перебрался к Ване и теперь наблюдал за происходящим на экране телефона. Переглянувшись, мы с Олей не стали им мешать.
Глава 12
Мы оказались в ловушке между двумя зонами заражения и кордоном в ближайшем посёлке, который, как говорили дальнобои, там стоял.
Можно было, конечно, рискнуть и поехать на кордон. Мы-то точно было не заражены, по идее должны были пропустить. Но кто его знает, что пришло в голову чиновникам, управляющим остатками гос. аппарата? Военное время есть военное время. Реквизируют машину нафиг, и отправят в район эвакуации, рассчитывать на паёк из госрезервов… меня такой расклад категорически не устраивал и рисковать я не собирался. По крайней мере, не в ближайшие дни, пока царит неразбериха и хаос.
Я уже было подумывал заехать в какую-нибудь деревеньку, найти брошенный дом и зависнуть там на недельку-две. С местными договорился бы как-нибудь. А потом прорываться через зону заражения, к тому времени фон снизился бы до относительно безопасного уровня. Конечно, надо бы где-нибудь добыть потом мойку, вроде «Кархера», и обработать «Прадик» как следует — но это уже близко к обычной дезактивации. Не так страшно, как попасть под «свеженькие» осадки. Правда, для этого пришлось бы искать большое помещение, вроде сарая, и нагревать его самим до плюсовой температуры… но всё реально, при желании и большой нужде.
По дороге к этой самой ближайшей выбранной мной деревеньке со звучным названием Весёлая Роща я вдруг заметил, что от трассы на восток отходит вроде бы вполне приличная дорога, которой по каким-то причинам не было на карте навигатора. Тут возможны два варианта: или там, куда дорожка ведёт, есть что-то опасное или секретное, или же частники построили дорогу, а картографические службы просто не почесались занести её в программу. С темпом дорожного строительства, набранным в последние годы, такое бывало сплошь и рядом.
Обычно на дорогах, которые ведут к закрытым территориям, висят «кирпичи» возле съезда и КПП вне зоны видимости. А здесь ничего подобного вроде бы не наблюдалось. Так что шансы на то, что это просто новая дорога, были довольно высоки.
Я на всякий случай снизил скорость и удвоил бдительность. Если повезёт, по этой дороге удастся объехать зону заражения, на которую мы наткнулись утром. Тогда путь на Уфу и дальше будет открыт.
Дорога была вычищена и вообще содержалась в порядке. Кто мог позволить себе такое вдалеке от основных трасс? Может, крупное частное предприятие? Завод? Ладно, нужно просто смотреть в оба и не пропустить момент, когда появится что-то на горизонте.
Через пару километров после съезда, за поворотом, я увидел справа, на юге, остановившийся железнодорожный товарный состав. Ну да… после того, как тяговая сеть накрылась — составы остались на перегонах… машинистам повезло: тут вроде бы не было осадков. Что они могли сделать в этой ситуации? Может, где-то диспетчерские уцелели и осталась связь по радио? Работают ли у электровозов радиостанции, когда вырубается основное питание? По логике должны бы…
Я поймал себя на том, что переживаю за машинистов. Хотелось бы верить, что им удалось добраться до ближайшего населённого пункта и не замёрзнуть по дороге: а то морозец ощутимо крепчал. Термометр «Прадика» уже показывал минус семнадцать.
И тут я вспомнил про Женьку. До Москвы он точно не доехал, но что случилось с пассажирами? Надеюсь, удар застал их вдали от больших городов… может, стоило написать ему, всё, как есть? Чтобы он хоть как-то готов был? Почему я запаниковал и выключил телефон тогда?..
На душе стало неприятно.
— Как думаешь, что за груз? — спросила Оля нейтральным тоном, разглядывая поезд.
— Контейнеры, — ответил я. — Вполне возможно что-то ценное. Но мародёрствовать пока нет необходимости.
— Я не про нас, — Оля посмотрела на меня с негодованием. — Но такие составы теперь становятся привлекательными для… в общем, понимаешь, да?
А ведь она была права. Лучше бы держаться от таких мест подальше, и вообще быть особенно внимательными.
Я увеличил скорость, чтобы быстрее проехать состав.
И едва успел затормозить, когда увидел посреди дороги опущенный шлагбаум и мужика возле УАЗа «Патриот» с ружьём в правой руке. Мужик был бородатым, кряжистым, в белом тулупе, валенках и треухе.
Я поставил машину на ручник и медленно поднял руки над головой.
Мужик разглядел нас и так же медленно опустил ружьё. Потом направился к нам.
