Характерная клеточка западного общества, превосходно выполняя свои функции, является совершенно пустой и обездушенной с точки зрения социальной жизни внутри ее. Если тут и происходит нечто подобное, это растянуто во времени, загнано вглубь и всячески скрывается. Это — деловой механизм, а не объединение людей со всеми их достоинствами и недостатками. Если о ней нельзя сказать, что она бесчеловечна то нельзя сказать и того, что она человечна. В ней человеческие чувства сведены к внешнему притворству, формальны, искусственно преувеличены, заучены, неглубоки и непродолжительны. Сопереживание не превращается в нечто принципиально важное и не порождает глубокие драмы. В ней человек свободен от такой власти коллектива, как в коммунистическом обществе. Но он из-за этого лишен такой заботы и защиты со стороны коллектива, какая имеет место в коммунистическом коллективе. Для западной деловой жизни человек важен лишь как существо, исполняющее определенную деловую функцию. Западный человек оболванивается идеологически и как-то ограничен политически, но делает это не деловая клеточка. Последняя проявляет в этом отношении интерес к своим сотрудникам, если в стране возникает какая-то общая кампания, но не по своей инициативе. Например, это имело место в США в пятидесятые годы, когда там свирепствовала антикоммунистическая кампания ("маккартизм"). Но такое случается в порядке исключения.
Короче говоря, если деловая клеточка коммунизма пронизана и опутана отношениями коммунальности, то в деловой клеточке западнизма эти отношения ослаблены или исключены совсем. Если деловая клеточка западнизма пронизана и опутана правилами наилучшего исполнения деловых функций, то в деловой клеточке коммунизма эти функции ослаблены или превращены в чистую формальность. Тут лежит одна из самых глубоких причин того, что коммунистическое общество есть общество внутренне сложных, но плохо работающих бездельников, паразитов и имитаторов деятельности, а западное общество есть бездушный, хорошо работающий механизм, состоящий из внутренне упрощенных, но хорошо работающих полуроботов.
Существует довольно обширная литература о формальной организации деловой жизни западных клеточек, но исключительно редко попадаются описания того, что происходит в них на уровне человеческих отношений. Сведения об этом можно получить лишь косвенным путем из литературных произведений, фильмов и газетных статей, причем, как правило, в крайних и криминальных проявлениях. Мне попадались и прямые описания, но редкие и крайне скупые. В этой связи заслуживает упоминания очень интересная, на мой взгляд, книга двух американских авторов Джеймса Паттерсона и Питера Кима.[22] Как сообщают они, руководители предприятий нарушают стандарты безопасности, дискриминируют меньшинства и женщин, производят опасную для жизни продукцию, шантажируют сотрудников и безнаказанно совершают многочисленные преступления. Рабочие более семи часов в течение рабочей недели пьянствуют, употребляют наркотики, занимаются болтовней, симулируют болезни. Лишь одна десятая удовлетворена работой. Конечно, западные клеточки уступают коммунистическим в этом отношении, тем не менее в них можно видеть многое такое, что является обычным делом в обществе коммунистическом. Законы коммунальности и здесь дают о себе знать. Во всяком случае, читая книги и смотря фильмы, в которых как-то затрагивалась внутриклеточная жизнь западного общества, я узнавал феномены, хорошо знакомые мне по жизни в России, но с одним коррективом: в западных клеточках эти феномены проявляются в более жестокой форме, а индивид меньше защищен от социально более сильных коллег.
У меня не было иллюзий насчет внутриклеточных отнощений на Западе. И все же то, что мне довелось узнать из официальных источников в Германии,[23] меня потрясло. По исследованиям социологов и психологов, более миллиона наемных работников в Германии является жертвами систематического психологического террора со стороны коллег. Многие исследователи условий труда считают центральной проблемой девяностых годов преследование группой сотрудников своих «слабых» коллег. Рабочее место для огромного числа людей превращается в ад. Интриги, оскорбления, шантаж, угрозы, принуждение к сексу и т. п. являются обычными явлениями. На рабочих местах идет ежедневная война такого рода. В коммунистических коллективах против этого есть хоть какая-то защита (партийная и комсомольская организация, общие собрания, дирекция, стенная газета и т. п.), в западных же ее почти нет. Клеточка коммунистического общества более человечна.
