Тайфун
В летописи «Наньюэ» указывается, что в местности Сиань часто поднимаются тайфуны. Ураганный ветер дует с четырех сторон. Тайфуны чаще всего бушуют в пятом и шестом месяцах. Накануне не лают собаки, не поют петухи. В «Удивительной хронике Горных вершин» говорится также, что между летом и осенью на небе появляется ореол вокруг луны, похожий на радугу, называемый «матерью урагана». Он предвещает неизбежный тайфун.
В Середину осеннюю ночьюПутник в дверь постучался ко мне.Он промолвил, на тучи рукой указав:«Как свиреп Дух морской!Это доброе знаменье или худое — неведомо нам,Только радуга с неба упала, из моря воды напиласьИ на север ушла;Только красные тучи, сжимая осеннее солнце,Устремились на юг.Значит, скоро тайфун!Приготовьтесь к нему, господин!»
Человек досказать не успел этих слов,Вижу — дом цепенеет,Слышу — листья зловеще шуршат.В небе птицы тревожно галдят,Как безумные, в разные стороны звери бегут.Вдруг… взметнулся табун лошадейИ помчался быстрей и быстрей,И вдогонку за нимШесть могучих орлов понеслись.Тут ударил по дамбе неистовый шквал,В каждой щелке и в каждой норе—Ветра свист!..
Вышел из дому, селИ, свой длинный халат подобрав,Изменился, наверно, в лице.Человек же сказал:«Нет еще…Настоящий тайфун не пришел, этот ветер — предвестник его».
А потом —Ветер дверь распахнул, ставни с окон сорвал,Черепицу разбил, все жилище растряс…Катит множество каменных глыб по земле,Гнет, затем вырывает с корнями деревьев стволы,Хочет выплеснуть воду из устья рекиИ земную, мне кажется, ось расшатал!Может быть, повелитель ветров — всемогущий Бин ИВ этот час во владенья Ян Хоу проник, повелителя вод,Чтоб расправиться с ним?
Высоки — в целых тысячу чи — поднимаются к небу валы,Устремляются воды в просторы бескрайних долин.Ветер грязь и песок захватил в свой огромный кулакИ бросает, бросает их яростно,Рушит стены утесов и скал!
Десять тысяч коней ветер вихрем несет,И не менее тысячи вслед им летит колесниц!Леопарды и тигры от ужаса смолкли,Уплыли в глубины киты…
То ль не бой при Цзюйлу,Что всю землю потряс?То ль не сеча Куньминская,Обратившая в прах много тысяч людей?…Я от страха дрожал.Дыбом волосы встали на моей голове,И дыхание сперло, и ноги свело.Ночью, сжавшись на ложе в комок,Девять раз просыпался и менял положенье свое.Днем три раза молил черепаху предвестие доброе дать…
Через день и два дня утром стих ураган…
…Старики приходили, выражая сочувствие мне.Приказал я вина принести, чтобы должное слугам воздать.Страх прошел, и теперь лишь о том наша речь,Как деревьям и травам в беде их помочь,Как поправить стропила и балки на доме моем,Как на крышу опять уложить тростниковый настил, чтоб она не текла,Как построить разрушенный ветром участок ограды-стены.
Тихо-тихо кругом.Не шелохнутся горы, леса.Ни волны на просторе морском.Встряска кончилась.Гром отшумел.По небесному своду, зелена-голуба,Одинокая, светлая-светлая, проплывает луна…
Тут невольно вздохнул я, как будто очнувшись от сна,И не понял никто, почему я вздохнул.
О, увы и увы!Что мало по размеру, а что велико —Мы привыкли судить из сравнения форм,Радость что вызывает и что вызывает печаль —Мы привыкли решать в столкновеньях сторон бытия.Что ж касается ветра —Как измерить нам силу его?Дуя тысячу раз,Он свою проявляет по-разному мощь!Ветер для муравья:Нам достаточно только подуть — и повергнем его.Ветер для комаров:Мы рукою махнем — разлетятся они кто куда.Эти ветры не могут природу саму сотрясать,Но иным существам — комарам, муравьям —Эти ветры страшны.