Я опустил стекло со своей стороны. Глядя на меня, мужик хмурился, но потом увидел Ваню, который поднялся на заднем сиденье и с любопытством выглядывал из-за моей спины. Я видел это в зеркале заднего вида. Надо бы с ним обсудить этот момент, когда следует сидеть и не показываться…
Мужик немного расслабился и даже изобразил что-то вроде улыбки.
— Семейные, значит… — проговорил он, глядя мне глаза в глаза. — Ещё и с Москвы. Туристы что ли? Эк вас занесло, и как вовремя, главное!
— И не говори… — со вздохом сказал я.
— Сообразили, что стряслось? Про ядрён-батон поняли уже?
— Поняли, — кивнул я.
— Тут поезд встал. Видели сами небось, — продолжал мужик. — Вот, директор наш отрядил наших на охрану. А то сейчас всякое может быть. Вы ничего такого не удумывали?
Он испытующе поглядел на меня.
— Была мысль, чего уж там, — кивнул я. — Но как-то рано в свинью превращаться. Я человеком ещё хочу побыть.
Мужик одобряюще кивнул.
— Эт ты молодец, что запираться не стал! Все сейчас думают про то самое… да и директор наш тоже не совсем того… святой, — усмехнулся он в густую бороду. — Охраняем, потому как наша землица тут. Ежели хозяева не объявятся через время — так и будем разбирать, что к чему. Тем более, что машинисты у нас тепереча. А куда им деваться-то? Обогрели, накормили… да возвращаться-то им некуда, бедолагам. Они Кинельские сами, а там вроде как того… вот, они, получается, вроде как хозяева и ответственные будут, по законам времени. Да не по беспределу.
Он грустно вздохнул и опустил винтовку.
— Сами-то куда путь держите? — спросил он с любопытством. — Как занесло к нам?
— Объезд ищу, — ответил я. — Нам дальше надо. За Урал. Вроде как дорогу нашёл — а там зона заражения. Не проехать. Ищу, как выбраться.
— Воно оно чего! — мужик погладил бороду рукой в перчатке. — Ну лады тогда. Пропущу, если так надо, чего уж… в эта, за мой езжайте, у съезда на посёлок только стопорните, с директором вас познакомлю, потолкуете.
— Договорились, — кивнул я.
Мужик вернулся к шлагбауму, поднял ему, после чего жестами пригласил нас проезжать. Я заехал внутрь и припарковался возле УАЗика. Мужик сел за руль, завёл свою колымагу и тронулся. Я следовал за ним.
Ехать пришлось довольно долго, километров десять. Я даже вздрогнул, как представил, что это расстояние машинисты прошли пешком, ещё и ночью… впрочем, их ведь могли местные подобрать, когда про состав узнали.
УАЗик остановился возле небольшой белой будки, над которой курился сизый дымок печки. Будка стояла у перекрёстка: направо уходила дорога, ныряя за ближайших холм, должно быть, к посёлку, о котором упоминал мужик.
Я встал рядом.
— Если что — не сопротивляйся, — сказал я Оле. — Как можно спокойнее себя веди. Я смогу нас потом вытащить.
— Думаешь, он… — начала было Оля, но я её перебил.
— Потом, — произнёс я, после чего вышел из машины.
Мужик, ожидавший меня возле УАЗика, оглядел меня с ног до головы и одобрительно хмыкнул.
— А то смотри, директор любит крепких… а работа у нас всегда найдётся. Могу замолвить словечко. Есть в тебе что-то такое… правильное. Нутром чую. А я в людях редко ошибаюсь.
Я ничего не ответил, только кивнул в ответ.
Мы направились в сторону будки. Когда подошли к двери, обитой железом, мужик снял перчатку и постучал условным стуком.
Изнутри крикнули:
— Да видел я тебя, Саныч! Чё за мужика опять приволок? На машиниста не похож!
Через пару секунд раздался лязг и дверь открылась.
На пороге стоял высокий худощавый человек в круглых очках. У него был длинный крючковатый нос, умные карие глаза и неухоженная шевелюра с седыми висками.
— Да проехать просють, — ответил Саныч, пожав плечами. — Говорят, видели эта… заражение где. Думаю, вот нам бы пригодилось знать, а?
— Проходите, — ответил человек в очках и отступил в сторону.
Кроме него в жарко натопленном помещении было ещё два хмурых мужика в шерстяных свитерах. Они были вооружены охотничьими ружьями и глядели на меня со смесью любопытства и неодобрения.
— Какими судьбами в наших краях? —
