Из брошюры В. Куликова "На дне Каспия"
"Два гигантские совхоза раскинулись на "бывшем" дне морском по обе стороны Волгоканала. На правом берегу - совхоз имени тов. Сатина, или Сатинка, и на левом - совхоз имени тов. Левшина, или Левшинка. Плодородный ил, нанесенный веками Волгой, не уступающий нильскому, дает неслыханные урожаи. Пласт ила так мощен, что миллиарды тонн его, без ущерба для совхозов, были сняты с поверхности и перевезены на скудные земли когда-то "потребляющей" полосы.
Площадь совхозов и техническое вооружение почти одинаковы. И с самого основания Сатинка и Левшинка находятся в бесконечной войне соцсоревнования.
Впрочем, история знает случаи, когда сатинцы и левшинцы заключали оборонительные союзы против общего врага. Так было, например, в первые годы их существования, когда южные, более низменные участки совхозов заливались морем: южный ветер гнал воду и затоплял нивы. Тогда сатинцы и левшинцы объединяла свои силы и бросались на водяного врага: возводили плотины. Но море давно укрощено. Вражеские волны разбиваются о бастионы плотин. Год за годом море уходит дальше. Плотины постоянно срываются, дно выравнивается. Тракторы и комбайны не любят неровностей почвы.
Сатинка и Левшинка бесспорно признаются лучшими совхозами в мире. Туда ежегодно приезжают тысячи иностранных товарищей, в особенности из аграрных стран, чтобы поучиться и использовать наш опыт для своих молодых совхозов".
"Война" - в двадцать часов.
Не было человека, от старшего агронома до посудомойки, кто не принимал бы участия в обсуждении плана уборочной кампании. Воля масс сосредоточилась теперь в "штабе совхоза". Оттуда расходятся приказы "главкома"- старшего агронома.
"Обоз" выехал с вечера - ровно в двадцать часов. Грузовики с лагерными палатками, походные кухни, амбулатория, летучие отряды РОККа, ремонтно-тракторные бригады, автовагоны с электро- и радиостанциями, прожекторы, вагоны-цистерны с артезианской водой, переносные души, автоцистерны с горючим, кинопередвижки, грузовики с рабочими-иностранцами... Великое переселение народов...
Больше чем на километр растянулся поезд по хорошей шоссейной полевой дороге, называемой по-старому "американской".
Шум моторов, лязг металлических частей, гудки, песни и смех потонули в сумерках среди бескрайних полей...
Ровно в четыре, на другое утро, с гулом, стуком, грохотом и лязгом выступила "тяжелая артиллерия" - огромные колесные и гусеничные тракторы с комбайнами. Серыми железными чудовищами управляют люди в синих комбинезонах и защитных очках.
Через час на дороге двигаются обратные грузовики, уже нагруженные зерном. "Сражение" началось.
Штаб Левшинки. На стене большая карта "военных действий": оба совхоза, разделенные каналом.
Карта разделена на квадраты, по десяти гектаров каждый. Радиотелефон и телеграф. Телефон агрогорода, теперь объявленного "на военном положении". Главком, молодой агроном, отмечает на карте флажками донесения с театра "военных действий".
Левшинка и Сатинка идут пока ровно.
За первый час семь левшинских гектаров уместились в зерновых баках первых двух комбайнов и по трубам-шнекам за сто секунд пробежали в кузов автогрузовика. "Агрегат"- трактор с двумя комбайнами. Действуют исправно. Общий часовой итог: сто агрегатов убрали 3500 га. Автогрузовики перевезли уже зерно в элеватор.
Самопишущие учетные аппараты Бруно, похожие на будильники, прикрепленные к каждому трактору, указывают безостановочную работу.
"Простоев нет, поломок нет. Настроение бодрое".
Сатинка к концу часа убрала 3550 га. Но Левшинка еще обгонит. К ночи левшинцы вольют в армию десятки новых агрегатов, только что полученных совхозом. Сатинцы этого не знают.
Главком Левшинки спокойно отдает приказания.
На полях. Жара невыносима. Комбинезоны лоснятся от пота. Очкастые люди сидят у рулей тракторов или стоят, как на корабле, у штурвалов комбайнов и уверенно направляют рычащие чудовища на густые заросли высокой пшеницы.
Непривычный треск. Внезапная тишина. Машина стала. Поломка!
Словно на пожар мчится "скорая помощь"- ремонтная бригада. Каждая минута дорога. На ходу соскакивают с автомобиля монтеры, уже вооруженные инструментами.
Старший монтер отдает краткие, быстрые приказания...
- Пошел!
Машины не останавливаются ни на минуту.
- Что, сатинцы?
- Досадно! У нас еще поломка. Ну ничего. Догоним. У них тоже не без аварий. Два агрегата прогуляли сорок минут.
Ночь. Сверху - яркая луна, а над полями лучи прожекторов горят еще ярче. Гул не умолкает.
К ночи сатинцы обогнали левшинцев на двести пятьдесят гектаров.
С полевой дороги послышался рев моторов, дреньканье железных частей комбайнов. Прибыли резервы - новые десять агрегатов.
- Теперь держитесь, сатинцы!
На скошенных полях - музыка. Радиопередача. Косцы лежат на соломе и слушают. Отдыхают. Неутомимая молодежь пляшет в сторонке.
В три часа разлетелась по полям левшинцев новая весть: сатинцы тоже подготовили резервы и бросили на поля двенадцать новых агрегатов.
Спорнее ночью идет работа: прохладно и светло, как днем.
Штаб Левшинки. Квадраты на карте испещрены флажками. У левшинцев уже завоевано на сто пять гектаров больше. Можно и отдохнуть... Стучит радиотелеграф, автоматически записывая на ленту. Главком берет ленту, хмурится. Помощник читает через плечо главкома точки и тире: "Са-ран-ча!.." Звонит телефон. Говорит главком Сатинки.
- Да, - отвечает, левшинский. - Мы уже имеем телеграмму. Наступает с северо-востока.
Нет, не крылатая. Личинки в последней стадии развития. Ползет со скоростью пятисот метров в час. Шесть аэропланов? Хорошо! Мы пошлем восемь. Да. Но у нас маловато мышьяковистокислого натра. Да, считая на один гектар до четырех килограммов... Идет!
Главком звонит в ангары, в базу Авиахима, летчикам. Тревога! Тревога!..
Необходимо бросить на войну с саранчой все тракторы и комбайны обоих совхозов,
В воздухе зарокотали моторы. Аэропланы, вооруженные опрыскивателями, летят на врага.
Штаб. Донесение: аэропланы начали опрыскивать поля. Миллионы саранчи гибнут, сотни миллионов продолжают ползти, съедая все на пути.
Саранча уже в пяти километрах от границы Левшинки. Через десять часов враг начнет пожирать поля. Успеют ли комбайны вовремя прийти на место?..
В воздухе. Эскадрилья аэропланов низко летит над землей. За аэропланом тянутся хвосты распыленной жидкости и стелются по земле. Бескрылая саранча сплошным серым мохнатым ковром устилает землю. Там, где хвост водяной пыли разостлался по земле, пучится, шевелится серый ковер. Гибнет саранча, но несметные ее полчища продолжают ползти. За нею - ни былинки, ни соломинки, все сожрала прожорливая стая!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