А с другой стороны:Гриф ударил крылом по воде —И взлетел на три тысячи ли,И потом со своей высотыОн глядит на тайфун, в чистом небе паря,И, наверное, смотрит, как я, недостойный, дрожу…
Разумеется, он, как и я, понимает,Что тайфун — это ветра большое дыханье — не вздох.Но опять-таки спорно: огромно иль только ничтожно оно?Ибо зренье и слух не объемлют всего,А в природе — увы — все изменно вокруг.Десять тысяч существ лишь поднимутся к жизни — и снова развеются в прах,Блеском лишь мимолетно ослепляя наш взорИ лишь отзвуком жизни до нас доносясь.
Вот заметите в небеВдруг вспыхнувший молнии лучИ скажите тогда: это правда иль ложь —Представленье мое о причинах, вселяющих страх.Жаль, что сам, поздно сам я об этом узнал!
«Мои сочиненья — большой полноводный поток…»
МОИ СОЧИНЕНЬЯ — БОЛЬШОЙ ПОЛНОВОДНЫЙ ПОТОК,КОТОРЫЙ СТРЕМИТСЯ ВПЕРЕД, ВЫБИРАЯ НЕВЕДОМЫЙ ПУТЬ.НА ГЛАДКОЙ РАВНИНЕ СПОКОЙНО И ВОЛЬНО ТЕЧЕТИ ТЫСЯЧУ ЛИ, ЕСЛИ НУЖНО, ОН ЗА ДЕНЬ ПРОЙДЕТ.А ЕСЛИ УЖ СКАЛЫ И КАМНИ ВСТАЮТ ВПЕРЕДИ, —НЕМЫСЛИМО ЗНАТЬ,КАКУЮ ИЗ ФОРМ ОН ВОСПРИМЕТ, БУШУЯ СРЕДЬ НИХ.СКАЖУ ЛИШЬ ОДНО:ГДЕ ДВИЖЕНЬЮ ПРОСТОР — ТАМ В ДВИЖЕНЬЕ ПОТОК,А ТАМ, ГДЕ ПРЕДЕЛ, — ОСТАНОВИТСЯ САМ.ПОИСТИНЕ ТАК! ВОТ И ВСЕ!ДРУГОЕ, ХОТЯ Б И ХОТЕЛ, Я НЕ В СИЛАХ СКАЗАТЬ О СЕБЕ.
Комментарии
Стихи (ши)
Произведения, определенные в сборнике словом «стихи», имеют китайское название «ши». Ши — это первооснова классической поэзии Китая. Фактически ее первоначальный жанр. Они родились из народных песен в незапамятные времена и впервые были собраны в «Книге песен» («Шицзин»), ставшей бессмертным памятником народной поэзии IX–VII веков до новой эры. На многовековом пути развития ши меняли строку от четырехсловной до пяти- и семисловной обретали все большую глубину содержания и гибкость формы, вырабатывали свои законы и традиции.
Сунские ши, одним из крупнейших создателей которых был Су Дун-по, отличаются аллегоричностью, символикой, скрытым между строк намеком. Среди них много сатирических произведений, эпиграмм и юморесок. Однако и лирическая и философская темы не теряют в них своей значимости.
Стр. 39. Пил вино на берегу озера Сиху… (I).
Си Ши — легендарная красавица, олицетворение женской красоты.
Стр. 43. Только что отплыли из Цзячжоу.
Цзячжоу — ныне город Цзядин в провинции Сычуань. В 1059 г. трое Су — отец Су Сюнь, старший сын Су Цзы-чжань (Су Дуп-по) и младший Су Цзы-ю — предприняли путешествие по Янцзы до города Цзинчжоу. Цзиньшуй, Маньцзян — старые названия рек Минцзян и Цинъицзян, впадающих в Янцзы. Каменный Будда. — Су Дун-по записал в дневнике, что в месте слияния рек Янцзы и Маньцзяна, на берегу возвышалось каменное изваяние бодисатвы Майтрейи.
