22-ой дивизии, сменили курс, отложив на время штурм крепости, и поспешили на помощь своим погибающим товарищам.
Теперь наши оказались в сложной ситуации. Защитное «каре» Дорси все еще не было разрушено, а Элизабет Уоррен с одного направления и Дюк Фланнаган с другого уже начинали зажимать русские корабли, стараясь одновременно отсечь те от «Севастополя». Надо было решать, отходить назад под прикрытие защитных стенок главного пирса крепости, где какое-то время еще можно было продержаться, либо, оставив попытки добить «каре», пользуясь возможностью уйти в открытое пространство, подальше от сектора сражения.
Второй вариант хотя и был самым разумным, но никак не подходил капитанам наших дредноутов. Никто из них не желал убегать, оставив своих боевых товарищей из гарнизона «Севастополя» один на один с превосходящими силами противника, который вот-вот собирался начать абордажный штурм русской твердыни…
Имелась, конечно, парочка капитанов из русской эскадры с совершенно другим мнением. Я сейчас говорю о командирах двух легких галер в составе 27-ой «линейной». Айк Пападакис и Иван Небаба не прочь были драпануть на своих быстроходных кораблях в сторону Херсонесе-9, но этих ребят никто не спрашивал. «Кагул», «Императрица Мария» и «Не тронь меня» уже развернулись и последовали к крепости…
Однако корабли 27-ой дивизии практически сразу после начала движения остановились, не понимая, что происходит. Автоматические заслонки главного пирса, в котором намеревались укрыться от огня противника наши корабли, оказались закрытыми. Перед капитанами русских кораблей на экране возникло лицо генерала Мордвинова.
— Друзья, вы сделали все, что могли, теперь же ваш долг — сохранить корабли… Выходите на оперативный простор, пока есть такая возможность. Через десять минут Уоррен и Фланнаган возьмут вас в коробочку и перебьют.
— Оставьте свои шуточки, генерал! — хмуро посмотрел на Мордвинова, каперанг Кроун — командир линкора «Императрица Мария». — Немедленно открывайте пирс!
— Я все понимаю, что вы хотите мне сказать капитан, но в крепость вы не вернетесь, — Мордвинов не шутил. — Я когда-то обещал отплатить добром за добро вашему командующему — контр-адмиралу Василькову, когда он спас меня в Адрианопольской бойне. Сейчас пришло временя отдавать долги, и сохранение шести вымпелов его дивизии будет той платой, после которой моя душа успокоится… Возвращайтесь к своему адмиралу, Кроун, и передайте ему от меня прощальный привет…
Кроун и остальные капитаны 27-ой дивизии были обезоружены словами Мордвинова. Но время поджимало, можно конечно самостоятельно огнем артиллерии разрушить заслонки и завести корабли внутрь. Однако Кроун принял другое решение.
— Всем вымпелам 27-ой — приказ на выход из боя…
Генерал Мордвинов улыбнулся, провожая взглядом, уходящие в темноту космоса русские корабли…
Глава 11
Между тем штурм крепости продолжался и входил в свою финальную фазу. Несмотря на то, что большинство орудийных батарей и зенитных расчетов «Севастополя» молчали, разбитые и расплавленные, крепость продолжала сражаться. Причем броневые пластины крепостной «сферы» были настолько толстыми, что палить по ним в надежде на то, что те разрушатся, было делом неблагодарным, только зря изведешь аккумуляторные обоймы. Поэтому на последнем этапе сражения адмирал Парсон ввел в дело свои абордажные команды.
Когда пространство по периметру «сферы» «Севастополя» американскими канонирами было зачищено, с палуб вражеских дредноутов вереницам стали выходить десантные челноки. В сопровождении истребителей F-4 они устремились к крепости, пристыковавшись к внешней обшивке стен которой, на полную мощность включили свои лазерные резаки, проделывая ими бреши в броне. После этого внутрь «Севастополя» одновременно по сигналу командующего 4-ым флотом ворвалась тысяча американских «морпехов».
Страшный по своей силе и жестокости бой закипел в отсеках и ангарах русской твердыни. Сотни американских штурмовиков проникли во внутренние жилые модули «Севастополя» и большими группами стали растекаться по их широким коридорам-анфиладам.
Превосходство в численности пока никак помогало американцам. Штурмовики Парсона рассредоточились по палубам «Севастополя», на ходу уничтожая все живое. Наша космопехота стояла как вкопанная, умирая на своих местах и забирая с собой на тот свет десятки «янки». Никакой пощады не было ни тем, ни другим.
