— А сейчас слушайте! — обратился к ним Пэндер. Он говорил громко, так как никто не смотрел в его сторону. Одна только Милли обернулась, поэтому он и обрушился на нее: — Дьявольщина, а теперь-то чего тебе надо?
— Я хочу взять свою воду со льдом, — ответила она.
— Ну так забирай ее, а потом оставайся в спальне и больше не высовывайся!
Милли удалилась к себе, и все умолкли, кроме одного, который пробурчал:
— Не иначе, как все нутро горит — невтерпеж ей…
— Кто это сказал? — рявкнул Пэндер, но ответа так и не получил.
Рой подался к столу и опять переключил внимание собравшихся на дела насущные, даже Пэндер начал его слушать.
— Четвертные скачки, третий забег, — говорил Рой. — Ему уделяется особое внимание, и все, у кого есть информация о лошадках-участницах, милости просим.
— Верно, — одобрил Пэндер. — Этот забег и делает деньги. Загляните в свои списки.
Все, как один, уткнулись в списки с именами лошадей.
— Там есть четыре лошади, которым надо уделить пристальное внимание: Рейнидей, Кларет, Мундей и Сис. Все они прежде участвовали в четвертных скачках, но не на одном и том же поле. Следите за тем, как выступают сейчас, сверяйтесь с прежними данными и полегче с шансами. Каждая из этих лошадок — верняк! Широкой публике это известно не хуже чем вам, ребята, поэтому держите ухо востро.
— А как насчет того, чтобы сыграть на «темных» лошадках в этом забеге — остальных пяти участницах?
— Кто-нибудь здесь знает эту пятерку?
— Роузбад. Я отслеживаю эту лошадь. До прошлого года она бегала главным образом на дистанцию в полмили. Постепенно ее довели до участия и на более длинных дистанциях.
— Она делала деньги?
— Не очень большие.
— Есть там и еще один участник, Баттонхед. Хорошо смотрится, но…
— Хорошо смотрится! Ты думаешь, возможно…
— Я же сказал: «Хорошо смотрится!»
— Хорошо смотрится лишь та лошадь, что приходит первой. Если ты спросишь меня…
— Да нет же! Он прав: та лошадь…
— А ну заткнитесь! — Все обернулись к Пэндеру. — Так-то лучше! — Он уселся и запихнул в рот жвачку. — Я не хочу, парни, чтобы вы тревожились о лошадках, которые бегали на полмили, а ныне участвуют в забеге на девять фарлонгов[4]. Это допустимо. И нам такое на руку — это факт! И даже больше — фаворитом в этом забеге, то есть фаворитом, которого мы хотим видеть победителем, является лошадка… Рой, как ее по имени?
— Минди.
— Милли? — раздалось с полдюжины голосов.
— Кто это там вякает? — окрысился Пэндер.
— Как бы там ни было, но ее зовут Минди, — вклинился Рой. — И она неплохо показала себя в скачках на полмили. Она бегала и на милю, только без протоколов, и там смотрелась даже еще лучше. В этих скачках она участвует официально.
— Ясно и понятно, — произнес кто-то. — Почему бы не устроить так, чтобы за нее платить двадцать к одному?
— В этом-то и суть, — заявил Пэндер. — Вот почему мы здесь и собрались.
— А как насчет четырех остальных аутсайдеров?
— Поднимайте выше! Создайте видимость, что никакая другая лошадь, кроме первых четырех, никоим образом не окажется в числе призеров. Заломите ставки на аутсайдеров до неба.
— Что? Аж до двадцати двух к одному?
— Выше. До двадцати пяти. На ипподроме мы поднимем и выше, но вы, ребята, за его пределами поднимайте до двадцати пяти к одному.
— Дьявольщина, Пэндер, это ни в какие ворота не лезет!
— Я сказал!..
— Ладно, я только спросил.
— Но помимо всего этого, — вмешался Рой, — постоянно будьте в контакте с офисом. Мы будем отслеживать все поступающие ставки и сообщим вам, как выкрутиться, если начнут слишком много ставить на одну лошадь.
— Как ты можешь знать наверняка? А если появятся ставки, которые пройдут через букеров Фелла?
— Не беспокойтесь! — уверил Пэндер. — У меня будет эта информация. В конце-то концов… — он передвинул жвачку во рту так, чтобы можно было улыбнуться, — мы же все одна большая счастливая семья.
— А как насчет Баттонхеда? — спросил кто-то. — Это его первое участие в таких скачках.
— Может, и последнее. Я видел его в Омахе, там он показал себя лишь раз из трех попыток.
— На Ак-Сар-Бен? Там трек на полмили.
— Им владеет мужик по имени Дадли. Отличный малый! Он говорит, что выставил Баттонхеда на скачки с призом в пять тысяч долларов лишь для тренировки. Обычно он участник скачек с призом в три тысячи.
