– Я понимаю. Я же сказала вам, если случится неприятность, мы вас вытащим.
– Да, я помню. Я подумаю.
– Отлично. – Она повернулась, собираясь уйти, но задержалась. – Да, мистер Абрамс! Сегодня вечером Карбури должен мне передать нечто ценное. За этим могут охотиться и другие люди.
– Это превращает его в важную персону.
– Если что узнаете, позвоните мне домой до семи тридцати. В восемь увидимся на ужине, мистер Абрамс.
Тони проводил ее взглядом. Затем пересек улицу и вошел в украшенный мраморными колоннами вестибюль клуба. Сквозь двери он увидел обширный зал с высокими потолками. В кожаных креслах расположились мужчины, читающие «Уолл-стрит джорнэл». Возле камина сидел Карбури и перелистывал лондонскую «Таймс».
Абрамс пошел по направлению к лифтам. Там в небольшой нише в стене стоял телетайпный аппарат, выдающий котировки акций на фондовой бирже. Над ним на специальной доске были прикреплены ровно оторванные полосы телетайпной ленты. Перед доской стояли несколько мужчин и внимательно изучали цифры. Держались они все очень степенно. Однако Абрамс заметил, что время от времени то у одного, то у другого из них вдруг нервно подергивалось веко или белели костяшки пальцев, сжимавших ручки атташе-кейсов.
Абрамс осмотрелся, отметив про себя ведущую вниз лестницу, откуда доносился слабый запах хлорки, указывающий на наличие бассейна. Еще одна лестница вела наверх, в бар и обеденный зал. Судя по указателю перед лифтами, в здании было семь этажей, каждый из которых имел определенное назначение. На одном располагалась библиотека, на другом – корты для сквоша, на третьем – бильярдные и т. д. На каждом этаже имелись также номера. Попасть к ним можно было и по лестнице, и на лифтах.
Двигавшийся с самого начала за Тони служитель теперь приблизился к нему и спросил:
– Могу я быть вам чем-то полезным, сэр?
– Нет.
Абрамс вернулся в вестибюль. Он понимал, что ему лучше уйти сейчас, без шума, но ему захотелось добыть какую-то интересную информацию, которую он смог бы выложить перед Кэтрин Кимберли так же, как хорошая охотничья собака выкладывает перед охотником найденную дичь. Он мысленно улыбнулся своему сравнению.
– Сэр, если только вы не условились о встрече здесь с членом клуба, вы должны уйти. – Голос служителя звучал настойчивее.
Абрамс показал свой значок.
– Мне нужно узнать кое-что.
Служитель покачал головой:
– Вам нужно пройти к управляющему. Извините, у нас такие правила.
Абрамс зажал свернутую пополам двадцатку между пальцами.
– Хорошо, проводите меня через служебный выход.
Служитель поколебался, а затем отработанным движением ловко взял банкноту из пальцев Тони. Он махнул Абрамсу рукой и пошел вперед. «Хорошо, веди меня, Фрэнк», – подумал Абрамс; он успел прочитать табличку с именем на лацкане его пиджака.
Они прошли по коридору возле лифтов и спустились на один пролет к служебному выходу.
По пути Абрамс говорил без умолку:
– Я ведь тоже был членом клуба «Красные дьяволы». Наш клуб размещался в подвале мясной лавки Бари на Восемнадцатой улице в Бенсонхарсте. В витрине этого магазина стоял муляж огромной свиньи с золотой короной на башке.
Служитель показал на дверь, выходящую в боковую аллею:
– Всего хорошего, офицер.
Абрамс закурил.
– Фрэнк, ты итальянец? А я еврей. Я весело проводил время в своем клубе. Но однажды моя мать увидела, как я зашел в этот мясной магазин. Она встала перед витриной с этой свиньей и начала меня звать.
Парень слабо улыбнулся:
– Послушайте, офицер, мне нужно возвращаться. К чему вы все это?
– «Красные дьяволы» был очень закрытым клубом, ну совсем как ваш. Никаких женщин, никаких пуэрториканцев. Я многому научился в подвале мясного магазина, Фрэнк. Главное, что я тогда понял, – как добиваться желаемого.
Фрэнк почуял неладное и быстро оглянулся по сторонам.
– Эй, вы … полицейский?
Абрамс достал свой револьвер 38-го калибра и упер его служителю в живот.
– Нет.
Лицо у Фрэнка побледнело, он судорожно сглотнул.
– Эй, послушайте… – Он уставился на дуло револьвера. – Эй!
– Так вот, я понял, что, если ты нормально разговариваешь с парнем, а он упрямится как осел, тогда нужно действовать напористо. Посмотри на меня, Фрэнк. И на мою пушку. Вот так. Расскажи-ка мне о полковнике Рандольфе Карбури.
– Хорошо, хорошо… – быстро согласился Фрэнк. – Он зарегистрировался под фамилией Эдвардс… Номер 403… два дня назад… Он из Лондона… Уезжает в понедельник. Больше я ничего не знаю. Ну, все?
– К нему кто-нибудь приходил? Женщины?
