анисья захотела отвлечься от недомогания и включила компьютер, чтобы проверить аккаунты. Оказалось, что не напрасно. Ей пришло сообщение «ВКонтакте» от неизвестного лица. Некто под бесполым ником «В.Сойко» и невнятной аватаркой прислал следующий текст: «Дорогая Анисья, ему наговорили о тебе всякие гадости, но ты держись. Мы что-нибудь придумаем. Спустись в метро на станцию «Карельская», на платформе в сторону центра встань напротив таблички «Окружная». Не оборачивайся и не смотри по сторонам, иначе наш человек не сможет подойти к тебе. Поверь, так надо. Обязательно приходи с малышкой, мы вас сфотографируем и покажем Антону. Будем тебя ждать завтра с девяти утра до девяти пятнадцати строго. И никому не говори о нашей встрече!»
– Я так понимаю, сообщение было прислано вчера? – нахмурившись, уточнила Людмила.
Анисья молча кивнула. Кажется, она опять решила поплакать.
– И теперь я не смогу узнать, что мне сказать хотели. И Тошка не увидит нашу фотку. И значит…
– Это значит, что все очень серьезно, Анисья. Это значит, что тебя и вправду планировали убить, – резко оборвала ее Люда.
– Но вы же сказали, что пошутили так! – воскликнула Анисья. – Что придумали это,