— Ты имеешь в виду, что он вывел коня из обычного для него класса, просто чтобы…
— Верно! Забудь о Баттонхеде! А теперь немного внимания. Итак, с этим забегом покончено.
Они продолжали обсуждать свои дела дальше и начали вникать в детали других скачек. Милли так больше и не появлялась, и им никто не мешал с кислым видом совещаться до часа ночи.
Глава 13
Как раз к тому времени, когда совещание у Пэндера подошло к концу, у Криппа раздался телефонный звонок. Он разбудил его и заставил выскочить из кровати. Крипп первым делом подумал о Фелле, и это встревожило его.
— Крипп? Это Том!
— Том… который?..
— Который… Фелл, ты, соня. Просыпайся!
— Я уже встал и окончательно проснулся, Том. Я тебе нужен? — Крипп даже наклонился, прижав трубку к уху, словно это могло помочь ему лучше слышать.
— Хочешь видеть лошадь?
— Ты сказал — лошадь?
— Точно! Одевайся, Крипп, и я заеду за тобой в ближайшие двадцать минут.
— Том, сейчас же два часа ночи.
— Я знаю! Увижу тебя самое позднее через двадцать минут. А насчет лошади ты не ослышался. — И прежде чем повесить трубку, Фелл засмеялся, словно и впрямь пошутил.
Пока Крипп одевался, то запоздало подумал, что ему следовало бы поинтересоваться, откуда звонил Фелл. И не мешало убедиться, в своем ли тот уме. Когда человек, досрочно выписавшийся из клиники, звонит в два часа ночи и отпускает шуточки насчет лошади, то… Крипп энергично замотал головой. Он не был уверен, что верно спросонья понял Фелла, и отправился в ванную, чтобы плеснуть в лицо холодной водой. Наверное, ему лучше позвонить Дженис.
Возможно, Фелл действительно дома с Дженис, и тогда все нормально. После холодной воды Крипп подогрел себе кофе. Он стоял в пустой кухне и следил, чтобы он не убежал. Неплохо было бы и перекусить, но… в холодильнике шаром покати. Крипп постоянно ел на стороне и никогда ничего не покупал для кухни, кроме кофе. На кухне он проводил очень мало времени. В гостиной — тоже. Вдоль стен стояла антикварная мебель, точнее у двух стен, так как Крипп использовал гостиную лишь затем, чтобы пройти через нее в спальню. Будучи дома, он обычно сидел на кровати, где стопками громоздились журналы и его альбомы с фотографиями и рисунками, вырезанные из журналов снимки — корабли, горы, деревья… Крипп не знал названий некоторых из них, но питал слабость к деревьям.
Прошло, должно быть, не более десяти минут, когда снизу донеслись звуки автомобильного гудка — Фелл уже прибыл. Крипп одним глотком допил то, что оставалось в чашке, и поторопился вниз. Он проскользнул на сиденье рядом с Феллом и попробовал было разглядеть, как тот выглядит, но машина пулей рванула с места, и Криппу пришлось вцепиться в сиденье, чтобы удержаться на месте. За следующим поворотом ему удалось выпрямиться и оглядеться: Фелл гнал машину за пределы города.
— Захватил сигареты, Крипп?
— Конечно. — Он дал одну Феллу.
Спичка осветила лицо Фелла, оживленное, без малейших признаков недавнего ночного сна. Взглянув на часы, он еще быстрее погнал машину.
— Том, что ты там говорил по телефону?..
Фелл засмеялся, но глаз с дороги не отрывал, и Крипп был только благодарен ему за это.
— Не хочешь ли взглянуть на лошадь или что-то в этом роде?
Крипп закурил и после долгой затяжки произнес:
— Это то, о чем я и подумал после твоих слов.
— Поездка долгая, поэтому и решил… прихватить тебя за компанию.
— А где Дженис?
— Ты же знаешь — Дженис и лошади… Одно к другому не имеет никакого отношения. Дженис спит.
— Если уж на то пошло, Том, то и я не питаю к лошадям слишком теплых чувств. Том, ты не мог бы ехать помедленнее?
— Она начнет работать в четыре тридцать. А на то, чтобы добраться до места, уйдет не менее двух часов.
— Вижу, — обронил Крипп, глядя, как шоссе стремительно несется навстречу.
— Ничего ты не видишь, пока не узришь своими глазами малышку, которая делает нам деньги. Эта лошадь…
— Какая? Уж не Баттонхед ли? — шутливо прервал Крипп.
— А то как же — она!
Фелл явно спятил. Возможно, в другое время он был просто безвредным душевнобольным, умело скрывающим свой недуг, но теперь со своим бзиком насчет этой лошади… Крипп понаблюдал за тем, как Фелл ведет машину, и они начали разговаривать о других вещах. Говорить с Феллом не составило особого труда. Он казался оживленным и довольным. Сен-Пьетро остался уже далеко позади, ему предстояло увидеть свою Баттонхед — вполне нормальное поведение для любого, кто настолько ненормален, чтобы завести собственную лошадь.