– Кажется, нет.
– Он оставлял что-нибудь в сейфе?
– В сейфе? О да, кажется, да… Да, я видел, как он оставлял там портфель, а на бирке было его имя.
– Телефонные звонки?
– Не знаю… Был один международный… Из Лондона.
– Он в основном сидит в номере? Часто выходит?
– Выходит он часто. Все?
– Что о нем говорит обслуга?
– Приятный мужчина. Тихий. Вежливый. С ним никаких проблем. Но любит выпить. Теперь все?
– Все. Давай навестим его номер.
– Послушайте, вы в своем уме?
– Он серьезно задолжал моей конторе. Давай, шевелись.
Фрэнк направился к лифту.
– Но у меня нет ключа, видит Бог!
– Найдешь. – Абрамс опустил револьвер в карман плаща. – Без шуток, Фрэнк, и все будет нормально.
Они вошли в лифт и поднялись на этаж, где располагалась библиотека. Там они свернули в небольшой боковой коридор, где Тони увидел пять дверей с цифрами. Фрэнк все-таки нашел ключ и подошел к номеру 403. В этот момент Абрамс взял его за локоть и слегка потянул назад. На двери висела табличка «Не беспокоить», а из номера слышалась музыка. Абрамс взял ключ, вставил его и повернул в замке, затем приоткрыл дверь на несколько дюймов. В комнате горел свет. Сквозь приоткрывшуюся щель виднелась петля дверной цепочки.
Фрэнк испуганно зашептал:
– Он в номере.
Абрамс просунул пальцы в щель и щелкнул по цепочке. Она сразу же упала, поскольку, как оказалось, была прикреплена к планке с пазом куском клейкой ленты.
– Старый трюк, Фрэнк. Успокойся. – Тони затащил парня внутрь и закрыл дверь.
Номер был обставлен добротной, однако старомодной мебелью из красного дерева.
– Оставайся на месте, – приказал Абрамс. Он быстро, но тщательно обыскал спальню, кладовки и ванную комнату, не ожидая, впрочем, найти нечто такое, что человек, подобный Карбури, захотел бы спрятать. Трюк с дверной цепочкой вовсе не означал, будто владелец номера что-нибудь прятал. Это лишь доказывало: он не хотел, чтобы кто-то зашел в номер и поджидал его там. Достаточно тривиально, но, тем не менее, факт: Карбури действует весьма профессионально.
Абрамс обернулся к Фрэнку:
– Он когда-нибудь доставал тот кейс из сейфа?
– Я не видел.
Абрамс взглянул на открытый шкаф. Висевший там смокинг свидетельствовал о том, что Карбури собирается присутствовать на запланированном вечере в Штабе. Фрэнк тем временем начинал нервничать.
– Пожалуйста… Понимаете, если он нас здесь застанет… Ведь это моя работа…
– Теперь ты беспокоишься о работе, а только что тебя волновала твоя жизнь. Так что думай-ка снова о ней.
– Хорошо.
Абрамс взглянул на часы. Скоро Карбури захочет принять душ и переодеться.
– Ладно, Фрэнк, пойдем отсюда.
Они вышли из номера. Абрамс закрепил цепочку на прежнем месте, Фрэнк запер дверь, и они спустились на лифте вниз.
Абрамс остановился у служебного входа.
– Спасибо тебе, Фрэнк. Как ты думаешь, это не повлияет на решение комитета по поводу моего заявления о членстве в вашем клубе?
Фрэнк задорно улыбнулся и ответил:
– Нет, сэр.
– Ну и отлично. Не говори никому о моем визите и о том, что я пугал тебя пушкой, ладно?
Он приложил палец к губам Фрэнка:
– Понял? Омерта.
Фрэнк усиленно закивал и тут же исчез. Абрамс вышел через служебный вход и оказался на мусорной площадке. По темному переулку он прошел к главному входу в здание, попав через каменную арку на Пятьдесят четвертую улицу, а перейдя на другую сторону, оказался возле фургона без надписей. За рулем сидел частный детектив.
– Есть что-нибудь новенькое? – спросил его Абрамс.
Детектив по фамилии Уолтер, тоже в прошлом полицейский, скорчил гримасу:
– Не-а. Но говорят, что кто-то хочет крупно насолить этому Карбури. Так что дельце обещает быть непростым.
Абрамс зажег сигарету.
– У него будет портфель, не спускайте с него глаз.
– В чем вообще дело, Абрамс?
– Не знаю. Но будьте готовы сделать все, чтобы защитить его и портфель от возможного нападения. Фирма вас не забудет.
– Вот это да!
Абрамс отошел от фургона и пересек Пятую авеню, борясь с потоком спешащих прохожих. Не переборщил ли он в клубе? Но он хорошо помнил, как взволнована была Кэтрин Кимберли в связи с этим делом. Так что, судя по всему, действовал он в соответствии с важностью задания. Тони пришла вдруг в голову мысль, что он тоже волнуется, но только не за судьбу Карбури, а за то, какую оценку выставит ему за работу Кэтрин Кимберли.
