Мадам Помфри, которая наблюдала за Гарри после того, как целители покинули Хогвартс, сказала, что Поттер здоров. Но Гарри решил провести в больничном крыле еще пару дней, чтобы окончательно прийти в себя после последних событий.
Поэтому он только в среду утром появился в Большом зале во время завтрака. Вся школа, естественно, обернулась, когда он вошел. Кроме тех ребят, которые видели Поттера в коридоре второго этажа, когда все закончилось, остальные не знали, как изменился юноша. Поэтому, проходя между столами Гриффиндора и Рэвенкло, Гарри ощущал испуганные взгляды и шепот учеников, заметивших, что юноша поседел на висках.
— Привет, — кинул Гарри друзьям, сев рядом с Роном и Джинни.
Гермиона, будто знавшая, что Гарри будет ее избегать, сидела в конце стола одна.
— Я рад тебя видеть, друг, — похлопал его по плечу Рон. — Как ты?
— Нормально…насколько возможно, — ответил Гарри и посмотрел за стол учителей, ища глазами Снэйпа, который сидел рядом с Дамблдором.
— Ты читал газету, Гарри? — тихо спросила Джинни.
— Да, а что?
— Ты понял, о ком говорили? — шепотом сказал Рон.
— А ты не согласен? — бросил Гарри.
— Напротив, — честно ответил Рон, и Джинни кивнула, — он просто герой, Гарри.
— Да, — протянул Гарри, — не прошло и шести лет, как мы поняли, кто он такой.
— Гарри, ты не думаешь, что он загордится теперь, и стане еще хуже относится к студентам? — все так же шепотом говорил Рон.
— Будто он будет кричать об этом на каждом углу, — ответил Гарри, накладывая бекон в тарелку, — я рад, что он жив. Без него будет очень трудно.
— И скучно, — добавила Джинни.
— Ага, — поддакнул Рон, — не хотите основать какой-нибудь КПСС?
— Чего? — спросили Джинни и Гарри одновременно.
— Клуб Поклонников Северуса Снэйпа, — сказал Рон, — а вы что подумали?
Гарри и Джинни расхохотались так громко, что их услышала вся школа. Гарри вновь ощутил на себе взгляды учеников и шепот обсуждения.
— Мистер Поттер, может, вы с нами поделитесь шуткой, чтобы мы тоже имели возможность посмеяться? — донесся до них бархат голоса Мастера Зелий.
Гарри был так рад слышать этот голос, что не смог убрать улыбку с лица, повернувшись к Снэйпу.
— Простите меня, Мастер Снэйп, — произнес Гарри, встав с места, — но мне только что предложили основать одно мероприятие, чему я не смог не рассмеяться.
— И что же это? — удивленно вскинул бровь Снэйп. — Не поделитесь со школой?
— Конечно, сэр, — ответил Гарри, повернувшись к школе, — я нашел, что за почти семнадцать лет, мне выпало столько неоправданной славы, что пора ею поделиться с другими.
— Правда? — немного обеспокоено сказал Снэйп.
— Да, — кивнул Гарри, — и вот мне пришло в голову открыть в Лондоне, на Алее Диагона, например, салон красоты и татуажа, где я бы мог любому желающему нарисовать такой же шрам в виде молнии, как есть у меня; поменять цвет волос на черный с проседью…
Тем, кто поначалу воспринимал это как шутку, дальнейшие слова Поттера показались просто жуткими.
— А если кому-то захочется стать полным двойником Гарри Поттера, — уже не улыбаясь, говорил Гарри.
Учителя, а особенно Дамблдор и Снэйп смотрели на юношу с крайним беспокойством.
— А в особенности тем, кто завидует моей судьбе и образу жизни, — продолжил Гарри, повышая голос от фразы к фразе, — помимо моей внешности, я предложу сначала убить родителей, затем самых близких, а потом и дальних родственников; научу убивать людей, научу жить в отчаянии и без какой-либо надежды на будущее. Я научу, как желать девушку, но обходить без нее, боясь, что ее выкрадут, чтобы добраться до тебя.
В зале повисла гробовая тишина.
— И может тогда, в конце концов, когда на свете будет много двойников Гарри Поттера, — уже кричал Гарри, — на меня перестанут пялиться, как на картину; и, если совсем повезет, то Лорд Волдеморт убьет кого вместо меня, так как не сможет отличить настоящего Поттера от двойника.
Дамблдор спрятал лицо в ладонях, МакГонагалл даже не заметила, как из ее глаз потекли слезы, а Снэйп опустил глаза, делая вид, что что-то ищет под столом.
— Ну? — громко произнес Гарри. — Есть желающие стать Гарри Поттером? Я готов сделать огромные скидки первым десяти!
Никто не проронил ни слова.
— Тогда прекратите пялиться на меня! — проорал Гарри. — Если еще раз я услышу за своей спиной шепот обсуждения, какой я герой, что снова выжил после схватки с Волдемортом, клянусь, я буду каждого награждать чем-то из своего знаменитого образа! И обещаю, что я начну не со шрама!
