рядом с ней Муана.
- Что я должен делать? – деловито поинтересовался тот.
- Ничего. Расслабься и ничего не делай.
Встав в центр другой начертанной на земле печати, Шен на мгновение утратил всю свою уверенность. Но он сделал глубокий вдох и заставил себя не думать о неудаче. Если у него сейчас не получится – Аннис скорее всего не доживет до утра. У него не было права на ошибку.
Шен сел на траву, поправил полы багряной одежды и прикрыл глаза. Послав в печать часть своей духовной энергии, он не видел, но словно ощутил, как линии печати, активируясь, загорелись мерным зеленоватым светом. Шен почувствовал, как цепкие крючки заклятья потянулись к нему, уцепились за меридианы в его теле и стали жадно пить духовную энергию. Теперь только от него зависело, сможет ли он напитать вторую печать силой, способной аннигилировать наложенное проклятье. Если он прервет поток слишком рано – этого не хватит для разрушения проклятья, если слишком поздно – пострадает сам. Шен собирался балансировать на этой грани.
Когда прицепившиеся к нему крючки обратились серпами, а духовные потоки в его теле стали почти физически ощущаться иссушенными ручьями, Шен активировал вторую печать, погасив действие первой.
Вспышка силы на мгновение озарила поляну белоснежным светом. А затем все пропало.
Шен упал на траву, практически не чувствуя собственное тело. Темнота обступила со всех сторон. Тихо поскрипывали не ветру деревья, с черных веток срывалась слившаяся в капли морось, капли падали на землю, с громким стуком ударяясь об опавшие листья. Поляну поглотила ночная тишина, в которой каждый шорох звучит гипертрофированно громко.
- Шен? – позвал Муан. – Уже все закончилось? Я по-прежнему ничего не вижу.
«Погоди, ты, нетерпеливый ты человек!» - мысленно простонал Шен, не в силах произнести ни слова. Тело не слушалось его, словно отказываясь и дальше терпеть подобные притеснения. Он чувствовал запах сырой перегнивающей листвы, в которую уткнулся головой. Все вокруг двигалось, будто он не на земле лежал, а качался на волнах. Шен одновременно чувствовал слабость и тошноту.
- Шен! – позвал Муан, начиная нервничать. – Эй, Шен.
«Хватит меня звать, слепой ты крот!» - мысленно отозвался тот, чувствуя, как слабо запульсировала печать, в центре которой он все еще лежал, собирая для него остатки развеявшейся духовной энергии. Невероятно, но, кажется, сработало. Его небольшой эксперимент возымел успех, и, все еще не в состоянии двигаться, Шен лежал в центре печати и от всей души гордился собой. Жалко только, некому рассказать, какой он крутой заклинатель.
- Шен!
Все еще незрячий Муан поднялся на ноги и нетвердо двинулся в нужном, как ему казалось, направлении, чуть не задев Аннис.
- Шен, отзовись!
Муану пришлось очень пожалеть, что на Шене все еще веревки мертвеца, которые не дают почувствовать его на расстоянии. Раньше он хорошо определял его присутствие по ауре заклинателя, но сейчас почему-то совсем не мог уловить, в которой стороне тот находится. Энергия словно рассеялась по всей поляне. И либо Шен внезапно исчез отсюда, либо настолько вычерпал свою духовную энергию, что Муан совсем не ощущает ее эпицентра.
- Шен! – охваченный беспокойством, еще раз позвал Муан. «Почему он не отзывается?! Я все еще ничего не вижу, у него не получилось. Что же тогда…»
Муан почувствовал, что в его грудь ударилась и отскочила маленькая веточка. Он замер, не совсем понимая, откуда она могла прилететь.
Шену надоело наблюдать за тем, как Муан ходит кругами вокруг поляны. Его воодушевления несколько поубавилось – духовная энергия возвращалась медленнее, чем он рассчитывал. Он по-прежнему не в силах был отозваться на его зов. Но смог нащупать веточку под своей левой рукой и, изогнув кисть, бросить ее в Муана. Это возымело именно тот эффект, на который рассчитывал хозяин Проклятого пика. Нащупав еще одну веточку, он вновь запустил ее в Муана.
- Шен! – воскликнул Муан и бросился по направлению летящего хвороста.
Шен испугался, что старейшина пика Славы в сердцах на него наступит. Однако тот, похоже, сориентировался, где находится эпицентр возвращающейся к Шену духовной энергии, и смог упасть на колени точно возле него. Аккуратно поводя руками, Муан наткнулся на его макушку, провел пальцами по волосам и щеке. Подхватив за плечи и подтянув к себе, Муан заключил его в кольцо своих рук и принялся делиться духовной энергией. Шен был не в силах ни сопротивляться, ни поведать ему, что все под контролем… Его голову с силой прижали к широкой груди и белесым одеяниям, и Шен вынужден был закрыть глаза.
Все еще прижимая к себе Шена, который, по ощущениям Муана, был ни жив ни мертв, и делясь с ним своей духовной энергией, старейшина пика Славы незрячим взором уставился перед собой. Постепенно он стал различать слабые очертания, картинка перед глазами чуть посветлела, приобретая резкость и контраст. Но осознание, что зрение вернулось к нему, пришло к Муану лишь тогда, когда он пару минут бессмысленно пялился на чуть светящиеся в темноте линии печати перед ним. Наконец осознав, что проклятье снято, он аккуратно отстранил от себя Шена и вгляделся в его лицо. Брови Муана удивленно дрогнули – бледное лицо хозяина Проклятого пика сплошь было в ссадинах и царапинах, равно как и шея, и руки. Живого места не найти.
Шен почувствовал, что передача духовной энергии со стороны Муана прекратилась, хотя он продолжает лежать в кольце его рук. Открыв глаза, он уставился на вытянувшееся лицо старейшины пика Славы.
- Вообще-то, у меня все было под