По модулями и палубам полупустого, заваленного телами, «Севастополя» беспрерывно выла сирена тревоги. Гарнизон космической крепости изначально имел в своем составе две с лишним тысячи человек. Большая часть из этого числа были простыми техниками, канонирами и операторами, непосредственно штурмовой противоабордажной пехоты у генерала Мордвинова под рукой было всего двести пятьдесят человек. Однако даже их хватило чтобы дать серьезный бой американцам, которые поначалу думали, что идут на легкую прогулку, но уже через полчаса непрекращающегося штурма, осознали, что это не так. Защитники крепости, понимая, что помощи ждать не от кого, сражались крайне отчаянно.
К сожалению «янки» превосходили в этом сражении наших и профессионализмом и численностью штурмовых подразделений. К тому же противоабордажные группы Мордвинова были разбросаны по огромному пространству «Севастополя», и в результате этого не всегда могли быстро реагировать на отточенные и молниеносные действия атакующих…
Отряды «морпехов» Грегори Парсона со скоростью деметрийских тараканов расползлись во все стороны, по пути своего следования зачищая отсек за отсеком. Все, кто попадался им в прицел штурмовой винтовки, становились мишенью и рано или поздно погибали.
Спустя час боя американцами были взяты под контроль шесть палубных уровней, зачищены практически все орудийные батареи, захвачены медицинский модуль и технические ангары. Казалось, еще минута и «янки» могут считать себя победителями. В рядах атакующих была замечена и вице-адмирал Элизабет Уоррен, которая решила лично принять участие в штурме прославленной русской крепости. Элизабет неожиданно вспомнила молодые годы, когда она смело врывалась на борт вражеского корабля и личным примером вела за собой своих верных «морпехов» с «Бремертона». Таких абордажных атак было в ее жизни немало, но вот штурмовать космическую крепость Элизабет не случалось. Поэтому, если предстала такая возможность, почему бы ей не воспользоваться. Тем более можно заполнить пробел в личном списке наград и достижений, что тоже тешило самолюбие…
— Осторожно, мэм! В сторону… — старший сержант за шиворот в последний момент успел отдернуть Элизабет, одной из первых выскочившую в центральный коридор как раз в момент, когда все его пространство прошивалось очередями русских стрелков.
— Теряю навыки, — смущенно улыбнулась вице-адмирал Уоррен, поблагодарив старшего сержанта за хорошую реакцию. — Спасибо, Буч…
Адмирал и идущие рядом «морпехи», вынуждены были укрыться за одной из колонн широкой центральной анфилады верхнего уровня крепости — единственного оставшегося не зачищенным. По правую и левую руки от Элизабет прижались к соседним колоннам и проемам дверей еще несколько групп штурмовиков с «Бремертона». Огонь с противоположного конца коридора велся практически непрерывно. Но было понятно, что защитников коридора осталось всего несколько человек. Одновременно со стороны русских работали лишь две винтовки, затем, их сменяли две другие…
— Откуда ты это понял, Буч? — недоуменно вскинула брови Элизабет, когда сержант назвал точную цифру защитников коридора.
— Двадцать два года непрерывных штурмов, мэм, — улыбнулся тот в ответ. — Это как дирижер, слышащий каждую скрипку в оркестре. Автоматические винтовки тоже все звучат по-разному. Поверьте, «раски» в конце того туннеля все четверо, по крайней мере тех, кто ведет по нам огонь…
— Держу пари, что ты ошибаешься, — Элизабет протянула сержанту руку. — Две сотни баксов на то, что русских там не меньше дюжины. Ты видишь, как они палят⁈ Здесь же головы нельзя поднять!
— Попрощайтесь со своими деньгами, мэм, — усмехнулся обрадованный неожиданному кушу, сержант Буч…
Атакующие, несмотря на тотальный численный перевес сил, вынуждены были залечь и вжаться во все, что только можно было. Русские стрелки атаковали неожиданно, а главное, непонятно откуда, без какой-либо возможности это выяснить. Все пространство коридора было настолько сильно задымлено в результате пожара на верхнем уровне, что ничего невозможно было разглядеть на расстоянии и пяти метров.
— Как будем выяснять, кто победил в пари? — Элизабет, перезарядив винтовку и выпустив очередную обойму в сторону противника, вновь повернулась к старшему сержанту.
— Сейчас подойдут остальные наши ребята с «Бремертона» с запасными обоймами и мы попытаемся выкурить «раски» из ручных гранатометов. Но если честно, то вряд ли это даст результат, мэм. Противник, судя по всему укрыт за мобильными
