ни звери не предпринимали никаких действий. Разве что один из взрослых волков наступил одному щенку на хвост, предотвратив неясные побуждения того.
– А не повыть ли нам для определённости? – максимально мягко спросил в пространство Сев. – Ты, Макс, поминал, будто они это дело любят.
– Право, я даже и не знаю, отчего бы благородному дону и не повыть? – столь же мягко отозвался Лом, смещаясь в третий ряд и поворачиваясь лицом в тыл, замыкая прикрытие перетрухавшего Гены.
– Вау-вау-вау-вау-вау-аву-ауав, – Сев уверенно начал выводить «Песню индейца».
– Аву-аву-аув, – подхватил Лом.
– Ауауауа-а, – мальчики уверенно завершили самый узнаваемый фрагмент. Дальше мелодия стала сложней, но пацаны мастерски вывели и её на два голоса, после чего замолчали. Зрители, в момент выступления парней переводившие свои лобастые морды с одного на другого, поняв, что концерт окончен, к удивлению геолога просто ушли – развернулись и, подгоняя пушистые комки в нужную им сторону носами, растворились в подлеске.
– Где это вы так знатно выть наловчились, а? – удивился Макс.
– В художественной самодеятельности, ясное дело, – хохотнул Лом. – У нас в детском доме «Дальние выселки» развлечение воспитанников – забота самих воспитанников. Сначала-то мы просто городских из скаутского лагеря без особой выдумки примитивным воем пугали, а то больно уж те носы кверху драли. Но любое мастерство не имеет предела совершенствования. Короче, когда для отстрела хищников прибыла бригада охотников, нам пришлось очень быстро соображать, как избежать заряда картечи. Мы же не знали, что они уже разошлись по номерам и затаились.
– Те охотники с понятием дядьки оказались, не сдали нас, – продолжил Сев. – Но сидеть я не мог с неделю. Ореховая вица, знаешь, она знатно вразумляет!
– А тебе тогда тоже досталось? – повернулся Макс к Лому.
– Не-е, – протянул парень, всё ещё наблюдая за зарослями. – Я тогда Ксюн с Анькой уводил, пока Сев нас прикрывал.
С облегчением выдохнув, поскольку неожиданная встреча на удивление хорошо окончилась, парнишки вернулись к осмотру местности, а после и к разметке мест под будущие рудник и плавильную печь. Собственно, купол для защиты входа в шахту они сплели тут же, нарубив кольев, прутьев и ветвей своими пальмами, заодно очищая будущее место работы. Вместо лома использовали деревянный кол, вытесанный всё тем же инструментом, и которым управлялся взрослый и куда как более сильный, чем мальцы, геолог. А насчёт места под печь решили пока не суетиться, тут по-любому надо будет советоваться с дядей Игнатом.
Когда управились с трудами и двинулись обратно к катеру, они едва-едва покинули лесные пределы, как справа из зарослей выскочил огромный лев и тут же с громоподобным рёвом бросился на них с явным намерением перекусить двуногой дичиной. Ребята не растерялись, и хотя всё произошло очень быстро, но успели вскинуть свои «трещотки» и в два ствола изрешетили напавшего – дистанция маленькая, а оружие скорострельное.
Хоть и был велик зверь, но от него только ошмётки полетели. Причём пули пробивали даже лоб зверюги. Дело в том, что их магазины были снаряжены попеременно бронебойными и экспансивными патронами.
Лом, который оказался в момент нападения по другую сторону от атаки, не стрелял. Он озирался, водя стволом из стороны в сторону, опасаясь, что нападающий будет не один. Но никто больше на виду не показался.
Продолжение этой истории последовало через пару дней во время ужина, когда дежурящий на вышке Макс по громкой связи сообщил:
– Слухай, Сев! Тут стая волчар вышла на границу леса. Сели рядком и тихо скулят.
Естественно, что недоеденный ужин был тут же отодвинут в сторону, и парень понёсся к вышке. Действительно, к лагерю пришла целая стая. Примерно десяток крупных особей, сливающихся с сумеречным окружением, несколько размазанным начавшимся мелким дождём. Расположились сидя на попах между деревьями лишённого подлеска леса так, что видно их было далеко не всех, и подсчитанная численность была чисто ориентировочная. И судя по изображению на приборах ночного видения, в задних рядах расположился молодняк – тела там наблюдались меньшего размера. И вот, значит, сидят звери на попах и действительно, поскуливают, что отчётливо улавливает микрофон с направленной чувствительностью.
– Неужто пришли слушать колыбельную? – делано удивился Лом, немногим отставший от своего друга.
– Вряд ли. У них сейчас по распорядку пик активности. Может быть, даже готовится выход на большую коллективную охоту. Подозреваю, что тут имеет место некий ритуал. Возможно, принятие в стаю. Или опознание… Знакомство в смысле… Ознакомление их с нами, – предположил Сев. – И я не вижу причин для того, чтобы не повыть для оказавшей нам честь своим присутствием аудитории. Спустимся в зал?
– И с чего бы это ты так решил? – поинтересовался Макс, продолжавший наблюдение за волками.
– Ну, мне такой ход чисто интуитивно представляется правильным. Сказать – почему именно – не могу, наверное, шестое чувство так шепчет, – пожал плечами Сев.
– Ну тогда пошли, чего уж там, – и Лом двинулся к лестнице. – А то я не доел.
У северного выхода ребят поджидали Ксюн и Аня. Они явно намеревались присоединиться к коллективу хористов – обитатели посёлка давно уже навострили уши и собрались близ внешних стен, сквозь плетение которых наблюдали за происходящим. Про то, что все были поголовно вооружены, даже говорить не нужно – нынче люди скорее забудут штаны надеть, чем взять ствол.
Четвёрка ребят через «шлюз» выбралась наружу и провыла «Аве Мария». С добавлением двух тоненьких девчачьих голосов это прозвучало неожиданно проникновенно. Хвостатые же зрители молча дождались конца выступления, после чего сразу ушли. И чего, спрашивается, приходили?
– Ну и что это за концерт вы тут устроили? – встретила певцов Зоя. Голос её не предвещал малькам ничего хорошего.
– Чу! – поднёс к губам палец Сев. – Кажется, нам отвечают!
И действительно – издалека из глубины леса начал доноситься стройный хор волчьих голосов, выводящих своими глотками нечто непонятное, хотя и не лишённое мелодичности.
– И вообще нам пора на уроки, – закруглил начавшиеся тёрки пацан.
Так уж сложилось, что после прибытия на планету учителей дети вернулись к учёбе в школе. Вечерней школе, естественно, днём-то и без того забот полный рот. Они посещали каждый день четыре занятия длиной по сорок пять минут. Да, многое здесь получалось не по обычаю. В том числе и ночной дозор, проводимый по окончании уроков после десяти вечера, перед самым отбоем – интенсивно растущим организмам насущно требовались белки, жиры и углеводы на сон грядущий. Расти-то нужно. И вес набирать.
* * *
Дожди шли каждую ночь, но по утрам частенько появлялось солнце и начинало немилосердно жарить, да так, что от земли поднимался пар. Всё вокруг росло
