— Ну что? Приятно? Приятно? — вопрошал я после каждого тычка. — Уууу, сука.
— Хватит, Видар.
Сильные руки буквально оттащили меня в сторону. Данила склонился над парнем:
— Ты чьих будешь?
Боец не отвечал. Только с ужасом смотрел на Данилу. Лицо Катиного знакомца походило на маску драугра, сбежавшего из Хельхейма.
— Мужик, у нас два варианта, — спокойно продолжил Данила. — Или ты все рассказываешь, или я зову парня с шокером, и он забьет тебя током до смерти. Ну, считаю до трёх…
— Не надо шокера, — быстро ответил лежавший на полу, с ужасом покорившись на меня. — Мы из банды Змея. Нам прислал Аззазель. Нужно было взять живым этого.
Он ткнул пальцем в мою сторону. Голос срывался на всхлипывания. Видимо, парень боялся, что я снова начну его бить.
— Что за Змей? — хрипло спросил Данила.
— Работает на Аззазеля, — скороговоркой выпалил парень. — Все время ходит в маске. Люди говорят, он не человек вовсе. Не убивайте!
— Который со мной драться пролез? — уточнил я. — Кстати, где он?
Я бросил взгляд на разбитый шкаф. Но бойца там уже не было. Странно, учитывая, что лицо у него было основательно сломано.
— Где искать этого гада ползучего? — задал я вопрос, многозначительно постукивая дубинкой по ладони.
— В южной части города живёт, в новом микрорайоне «Зион».
— Хреново, — заключила побледневшая Катя и зачем-то пошла в угол.
Я поднял дубинку, ткнул ей в подбородок выжившего. Он затрясся, но я видел лишь белый скелет, опутанный сетью голубых молний. С неохотой я оторвал дубинку, резко ударил ею по голове бойца. Череп треснул, развалившись на части.
«Душа противника поглощена».
Так то лучше. Я быстро осмотрелся. Визит дружбы превратился в шесть трупов на полу кабинета торгаша. Двух охранников убило вещество в колбе, которую бросил Змей. Скорее всего, она попала в начальника охраны. От мужика остался только выбеленный скелет, лежащий в луже крови. Ещё часть попала на подопечного. Тело было сильно обезображено, на лице запечатлелась гримаса боли. Парень умирал несколько минут. А остатки этой жидкости задели Данилу, уничтожив часть лица. Четверо были из пришлых. Трёх убил я, ещё одного прикончил Данила.
— Боже мой, — залепетал Исаак, вынырнув из-под стола. — Шо делается? Как же так? Охрана! — заорал он, теряя испуганный вид и наконец показав истинное лицо. — Я вас сгною!
— Зря кипишь, — отозвался я неприязненно. — Думаю, что охраны у тебя больше нет. Они оказались плохими воинами. За двое суток допустили два нападения. Первое — на твою лавку, а во второй раз противники проникли в жилище.
— А я вроде не спрашивал, о чем ты думаешь? — он злобно скривился. — Что делать-то теперь?
— Звонить Чарли, — глухо ответил я фразой из фильма про белоруса и собаку. — И заказывать столик на шесть персон.
— Ты что несёшь? — разъярился торгаш. — Какому Чарли?
Я демонстративно осмотрел дубинку с молниями, а затем швырнул ее под ноги Исаака.
— Следи за языком, — проревел я. — Иначе я научу тебя вежеству.
Тот отшатнулся, и в его глазах я заметил искорки зарождающегося страха. Я шагнул в его сторону, намереваясь прояснить торгашу правила хороших манер, но конфликту помешал Данила. Парень пошатнулся и я едва успел подхватить его у самого́ пола.
— Держись, друже, — я поискал взглядом свою проводницу. — Катя. Надо лекаря сыскать.
— Сейчас, — девушка бодро подошла к нам и села на пятки.
Ее глаза странно мерцали, а аура полнилась зелёными всполохами. На светлом, почти побелевшем лице, виднелись особенно выделялись тёмные губы, подведенные краской. А под заострившимся носом у нее были крохи белой пудры.
— Он страдает. Как только продержался…
— Скорее всего, в колбе помимо кислоты был яд. Ну, ничего. Сейчас поправим, — резко оборвала меня девушка и вынула из кармана изящную металлическую коробочку с крышкой на крохотных петлях.
— В моем доме не надо этой ереси! Я не потерплю… — презрительно процедил Исаак.
