Блеснув в холодном лунном свете, клинок Домена пронзил грудь стражника, и ариец вынужден был бросить один меч. Его правое плечо нарвалось на острое лезвие вражеского меча. А в следующее мгновение, получив щитом по лицу, он упал, потеряв сознание. В ту секунду как тело Домена коснулось камней мостовой, меч Логана пробил стену из клинков солдат и вспорол живот одного из них. Теперь их было четверо против четверых и строй распался на пары сражающихся воинов. Хуже всех пришлось Арагону, чья рана не позволяла ему биться в полную его силу. А солдаты сражались отменно. В первые секунды боя они легко потеснили своих противников и нанесли им лёгкие раны. Будь у варваров доспехи, эти раны они не получили бы, но арийцев сие не беспокоило — разве не для того дана мужчине толстая и грубая кожа, что бы украсить её шрамами полученными в бою? Другое дело, что столько шрамов сразу на их шкурах не удалось оставить десяткам павших от их рук. А тут один воин, полосует их кожу, словно расписывает узором! Это бесило воинов и добавляло им ярости. И всё же, несмотря на ярость и силу, Марс был ранен в бок и, запнувшись, упал. Подняться он не смог, а солдат не стал его добивать и присоединился к собрату, сражавшемуся с Логаном.
В пылу сраженья арийцы совсем не обратили внимания на то, что охранял столь сильный отряд, и что в данный момент собиралось быстро убраться с места, где кипела битва и лилась кровь воинов. Сим была обыкновенная открытая коляска, в которой восседал чрезвычайно толстый человек, в дорогом одеянии, придавленный золотыми ожерельями на толстой шее и положивший ноги-тумбы на вместительный сундук. Коляска была запряжена двумя красивыми, гордыми скакунами, стоившими не меньше чем маленькая армия наёмников. Коляску сопровождали четыре стражника с копьями и два тяжёлых рыцаря, с головы до пят закованных в сталь. Тут уже никаких пластинчатых или составных доспехов. Металл и тройные кольчуги из крошечных стальных колечек. Говорят, однажды в такого рыцаря попали из катапульты — через десять минут он встал и продолжил бой. Меч, был совсем никаким оружием для подобной брони.
Едва пал первый стражник, коляска выехала из-за поворота, и её пассажир увидел битву. Лениво глянув на гибнущих за него имперцев, толстяк широко зевнул и что-то сказал вознице своей коляски. Возница кивнул и стал заворачивать коляску на одну из узких улочек, в обход разыгравшейся впереди битвы. Он вовсе не опасался за свою жизнь, имея на то целых шесть оснований, окруживших его сталью клинков и брони. Но что могла сталь против Ветров Ледяных Пустошей? Суб-Зеро оторвал взор от занимательного и, надо признать, зрелищного боя и посмотрел вверх. Миг и оттолкнувшись от земли, он уцепился руками за одну из крыш. Ещё мгновение и он скрылся за её краем. В этот миг Логан получил неглубокую рану в плечо. Вынужденный отбиваться сразу от двух противников, мастерски владеющих клинком, он оказался в весьма невыгодном положении. Возможно, там он и погиб бы, но Анталия, до сего просто наблюдавшая, теперь пришла на помощь своему любимому. Она сбила с ног, одного солдата и её ладонь пробила мягкое горло человека. Логан сумел покончить со своим вторым противником самостоятельно, и перевес сил теперь был на стороне арийцев.
Суб-Зеро, в это время, перебегал и прыгал с одной крыши на другую, преследуя лишних свидетелей случившегося. И, кроме того, везущих явно нечто важное. Он быстро настиг их и спрыгнул вниз, нанеся два удара ногами, по тем воинам, что замыкали процессию. С треском и звоном, оба разлетелись по стенам. Суб прыгнул, скрутил сальто и приземлился в коляске за спиной возницы. Плавным движением сломав его шею, он поднял к лицу расправленные ладони. В них горело голубоватое пламя, ничего не освещавшее. Он резко расправил руки в стороны, чуть наклонив голову. Пламя соскользнуло с его ладоней и коснулось солдат. Две ледяные статуи упали на камень мостовой. Двое конных рыцарей уже разворачивали коней. Оружие блеснуло в их руках, а Суб выпрямился, одновременно вынося руки вперёд. Рыцари, закованные в крепчайшую броню, в одиночку способные обратить в бегство сотню простых воинов в кожаном доспехе, угодили в струи бело-голубого пламени Пустошей, а для неё не имело значения, сталь или плоть. Рыцари погибли, не успев даже принять боя.
Суб повернулся к толстяку. Белый от ужаса, весь мелко трясущийся, он пытался что-то сказать. Суб запрыгнул прямо на его безразмерный живот и ударил кулаком в толстый лоб, видимо, купца, а может, имперского чиновника. Массивная голова откинулась назад, глаза закатились, и толстяк умер. На лобной части его мозга, сейчас появилась гематома, размеров, не совместимых с жизнью.
Суб осмотрел повозку и открыл сундук. Он был полон золотых монет Империи.
— Сборщик налогов? — Холодный голос спросил у мертвеца. — Возможно…
Суб подхватил тяжёлый сундук одной рукой и повернул обратно. Логану понравится добыча. Но не задержит ли эта добыча их здесь ещё дольше? Ведь тогда Логану придётся столкнуться, рано или поздно придётся, со всей стражей Мэлона. Суб замедлил шаг, он прикидывал, не выкинуть ли сундук прочь? Его господин слишком долго сидит в этом городе — это может кончиться большими проблемами. Но, что если эти проблемы принесут гибель Логану и, значит, свободу ему? Суб-Зеро ускорил шаг. Господин получит добычу и задержится в этом городе ещё дольше. И, возможно, скоро у него не будет Господина и тогда…, тогда Суб-Зеро, Служивший Богам, сможет выбрать мир, в который вернётся он, что бы вновь сражаться с Великими или против них!..
А пока его удел вонючий варвар, ущербный вампир и плачевная судьба…
12
Наступило утро, яркий солнечный лучик, пробившись через широкое окно, сквозь шёлковые занавески, богато расшитые золотой нитью, проник в комнату. Скользнул по её богатому убранству. Медленно взобрался по резным ножкам красивой широкой кровати. Задержался на мягких простынях, родом из Вестфалии, коснулся пушистого покрывала, сшитого неизвестным здесь способом и из материи не знакомой большинству жителей континента — его привезли кочевники восточных степей. Одеяло было куплено ими у Карфагоса, у странных магов этого загадочного города. Странных, потому что они колдовали с вещами и иногда, колдовали не только с ними, но совсем не так как Колдуны Меча или маги Эрфии. Магия Карфагоса всегда зависела от зачарованных ими вещей…
Лучик этого не знал, он просто скользил вверх. И вскоре игриво коснулся чьей-то гладкой, но сильно опухшей щеки. Взобрался повыше, стал светить прямо в сомкнутые веки, спавшего в этой кровати человека. Человек что-то проворчал и замахал руками, пытаясь отделаться от надоедливого лучика. У него, конечно, ничего не вышло. Лучик продолжал светить прямо в глаз. Человек медленно открыл глаза — они были красные и припухшие, будто от бессонной ночи полной слёз…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
