Тогда он ускорил шаг, желая оказаться как можно дальше от Храма Пресвятой Середины и затаившихся там наблюдателей. Только теперь он задумался о том, куда идти. В Чанъане он не знал никого. После запрета на исповедание несторианства в империи здесь не осталось общин или церквей. А если где-то скрывались его собратья по вере, то они со страхом ожидали ареста и явно не высказывали своих взглядов.
Аддай Аггей понял, что хочет пить.
Он вышел на небольшую площадь, почти полностью заставленную столами и скамьями. Там пили чай — и он тоже присел за стол, не снимая капюшон с головы.
— Желаешь одну или две меры чая? — поинтересовалась энергичная дама, обслуживавшая сразу несколько столов.
— Большую чашку, — епископ постарался произносить слова правильно.
Когда принесли чай, ему пришлось откинуть капюшон, и тут же он услышал:
— Аддай Аггей!
Кровь застыла в жилах епископа! Он в ужасе обернулся, взглянул на человека, который его окликнул, и увидел знакомое лицо.
— Море Покоя! — ахнул он, пораженный встречей. — Говори потише. Меня разыскивает полиция, — предупредил епископ, снова покрывая голову.
— Следуй за мной. Я живу неподалеку отсюда, владельцы дома — добрые люди.
— Надеюсь, им можно доверять… У меня сложилось впечатление, что здесь за плату каждый готов донести на соседа…
— Я скажу им, что ты мой двоюродный брат. Они со мной очень приветливы, ведь я плачу им рубинами в ноготь величиной, — усмехнулся Великий Совершенный.
Жилище, где устроился Море Покоя, находилось в двух улицах от площади.
— Давно ты здесь? — поинтересовался епископ, когда они остались одни.
— Уже больше месяца. Я невероятно долго добирался из Турфана в Чанъань, присоединившись к большому каравану, который имел надежную охрану, но не слишком усердно искал короткий путь. Когда издали указ, дозволяющий проповедовать здесь наше учение, пошли слухи, что автором документа была императрица У-хоу. Вот я и решил предпринять попытку встретиться с ней лично.
— И как?
— У-хоу совершенно помешана на шелковом муаре… Если наладить его производство, Церковь Света процветала бы. Я просил о приеме, чтобы она помогла мне найти мастера, способного создать для нас станок. Нам нужен только качественный инструмент, со всем остальным мы справимся сами!
— Таким образом, ты подхватил начатое нами и столь бесславно загубленное в оазисе дело…
— Можно и так сказать. Луч Света, мой прежний помощник, сумел восстановить производство, несмотря на злосчастья. Турфан, как и Дуньхуан, стал объектом нападения кочевников.
— А тебе уже известна дата приема у императрицы? Я слышал, что на ожидание порой может уйти и шесть месяцев…
— Представь себе: прием назначен на завтра! Не так-то просто добраться до императрицы У-хоу, пришлось искать особые пути, по официальным каналам человеку вроде меня к ней не попасть никогда. Я уже отчаивался и решил возвращаться в Турфан. Но два дня назад случилось настоящее чудо! Я, как обычно, стоял в очереди просителей, как вдруг появился ее личный слуга, в руках у него была клетка со сверчком. В Чанъане он всем известен, такой гигант выделяется в толпе, как белый волк в стае. Он приказал мне следовать за ним. Понятия не имею, откуда он узнал о моем присутствии…
— Вероятно, он действовал по указанию императрицы. У-хоу славится тем, что быстро принимает решения, причем весьма неожиданные, — задумчиво произнес Аддай Аггей.
На следующий день Море Покоя облачился в лучшие свои белоснежные одежды, тщательно уложил волосы и отправился к императрице, предварительно предупредив несторианского епископа, чтобы тот и носа на улицу не высовывал. Он не знал, что Немой, уязвленный пристрастием повелительницы и бывшей возлюбленной к Белому Облаку, решил привести ей манихея, чтобы отвлечь ее. В последнее время У-хоу не могла долго обходиться без своего новоявленного гуру, посвящавшего ее в тантрические ритуалы. Она прекрасно понимала всю опасность этого увлечения, но тантра захватывала ее все сильнее. Таинственным образом эти запретные занятия избавляли ее от чудовищных приступов головной боли — впервые за многие годы она могла спать ночью и не терять бодрости днем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однажды утром Немой явился перед императрицей и сообщил:
— Здесь священник, манихей из Турфана. Он желал бы видеть вас, ваше величество. Он несколько недель стоял в очереди просителей у дворца.
