Но Каору представлялись пустые глаза рыб, каждый день стремящихся на сушу и умирающих на берегу, он видел растущие там горы трупов. Невозможно было поверить, что большая часть этих рыб адаптировалась к жизни на земле. Смена среды обитания сопровождалась изменением внутренних органов. Стал необходимым переход с жаберного дыхания на легочное. Каким же образом осуществлялись эти пробы и ошибки на пути к изменению внутреннего устройства? Один орган перерождался в другой, — если представить себе это, становится жутко.
Каору видел перед собой абсолютно лысую голову Рёдзи. Когда мальчик нагнулся, его затылок оказался там, где только что был нос. В этом исхудалом маленьком теле происходило грандиозное клеточное сражение. Такое же происходит в теле Хидэюки, отца Каору. Потеряны часть желудка, часть ободочной кишки, печень. А появившиеся взамен побежденных новые раковые клетки находят себе новое убежище и непрерывно копошатся в теле Рёдзи.
Каору вдруг осенило.
Раковые клетки, изменяя цвет и форму здоровых органов, создавая опухоль, приводят к дисфункциям органов и смерти человека. Эту свою противоречивость они используют для прикрытия, но, подумав, вполне можно догадаться, чем они на самом деле занимаются. Попав в кровь и лимфу, они провоцируют клетки и, частично отдавая им свойства нестарения и бессмертия, таким образом осуществляют эксперимент.
Но зачем?..
Чтобы создать в теле человека необходимые в будущем органы. Деятельность вируса метастазного рака — это пробы и ошибки на пути к созданию новых органов в теле человека.
В процессе умрет множество людей, так же как погибли почти все рыбы, оказавшиеся на суше. Возможно, как и в случае с морскими животными, которым за сто миллионов лет удалось, несмотря на бесчисленные жертвы, приспособиться к суше, останутся несколько человек с новыми органами. Тогда человечество эволюционирует. Да и возможен ли новый революционный этап, подобный переходу из моря на сушу, без обретения новых органов?
Когда же он наступит?
Количество людей, умерших от рака, в последнее время резко увеличилось, но так как не ясно, с какого момента раковые клетки начали свою деятельность, то и невозможно решить, начало ли человечество свой поиск путей к эволюционированию или уже заканчивает его. Ясно лишь, что времени до эволюционирования остается все меньше. На превращение обезьяны в человека потребовался гораздо меньший срок, чем на превращение рыбы в земноводное. Поэтому вполне возможно, что следующий скачок будет на порядок короче.
Каору хотелось так думать. Ему хотелось видеть пусть маленькую, но надежду. Быть может, отец не станет жертвой рака, а окажется одним из первых, кто шагнет через новую ступень эволюции.
Каору также хотелось, будь это возможно, переродиться заново. Такое желание есть у каждого — желание обрести вечную жизнь.
Если предположить, что вирус метастазного рака создает нестареющие и неумирающие клетки, значит, шансы есть и у Рёдзи.
Каору не стал говорить о такой возможности. Не исключено, что слова, по сути подтверждающие наличие болезни, могут ослабить волю мальчика к жизни.
Вскоре за их спинами раздалось легкое посапывание. Рэйко, которую с самого начала клонило ко сну, уже уснула по-настоящему, положив голову на стол. Каору и Рёдзи, переглянувшись, тихо засмеялись. Еще нет восьми, довольно рано. За окном из ранних сумерек, обычных для начала лета, возник вечерний пейзаж столицы. Шум машин, едущих по скоростному шоссе внизу, стал громче.
Рука Рэйко дернулась, словно от испуга. Из-за этого пустая банка из-под сока опрокинулась и покатилась по полу, но Рэйко не просыпалась.
Каору, привстав, сказал:
— Твоя мама уже спит, я пойду потихоньку.
Он и так уже пересидел отведенное для репетиторства время.
— Каору-сан, ты мне что-то недорассказал. — Все еще не наговорившись, Рёдзи состроил недовольную мину.
— В следующий раз дорасскажу. — Каору встал со стула и прошелся по комнате. Рэйко спала, положив под правую щеку руки. Глаза были закрыты, но рот слегка приоткрыт. Сложенные под щекой руки были мокрые от слюны. Милое личико.
Каору впервые почувствовал, что женщины постарше кажутся ему милыми. Каору очаровывало все тело Рэйко, внезапно ему сильно захотелось прикоснуться к ней.
Рёдзи, лежа на кровати, протянул руку и потрогал ее за плечо:
— Мама, мама.
Но она не просыпалась.
— Не надо, мама спит.
Рёдзи поднял невинный взгляд на Каору, затем перевел его на кровать, предназначавшуюся для тех, кто жил с больными.
— Поскольку мама присматривает за мной, она любит, когда я ее укладываю. И нельзя, чтобы сегодня ночью она проснулась, — как-то отстраненно, а вовсе не выпрашивая, сказал Рёдзи.
Каору почувствовал в себе странное жжение. Ему показалось, что мальчик каким-то образом угадал его желание.
Не будя маму, возьми ее и отнеси на кровать.
Именно этого, как показалось Каору, и хотел Рёдзи.
Чтобы заключить Рэйко в объятия, Каору достаточно было преодолеть расстояние меньше чем два метра. Торчавшие из-под коротких брюк ноги Рэйко были плотно сжаты, коленка к коленке, словно не желали, чтобы к ним прикасались. У Каору вполне хватило бы сил перенести женщину на постель. Но он не знал, как поведет себя, прикоснись он к ее коже, и сможет ли сдержаться.
— Мама тогда от ужаса не сможет двигаться, — сказал Рёдзи с многозначительным видом и отвел взгляд. И все же он будто бы видел Каору насквозь. Казалось, что он провоцирует его, зная, что Каору испытывает влечение к Рэйко.
Послушай, ты же хочешь коснуться ее. Давай, я разрешаю. Послушай, я даю тебе шанс.
Сдерживая смешок, Рёдзи продолжал провоцировать.
Каору молча расстелил постель. Он не поддался на провокацию. Если бы его чувства по отношению к Рэйко усилились от прикосновения к ее телу, то, вероятно, захватили бы Каору целиком. Юноша еще недостаточно осознал то влияние, которое таинственным образом оказывает прикосновение к плоти.
Он подвел руки под шею и коленки Рэйко, разом поднял ее и перенес на кровать.
Когда он опускал ее на кровать, Каору покачнулся, и губы Рэйко буквально на мгновение коснулись его шеи. Глаза женщины слегка приоткрылись, она уже хотела обеими руками с силой обнять его, но, улыбнувшись, снова уснула.
Теперь, если начать возиться, она точно проснется, и поэтому Каору все делал очень осторожно. Несколько секунд он укрывал ее. Его взгляд упал на промежуток между грудью и животом, и, представив гибкую плоть под одеждой, он, не поворачивая головы, взглянул на ее лицо. Он начал рассматривать ее лицо снизу. Тонкая линия подбородка, над ней два кружка ноздрей. Никогда еще он не рассматривал лицо под таким необычным углом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
