немного щегольскую прическу по последней городской моде.
- Дева Мария! – воскликнул мистер Питерсон в непритворном испуге, глаза его округлились, - Не стреляйте! Вам нужны деньги? У меня при себе три фунта, но если вас устроит чек…
- Деньгами ты не отделаешься! Канцелярия!
Мистер Беллигейл поморщился.
- Вы торопите события, полковник. Я же говорил вам, нет нужды действовать столь решительно. Нет смысла обнажать оружие в той ситуации, когда достаточно и обычной беседы.
- Это тот самый человек, что стрелял меня! – от возбуждения Герти стиснул рукоять револьвера куда сильнее, чем это было необходимо, - Я узнал его! Это он вчера чуть не всадил мне четыре пули в живот! Что же вы стоите? Скрутите его!
Мистер Беллигейл коснулся пальцем полей шляпы.
- Доброго дня, мистер Питерсон.
Хозяин дома с трудом сфокусировал на нем прыгающий от испуга взгляд.
- Мистер Беллигейл?.. И вы здесь? Бога ради, что тут происходит?
- Все в порядке, мистер Питерсон. Боюсь, возникло некоторое недоразумение. Служебная накладка. Такое иногда случается и в нашем ведомстве. Полковник, если вас не затруднит, уберите револьвер.
Герти стиснул металлическую рукоять еще сильнее, так, что готовы были затрещать суставы пальцев.
- Вы что, не понимаете? Этот человек стрелял в меня. В меня, служащего Канцелярии! Я узнал его лицо! Он убийца!
- И все-таки я попросил бы вас спрятать оружие. Тем более, что дело это не служебное, а в некотором роде частный визит…
Мистер Беллигейл говорил спокойно и тихо, но Герти хорошо знал, на что тот способен. Без сомнения, второй заместитель, если бы захотел, мог спокойно выбить оружие из его руки. Быстрее, чем Герти успел бы моргнуть.
- А если этот тип выхватит свой револьвер и завершит то, что не успел вчера? – упрямо спросил он, все еще держа мистера Питерсона на мушке, - Это тоже останется частным визитом? Или вы, так уж быть, сочтете этот досадный случай поводом для канцелярского расследования?
Мистер Беллигейл подчеркнуто вежливо обратился к хозяину дома:
- Пожалуйста, сэр, назовите ваше полное имя. И год рождения.
- Эрсиваль Котт Питерсон. Пятьдесят восьмой.
- Полностью, пожалуйста.
- Тысяча восемьсот пятьдесят восьмой, - покорно сказал мистер Эрсиваль Котт Питерсон, все еще сохраняя на лице нездоровую бледность, - Теперь хватит?
- Вот видите, - мистер Беллигейл повернулся к Герти, - Все в порядке. Он не станет в вас стрелять. Полковник, уберите револьвер.
Герти не понимал, что происходит. Он ощущал себя персонажем абсурдистского романа, в котором сюжет скачет пунктирной линией, выписывая безумные петли, невозможные с точки зрения логики или здравого смысла. Минуту назад ситуация казалась ему хоть и крайне запутанной, но все же понятной. Теперь же она вновь катилась в тартарары, как потерявший управление локомобиль, несущийся вниз по улице.
Герти покорно спрятал револьвер в карман. Это явно успокоило человека, назвавшегося мистером Питерсоном.
- Ну и ну, - пробормотал он, беспомощно улыбаясь и оправляя галстук, - Нагнали же вы на меня страху, господа. Я уж и не знал, что думать. Не каждый день незнакомые люди тычут вам стволом в лицо!
- Незнакомые? – Герти пристально взглянул на мистера Питерсона, - Стало быть, вы меня не знаете?
- Откуда же мне вас знать, если я вас вижу впервые в жизни?
- Меня зовут Уизерс, - весомо и многозначительно произнес он, - Полковник Гай Уизерс.
- Это имя должно мне что-то сказать? Боюсь, оно мне тоже незнакомо.
Герти заглянул в широко открытые голубые глаза мистера Питерсона и к собственному изумлению обнаружил, что никаких следов лжи в этих глазах нет. Немного нервные, немного застенчивые, часто моргающие глаза мистера Питерсона были прозрачны и чисты, как у ребенка. Герти приходилось видеть самых изощренных лжецов, да и самому не впервой было скрывать правду. Но он вынужден был признать, что или мистер Питерсон являл собой лжеца прямо-таки гениального, способного к полному душевному перевоплощению, то ли и впрямь никогда прежде не видел Герти.
«Близнецы? - ошарашено подумал Герти, - Это лицо я узнаю из тысячи, ошибки быть не может. Но он отчего-то явно меня не узнает. Может, провал в памяти? Гипноз?»
- Простите, сэр… - пробормотал Герти, - У вас имеются братья?
- Насколько мне известно, я единственный ребенок в семье.
Герти почувствовал желание треснуть себя кулаком по затылку. Теперь он уже не был так уверен в своей памяти.
Мистер Питерсон, растерянно улыбающийся и оправляющий галстук, одновременно и был вчерашним стрелком, и не был им. Сходство лиц казалось несомненным. Но были и отличия, при первом взгляде незаметные. Манера говорить, поворот головы, взгляд… Все те мелкие детали, что делают человеческое тело личностью с уникальным и неповторимым отпечатком.
Это был один и тот же человек, но… разный. Как будто в полночь, с ударом часов, он подвергся какому-то загадочному излучению, психологически его преобразившему. Сотворившему из него в некотором смысле другого человека. Вчерашний Питерсон был хладнокровным, уверенным в себе мужчиной, умеющим держать оружие, внимательным и сосредоточенным. Несмотря на то, что их встреча длилась всего несколько секунд, Герти хорошо запомнил его взгляд, немигающий и твердый. Такой взгляд бывает у профессиональных военных или врачей.
Сегодняшний Питерсон может и был плотью от плоти вчерашнего, но казался другим человеком. Куда более мягким и стеснительным. Он беспомощно улыбался, не зная, на кого смотреть, потирал ладони, хмыкал, поправлял прическу и делал еще множество вещей, которые обычно делают люди, не знающие, куда спрятать свои глаза и руки. Без сомнения, это был другой Питерсон, при этом как две капли похожий на того, вчерашнего…
- Наверно, я схожу с ума, - вслух произнес Герти.
Как ни странно, это помогло. Голова перестала кружиться.
- Все в порядке, - мистер Беллигейл ободряюще положил руку ему на плечо, - Вы просто не привыкли. Мистер Питерсон, вынужден заметить, что вы и верно оказались втянуты в неприятную историю. Которую мы с полковником Уизерсом уполномочены расследовать от имени Канцелярии. Вам придется многое объяснить, мне и моему спутнику. Не удобнее ли будет, если вы пригласите нас в дом?
- Ох, конечно, - Питерсон поспешно посторонился, пропуская их внутрь, - Прошу простить мою нетактичность, джентльмены, я был немного сбит с толку. Не знаю, что и думать. Проходите, прошу вас.
Герти колебался,