На тот факт, что многие аспекты жизнедеятельности западных предприятий умышленно игнорируются теоретиками, обращали внимание и другие авторы, вовсе не являющиеся врагами капитализма и западного образа жизни вообще.[24]
УПРАВЛЕНИЕ
Необходимым элементом жизнедеятельности деловой клеточки является управление ее внутренней жизнью и ее поведением во внешней среде. Прежде чем непосредственно сказать что-то на эту тему, я сделаю ряд общих замечаний об управлении вообще.
Роль органа управления у отдельного человека играют его мозг и нервная система. Они позволяют человеку более или менее объективно оценивать свое положение в окружающей среде, ставить цели, предвидеть последствия каких-то его действий, принимать решения и побуждать свое тело к их исполнению, оценивать результаты своих преднамеренных и целенаправленных действий. Объединяясь в группы, люди переносят на них то, чем они обладают от природы, а именно — разделение на управляющий орган и управляемое тело. Только теперь происходит разделение функций, слитых в отдельном человеке воедино, и распределение их между различными людьми. Функция управляющего органа переходит к одним людям, функция управляемого тела — к другим. Это — частный случай общего закона развития живой материи: расщепление функции единого тела и превращение их в особые функции различных тел того же рода.
Управляющим органом клеточки может быть отдельный человек, группа людей и сложная система из людей и групп людей. А если речь идет об управлении более сложным социальным объединением, то управляющий орган может быть особой клеточкой или системой из множества таких клеточек, специально занятых управлением. Управляющему органу принадлежат право и обязанность выработки и принятия решения относительно деятельности управляемого тела, приведения решения в исполнение, контроля за его исполнением, поддержания соответствующего порядка, необходимого для этой деятельности, поощрения одних граждан и наказания других. Эти право и обязанность могут быть захвачены или навязаны силой, получены по традиции, установлены путем соглашений или законодательным путем.
Имеются определенные корреляции между управляющим органом и управляемым телом, нарушение которых делает социальную группу (социальный организм) не менее жизнеспособным. Тут опасно как чрезмерное разрастание управляющего органа, так и его недостаточность для управления чрезмерно разросшимся и усложнившимся управляемым телом. История животного мира и человечества дает бесчисленные примеры на этот счет.
Управление есть деятельность управляющих органов. Тут имеются определенные правила, следование которым приносит желаемый успех, а несоблюдение которых приносит нежелаемую неудачу. Опять-таки целостной и детально разработанной теории таких правил не существует. В последнее время в связи с ростом роли Управления в западной экономике тема управления стала предметом внимания специалистов. Но обсуждение этой темы проходит в основном в узких рамках экономики и политики. Кроме того, разработке общей теории управления мешает идеологическое лицемерие. Тут признание такого рода идей, какое можно видеть у Макиавелли, считается аморальным, а опыт гитлеровской Германии и коммунистической России считается пре ступным. А между тем правила управления не могут быть частью правил этики и права. Масса людей готовится специально для дела управления. Они изучают множество всяких наук. Но о правилах управления как таковых они узнают косвенно или как о чем-то весьма банальном (вроде улыбок, поклонов и галстуков), а главным образом познают их на опыте.
Надо различать управление делом, в которое вовлечено определенное множество людей, и управление людьми независимо от конкретного дела, раз эти люди по каким-то причинам собраны вместе. Управление конкретным делом всегда есть управление людьми, занятыми этим делом, а управление конкретным объединением людей есть так или иначе и управление делом, которое свело этих людей вместе, хотя это дело может заключаться лишь в том, чтобы жить вместе. Доминирование того или иного аспекта (дело и совместность) порождает различные типы управления — деловое и коммунальное (или порядковое). Первое подчиняется общим законам дела, второе — законам коммунальности. Но каждое содержит в себе в ослабленном виде свойства другого.