— Чего он от меня хочет?
— Он утверждает, что у него есть для вас ценная информация.
— У меня и без него хватает забот!
— Ваше величество, он производит впечатление очень серьезного человека. Полагаю, он может действительно знать нечто важное для вас… Что мне делать?
— Ничего!
— Этот манихей хочет поговорить с вами о шелковом муаре.
— Как его зовут? — спросила императрица, на мгновение лишившаяся дара речи.
— Море Покоя, ваше величество.
— Почему ты не сказал об этом сразу? Пусть он придет послезавтра утром! Я приму его в Павильоне Наслаждений, там нас никто не побеспокоит.
Она расправила складки зеленого шелкового платья, расшитого золотыми бабочками, смятого Белым Облаком. А Немой на мгновение увидел обнаженные бедра своей бывшей возлюбленной и почувствовал, как в глазах закипают слезы ярости.
В назначенный день она, снедаемая любопытством и нетерпением, ждала посетителя в Павильоне Наслаждений, среди лаковых панелей, искусно расписанных горными пейзажами и водопадами. После бурной ночи с Белым Облаком У-хоу чувствовала себя отлично и голова у нее не болела.
— Насколько мне известно, Турфан — не самый ближний свет. Что побудило тебя совершить столь долгое путешествие?
— Ваше величество, Церковь Света придает огромное значение производству шелкового муара. Мне необходимо найти специалиста, способного создать для нас особый ткацкий станок, чтобы перейти с изготовления обычного шелка и парчи на муар. Мы могли бы поставлять лично вам ткань высшего качества, — напрямик выложил Море Покоя, пораженный красотой легендарной женщины и убежденный, что с ней предельная искренность — единственное его оружие.
— Шелковый муар! За его нелегальное производство грозят строгие кары! А сейчас в столице его совсем не стало, — вздохнула императрица, медленно проводя рукой по платью из упомянутого великолепного материала.
— Церковь Света будет вам вечно обязана за помощь в организации своего торгового заведения в Центральном Китае. Мастерская не должна скрываться где-то вдали, в пещерах пустынного оазиса на Шелковом пути… Я убежден, что ее можно обустроить в одном из церковных зданий столицы. Мы передавали бы в ваше распоряжение весь изготовленный муар в полном объеме, ваше величество. Я день и ночь возношу молитвы к пророку Мани, чтобы все ваши планы сбылись! — горячо заявил Море Покоя.
— Отрадно видеть подобную преданность моей особе, — проворковала императрица, а потом добавила совсем тихо, словно говорила сама с собой: — Помощь Мани была бы нам совсем не лишней!
Она приказала подать чай, который манихей с благодарностью принял. Чашка с ароматной горячей жидкостью была из золота и стоила больше, чем ритуальные вазы, используемые в Турфане.
— Ваше величество, я хотел бы обсудить с вами еще другую тему… Но опасаюсь, как бы мои слова не причинили вред человеку, о котором пойдет речь, — произнес манихей после долгой паузы.
— Говори! Ты можешь мне доверять.
— Ваше величество, я совершенно случайно встретил в Чанъане несторианского епископа Дуньхуана. Его зовут Аддай Аггей… Он оказался в затруднительном положении; его разыскивают повсюду агенты Главной инспекции. Он не знает, куда пойти. В отличие от моих собратьев-манихеев, несториане вообще не имеют права находиться здесь. Я пока оставил его в своей комнате, но ситуация опасная. А когда я вернусь в Турфан, некому будет о нем позаботиться. Ваше величество, это очень хороший человек, — осмелился добавить Великий Совершенный, склоняясь к ногам У-хоу.
— Я прекрасно знаю, кто такой Аддай Аггей! Приведи его ко мне! — решительно ответила императрица, немало удивив манихея.
