Ричард указал им место, где начинались нарушения структуры. Он выделил в ней фундаментальный изъян. Это «загрязнение», скрытое внутри магии, рвало Никки на части. Она практически ощущала, как ее жизнь «просачивается» за пределы этого ужасного круга, окружающего Благодать. Эта Благодать, начерченная ее кровью, символизировала ее жизнь, и она же окажется ее смертью.
Сейчас Никки, сделав широкий шаг, стояла сразу в двух мирах, и ни один из них не был полностью реальным для нее. И находясь пока еще в мире живого, она могла чувствовать, как неумолимо скользит к темной пустоте за его границей.
И все это время окружавший ее мир живого терял свою весомость. При этом ей очень хотелось пустить все к черту и позволить себе соскользнуть навсегда в вечность небытия, если только это означало бы прекращение боли.
Хотя она и не могла пошевелиться, но видела все, что происходило в комнате – не посредством глаз, но с помощью своего дара. Даже за гранью страданий, она воспринимала столь экзотическую форму восприятия в качестве удивительного впечатления. Видение мира лишь посредством одного дара обладало неким исключительным качеством, приближающим безграничность познаний. Она могла видеть больше, чем когда-либо позволяли ей видеть глаза. Несмотря на агонию, во всем этом наблюдалось и ощущалось некое недвижимое величие.
Отделенный от нее сетью зеленоватых линий, Ричард переводил взгляд с одного испуганного лица на другое.
– Да что с вами? Вы должны убрать ее оттуда!
Но прежде чем Энн смогла разразиться очередной лекцией, Зедд сделал ей знак молчать. Только убедившись, что ее губы остались плотно сжатыми, он обратил внимание на внука.
Очередная линия выступила из сплетения и прочертила путь через пространство. Никки почувствовала это так, будто тупая игла для вязания проделала стежок в ее душе, протянув сквозь нее за собой боль от той светящейся нити, что еще сильнее привязывала ее к миру смерти. Несмотря на эти ощущения, она прилагала все усилия, чтобы оставаться в сознании – хотя капитуляция с каждым моментом казалась все более приятной.
Зедд указал рукой в ее сторону.
– Мы не можем сделать этого, Ричард. Подобный процесс должен идти своим чередом. Контролирующая сеть проводит сама себя через целую серию преобразований и, таким образом, проявляет свою природу. Когда контролирующий процесс начался, остановить его невозможно. Он должен пройти весь свой цикл до завершения, а затем сам затухнуть.
Никки знала эту жестокую правду.
Ричард ухватил деда за руку.
– И как долго? – Он тряс старика, как тряпичную куклу. – Как долго длится этот процесс?
Зедд с трудом оторвал пальцы Ричарда от своей руки.
– Мы никогда еще не наблюдали за подобной магией. Трудно сказать, как долго. Но для такого сложного процесса, каким обещает быть этот, я не могу обещать, что он займет меньше трех-четырех часов. Она там уже около часа, так что еще несколько часов, прежде чем процесс завершится и затухнет.
Никки знала, что у нее нет этих часов. У нее оставались по меньшей мере минуты, прежде чем порожденное «загрязнением» притяжение навсегда утащит ее за завесу, в мир мертвых.
Она думала о том, что довольно странно закончит свою жизнь. Так неожиданно. Так обыденно. И так бессмысленно. И ей бы хотелось, чтобы, по крайней мере, это был конец, который хоть чем-то поможет Ричарду или хотя бы позволит им завершить какой-то этап своих исследований. Она хотела, чтобы ее смерть дала ему хоть что-то ценное.
Ричард вновь повернулся, чтобы взглянуть на нее.
– Она так долго не продержится. Необходимо освободить ее оттуда немедленно.
Внутри, превозмогая боль и мучения, она улыбалась. До самого конца. Ричард будет сражаться со смертью до последних сил.
– Ричард, – сказал Зедд, – не могу вообразить, как ты мог узнать нечто подобное. Хотя не говорю, что не верю тебе. Но мы действительно не можем остановить работу контролирующей сети.
– Почему нет?
– Ну, – вздыхая, сказал Зедд, – на самом деле я не знаю, возможно ли такое, но если и возможно, никто из нас не представляет, как это сделать. Стандартный контролирующий процесс порождает средства защиты от легкомысленных вмешательств и экспериментов. Эта же система в целом использует более сложную и запутанную структуру.
– Скорее, это напоминает попытку соскочить с несущейся галопом лошади во время скачки по горам, – сказал высокий пророк. – Необходимо, чтобы лошадь закончила бег, прежде чем ты спрыгнешь, или это будет прыжок в объятия собственной смерти.
Ричард вернулся к столу, с неистовым напряжением изучая вычерченную из света структуру. Никки очень хотелось знать, осознает ли он, что видимое им хотя и доступно наблюдению, существует в основном лишь как аура, но все же представляет реальную силу, яростно и злостно ежеминутно пронзающую ее.
Очередная линия выдвинулась из сплетения под углом, явно неправильным, и Никки почувствовала внутреннее удушье. Она ощутила, как что-то жизненно важное внутри нее медленно разрывается. И боль от этого разрыва с хрустом распространялась внутри нее, пробирая до мозга костей. Она заметила, что темнота слоями настилается на комнату, и поняла, что сейчас заглядывает в другой мир, мир тьмы, где больше не должно быть боли.
И тогда она позволила себе медленно плыть к этому миру.
Но затем в таинственной потусторонней тени увидела нечто. Она застопорилась, удерживая себя от скольжения к темному берегу смерти.
Нечто, с раскаленными докрасна, как пара углей, глазами, устремившее взор из темной тени. Вся злонамеренность этого дышащего жаром взгляда была устремлена к Ричарду.
Никки отчаянно боролась, пытаясь выкрикнуть предупреждение. И невозможность сделать это терзала ее сердце.
– Взгляните, – прошептал Ричард, пристально глядя на нее, – по ее щеке скатилась слеза.
Энн лишь печально покачала головой.
– Вероятно, потому, что она не моргает, только и всего.
Ладони Ричарда в отчаянии сжались в кулаки, пока он обходил вокруг стола, пытаясь расшифровать значение этих линий.
– Нам необходимо найти способ остановить работу всей системы. Какой-то способ должен существовать.
Дед Ричарда очень мягко опустил руку сзади на его плечо.
– Ричард, клянусь тебе, я бы непременно сделал то, о чем ты просишь, если бы мог. Но я не знаю метода остановить контролирующую сеть. И что, в конце концов, так взбесило тебя? Почему такая спешка? Что именно, по твоему мнению, «загрязняет» магическую заготовку?
Все внимание Никки было направлено на то самое нечто, следившее из затененного мира мертвых. Всякий раз, когда вспыхивала молния, заливая комнату светом, существа с горящими глазами на привычном месте не наблюдалось. И только когда вновь опускалась темнота, она снова могла видеть это.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
