— Спасибо, — Рада искренне улыбнулась ангелу, лечившему ее хвост. — Заходите как-нибудь на чаек.
— Спасибо, — кивнул тот. — А она не такая уж и плохая, — заметил он, когда Велл и Рада скрылись.
— Она ушла, — высунул голову из своей квартиры домовладелец. — Это хорошо. Теперь я выкину эту заразу из нашего дома.
— Не думаю, что у вас это получится, — нахмурился господин Рафаил. — Девушка лишь сделала то, что не сделали вы, она убрала травмоопасную дверь.
— Доводчик был туговат, он бы стал мягче со временем.
— Со временем? — нахмурился ангел, лечивший Раду. — Да только за сегодняшний день этой дверью серьезно ушиблено четверо детей, повреждены три пары крыльев и один хвост.
— Ну, хвост не так страшно, одним хвостом меньше… — попытался пошутить домовладелец, но жильцы его юмора не поддержали.
— Ей было больно. Очень больно. Так же больно как и господину Рафаилу, так же как Веллу.
— Нам перья немного удар смягчили, — покачал головой старый ангел. — А вот хвост… Даже от мысли об этом неприятно.
— Она дверь снесла, совсем. Посмотрите, петли просто выдраны с мясом. Где я на ночь глядя новую дверь найду? Подъезд же остался совсем открытым.
— Действительно не порядок, — согласился один из жильцов — лиловый. — Думаю, раз дверь выбита по вашей вине, вам и дежурить тут всю ночь.
— Хорошая мысль, — согласились ангелы и стали расходиться по своим квартирам.
— Что значит хорошая? Что значит по моей вине? — завозмущался домовладелец, но его уже никто не слушал. — Они не хотят ее выселять, — сообщил он жене. — Я думал сами выгонят, а они…
— Я тебе говорила, ослабь доводчик, — вздохнула женщина. — Но тебе же лень было опять за стремянкой идти, вот и получил. Скажи спасибо, что она на двери отыгралась, окончательно хвост разбив, а не то тебе бы тоже досталось на орехи. Я видела, на что способны черти с такими хвостами, удар у них такой силы, что убить запросто может.
— Спасибо, утешила, — буркнул мужчина и пошел смотреть, можно ли что-нибудь сделать с дверью, чтобы не сидеть тут всю ночь.
Едва в доме все затихло, как господин Михаил решил, что после происшедшего надо исполнить еще один гимн богу. Это стало последней каплей. Велл даже вскочить не успел, как Рада подорвалась с места, схватила вазу с цветами со стола и метнула ее вниз. Пение тут же прекратилось.
— Если тебе так нравится петь, пой дома, — заорала она, свесившись с балкона. — Избавь соседей и бога от своих бездарных завываний.
— Рада! — Велл, ухватил чертовку поперек талии и силой затащил в дом. — С ума сошла.
— Он пишет отвратные стихи и голоса у него нет. Я не в состоянии слушать этот кошмар ежедневно. Это просто пытка. И не спорь со мной, ты тоже не в восторге от этих завываний, только сказать об этом этому певцу недобитому у тебя смелости не хватает. Целый дом трусливых ангелочков, — Рада ушла к себе в комнату, сильно хлопнув дверью.
— Рада, что с тобой? — присел на кровать к плачущей чертовке Велл. — Ты сегодня сама не своя.
— Я своя, — всхлипнула Рада. — Просто день дурацкий. Я думала, приду домой, отдохну, а тут… Как я завтра работать буду, если до хвоста не дотронуться? Меня теперь выгонят, да? Сначала дверь, потом певун этот…
— Думаю, не выгонят, — Велл обнял девушку, прикрыв ее здоровым крылом, Рада потерлась о крыло щекой, ей нравились крылья Велла, она тайком от него собирала выпавшие перышки. — Этот поступок тебе зачтут за подвиг, как и выбитую дверь, — улыбнулся он. — Пение господина Михаила давно вызывает некоторое недовольство части жителей дома.
— Тогда почему его раньше заткнуться никто не попросил?
— Как-то неловко, — пожал плечами Велл. — Он все же богу гимны поет.
— О, да, бог прямо таки в восторге от этих песен, — хмыкнула Рада. — Знаешь, если он запоет еще раз, надо отправить его за ответом к Богу, пусть тот сам ему скажет, нравятся ли ему эти песнопения или нет.
— Рада, — засмеялся Велл. — Ну как же господин Михаил доберется до Бога?
— А вот пока не доберется, поет пусть за закрытыми дверями. Не доберется сам, пусть к архангелам обратиться, им попоет, глядишь, они проникнутся и помогут.
— Ты сама доброта, — засмеялся Велл. — Сначала придумываешь нерешимую задачу, а потом сама же подсказываешь пути ее затягивания.
— Я такая, — кивнула Рада и улыбнулась.
— А что на работе? — спросил ангел.
— Лиловые влезли, — вздохнула Рада. — Видишь ли, недопустимо для равновесия, когда ангелы хранители работают одни.
— Бедняжка.
— А потом он приперся и стал орать что десять визитов в день это чересчур. Вот и понимай их как хочешь.
— Десять? Ну, ты уникум, — засмеялся Велл.
— Я такая, — кивнула Рада устало.
— Не буду тебе мешать, отдыхай, — Велл встал. — И не грусти.
— Не буду, — пообещала Рада и спокойно заснула.
Надежды Рады на то, что ей дадут передохнуть из-за поврежденного хвоста, не оправдались, работать ее все равно заставили, предварительно проведя беседу. Раде объяснили, что то, что она вытворила вчера, безусловно, забавно, но делать так больше не стоит, потому что от лиловых потом веником не отмахаешься. Сказали, что совсем не обязательно посещать всех ангелов ежедневно, можно через день, а то и через два.
— И на том спасибо, — буркнула Рада, направляясь к себе.
— Здравствуй Рада, — на месте девушки сидел господин Тауэр.
— Добрый день, — удивленно кивнула Рада. — Чем обязана?
— Ты говорила, что тебе не сильно нравится смотреть за хранителями.
— Говорила, — согласилась чертовка. — И что?
— Хочешь работать в коррекционном отделе?
— Хочу. И что я для этого должна сделать? Я ведь должна буду что-то сделать?
— Конечно, — улыбнулся черт. — Я замолвлю за тебя словечко, если ты соблазнишь Велла.
— Словечко, — усмехнулась Рада. — Нет.
— Нет? — господин Тауэр даже немного растерялся. — Почему?
— Не хочу. Очень тронута вашей заботой, но теперь мне пора работать.
— Подожди, — мужчина вскочил со стула. — Объясни, почему? Ты боишься не справиться? Так я помогу.
— Дело не в этом, — покачала головой Рада. — Вернее не только в этом.
— Тогда в чем?
— Во-первых, — Рада загнула пальчик. — «Замолвить словечко» не самое надежная гарантия получения места у корректоров, во-вторых, — не дала она перебить себя: — Мне нравятся крылья Вела, они мягкие и пушистые, ну и в третьих, да, я не уверена что справлюсь, Велл хороший ангел, быть ангелом его призвание, черт из него выйдет хреновый. Всего доброго, наилучшие пожелания госпоже Изадоре, — Рада растворилась в воздухе, переместившись на Землю.