— А если он помрет в твоем доме от ожога и потери крови? Такую ересь ты допустишь? — зло ответила Катя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она выглядела совсем иначе, чем пару минут назад. По-другому двигалась и говорила отрывисто и чуть громче, чем следовало. Не дождавшись ответа, Катя высыпала светлый порошок на кончики пальцев и затолкала его в ноздри Данилы. Затем она зажала его рот ладонью и дождалась пока он судорожно вдохнул через нос. После этого девушка бережно собрала все крупинки вещества с кожи и втёрла его в свою десну.
— Что? — злобно рявкнула она, когда поймала меня за наблюдением.
Для чего служил ритуал я не знал, но Катя неприязненно зыркнула на меня, словно стыдясь, а потом спрятала коробочку во внутренний карман курточки. Затем пригладила джинсовую ткань, словно убеждаясь в сохранности сокровища.
Зато на Данилу ее зелье подействовало благополучно. Он распахнул глаза. Даже тот, что был изуродован.
— Как ты друже? — спросил я обеспокоенно.
— Еще не сдох, — хрипло сказал он и попытался улыбнуться.
— Тащи его в машину, — распорядился торгаш, не отрывая глаз от телефона. — Отвезете его к моему доктору.
— Лекарю?
— А? — он посмотрел на меня с подозрением. — Ну да, лекарю, — Исаак отвернулся и буркнул — понаехали деревня немытая.
— Мы спасли тебя, — напомнила ему Катя, все еще пребывая в своём странном состоянии. — Второй раз оказали услугу…
— Я всегда плачу по счетам, девочка, — холодно отчеканил он и посмотрел на меня. — Хотя, как я понял, этот Змей, интересовался не мной. А нашим гостем, как тебя там зовут?
— Ты считаешь меня Посадоном, — ответил я ему таким же тоном.
— Посейдоном, — поправила Катя и не к месту хихикнула.
— Чудное имя. Он из Сербии?
— Вроде того, — ответила за меня девушка и многозначительно поджала губы, когда я хотел возразить.
Данилу я поднял на ноги и закинул на плечо. Он глухо застонал и попытался было возразить.
— Я сам…
— Не дергайся, — властно приказал я. — Ты пытался меня защитить. Это глупо, но очень благородно.
Шагая по коридору, я старался не смотреть на богомерзкую статую в нише напротив лестницы. Исаак зачем-то шёл следом. Чуть позднее я понял, что он давал инструкции по связи, с помощью телефона. — Катенька, скажешь доктору, что от меня. Он уже предупрежден и не попросит оплаты.
— Ваши целители просят денег? И не боятся кары? — возмутился я совершенно искренне, уже подходя к повозке.
— Они боятся налоговой, — саркастично произнесла Катя и открыла дверь. — Усади его. Только осторожно.
— Не учи, — огрызнулся я, но действительно устроил парня очень аккуратно.
Данила странно кривил губы, словно пытался улыбнуться.
— Он будто в трансе, — задумчиво сказал я.
— Если бы не раны, то ему было бы очень хорошо, — нервно отозвалась девушка и села за руль.
— Ты принимаешь зелье, потому что болеешь? — я сел на переднее кресло рядом с ней.
— Скорее болею оттого, что принимаю, — она вскинула голову и со злостью уставилась на меня. — Что? Осуждаешь?
— Не мне судить того, кто страдает, — я нахмурился, наконец поняв, что за свечение вижу вокруг Кати. — Ты зависима от этого порошка, верно? Как те, кто чрезмерно увлечён медовухой или ячменным пивом?
— Не то сравнение, но…
Машина тронулись с места. С заднего сиденья раздался стон и вялый голос:
— Она наркоманка.
— Живой еще? — язвительно уточнила Катя. — Я тебе отдала тебе целую дозу.
— Я не просил. Лучше сдохнуть, чем принимать эту дрянь.
— У тебя еще есть шанс помереть, — неприязненно уколола его Катя.
Потом она искоса посмотрела на меня, ожидая осуждения.
Я не позволил себе проявить ни того ни другого. Катя мне была никем. Случайной девкой, встретившейся на пути. Чье место могла занять любая другая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Тех, кто проявлял страсть к дурманящему питью или зельям я никогда не уважал. Такие могли легко предать. Такие не держали слов и клятв. Но Катя продолжала смотреть на меня. И ждать.