После этих слов Гарри сел обратно за стол и как ни в чем не бывало, продолжил завтракать. Школа была в таком шоке от слов Поттера, что несколько минут в зале было только слышно, как Гарри стучит вилкой по тарелке, пытаясь справиться с беконом. Но дрожащие руки не позволили парню нормально поесть, поэтому Гарри допил чашку кофе и быстро вышел из зала, не оглядываясь ни на кого.
Он вышел из дверей Большого зала и направился к выходу из замка. Там его встретили авроры.
— Вы куда-то собрались, мистер Поттер? — спросил один из них.
— Да, подышать воздухом, — резко ответил Гарри.
— Вам разрешили выйти, мистер Поттер? — спросил второй.
— Нет, но меня это не остановит, — еще резче ответил юноша.
— Простите, мистер Поттер, но мы вас не выпустим из замка без разрешения директора, — сказал аврор.
— Да ну? — вскинул бровь Гарри. — Сразимся, что ли?
Гарри достал палочку быстрее, чем авроры.
— Считайте, что вы уже мертвы, — констатировал Гарри, — вы слишком медлительны для меня, господа авроры. Выпустите меня.
— Поттер! — послышался голос Мастера Зелий.
Гарри обернулся как раз в тот момент, когда Снэйп подошел к нему.
— Опусти палочку, Гарри, — мягко сказал Снэйп, — господа, выпустите его, я пойду с ним. Не больше десяти минут, так что не надо никому докладывать, господа.
Авроры кивнули и открыли дверь. Гарри вышел на улицу уже залитую лучами летнего солнца. Зеленая трава наполнялась цветом с каждым проблеском света сквозь еще не успевшие уплыть облака. Кое-где еще блестели капельки росы, напоминая пролитые юношеские слезы. Но вся эта красота не радовала Гарри. Попросту говоря, он даже не замечал, как прекрасна природа.
— Я не умею говорить таких теплых слов, как Дамблдор, — сказал Снэйп, идя рядом с юношей, — все, что ты сейчас сказал, верно. Жестоко, но правильно. Я тебя понимаю, Поттер. Но больше так не срывайся. Слышишь меня, держи себя в руках, Гарри! Незачем всем показывать, как тебе тяжело, потому что тебе все равно никто не поможет. Никто не помогает, потому что не знают, что это такое. Ты понял мои слова, Гарри?
Снэйп остановил Поттера рукой, заградив ему дальнейший путь и развернул к себе. Профессор потрепал парня по волосам, уже местами поседевшим.
— Я знаю, что ты не можешь смириться с теми потерями, который выпали на твою долю, — тихо сказал Снэйп. — Мне жаль, что такая ноша выпала ребенку, еще не понявшему, как жить, будучи волшебником, но уже столкнувшимся с невероятным злом. Но теперь ничего не изменишь, Гарри, и у тебя есть только один путь, только один — победить это зло. Ты не один, тебе помогает самый могущественный маг в истории — Дамблдор. Тебе помогаю я, чем могу. У тебя есть друзья, мало, но они есть. И ты должен взять себя в руки, собраться и победить. А я помогу тебе, пока жив.
Снэйп посмотрел в его зеленые глаза, полные тоски и боли.
— Сейчас ты страдаешь от своей и от чужой боли, — продолжил Снэйп, — научись от нее избавляться. Пропускай ее мимо себя, как воду сквозь решето. Иначе тебя не хватит. Тебе нет семнадцати, а твои волосы покрыла седина. Конечно, я могу подсказать тебе, как избавиться от этого. Но эта седина лежит не только на твоих висках, Гарри, она на твоем сердце, а это плохо. Ведь, как сказал Дамблдор, твоя победа — в твоем сердце. Наполни его любовью. Если не к женщине, но к природе, к друзьям, к учебе, к чему угодно, что тебя радует. Не бросай Квиддитч, потому что там ты счастлив. Твое плечо не так слабо, как тебе сказали врачи. Ты можешь играть, если хочешь. Ты должен простить Гермиону Грейнджер, если любишь ее, потому что она готова покончить с собой из-за того, что поддалась на уговоры Крама, любя тебя.
— Откуда вы знаете? — спросил Гарри.
— Ты же знаешь, что мне нет равных в Окклюменции, Поттер, — ответил Снэйп и улыбнулся. — Ты хочешь услышать свои оценки за экзамены?
— Я их предсказал, Мастер, — сказал Гарри.
— Пойдем, — легонько подтолкнул юношу в спину Снэйп, — уроки еще неделю будут идти.
— Сейчас будут Зелья? — спросил Гарри.
— Не рад? — усмехнулся Снэйп, и тут Гарри вспомнил, что забыл сказать что-то очень важное.
Он резко затормозил, вместе с ним Снэйп остановился.
