— Я думал, ты знаешь. Разве твой дар тебе не сказал об этом?
— Со мной Джо, мой дар заблокирован! — резко ответила Кэрол. — Не может быть… вы что, убили её?
— А ты чего ожидала после того, что она сделала? — сухо и тоже немного резко ответил Тим, устремив на неё вдруг похолодевший жестокий взгляд, из которого исчезло всё смущение. Взгляд убийцы.
Кэрол замолчала, шокированная.
— И кто это сделал? Ты или Исса?
— Это тебя уже не касается. Надо было сразу её убрать, как собирались, если бы ты за неё не вступилась, ничего бы этого не случилось! — в его голосе появилась неожиданная злоба.
Кэрол задохнулась от возмущения. А, стало быть, во всем опять виновата она одна?
— Я не предполагала, что она так поступит, у неё не было никаких оснований на тот момент… Откуда мне было знать, что она скажет, что я настолько вдруг тронулась головой, что решила вернуться к мужу, отправившему меня на казнь, а ты ей поверишь, даже не пожелав проверить, правда ли это. Она была посторонний, чужой человек… как я могла знать, что одно её слово способно перечеркнуть всё… Хотя, даже если бы и знала, всё равно бы не дала её убить.
— Вот как? Значит, лучше пусть она всё разрушит, ты бы и этому не воспротивилась?
— Она ничего не разрушала. Да, она попыталась избавиться от нас с Патриком… может, потому что боялась нас, не знаю… Но решение было за вами, кому поверить и как поступить. И каждый из вас его принял. Ты — одно, Исса — другое. Его решение спасло нам жизни.
— Ты помирилась с Рэндэлом… спала с ним… по свое воле. Ты мне врала!
— Да. Помирилась в обмен на спасение, а врала, чтобы не причинять тебе ненужную боль. А может, боялась тебя потерять, что не простишь.
— Не надо было мне врать. Сказала бы, как есть.
— Может, и не надо было, не спорю, — Кэрол пожала плечами и кивнула, соглашаясь.
Он молчал, видимо ожидая, что она ещё что-то добавит, попросит прощения, например, но она молчала.
— Когда узнаешь о предательстве человека, о его лжи, перестаешь верить и всему остальному, — продолжил он, так и не дождавшись. — Это и подтолкнуло меня к тому, чтобы поверить, что снова обманула… ведь ты с ним уже помирилась однажды, забыв обо мне…
— Тогда была иная ситуация, я была загнана в угол, я уступила ради шанса спасти свою жизнь! И насколько мне известно, Исса тебе об этом говорил, когда упрашивал не пороть горячку и во всём сначала разобраться.
— В чём разбираться? В том, что предала меня?
Кэрол спокойно смотрела ему в лицо, печально опустив уголки губ.
— Да, предала. Я не хочу с тобой об этом спорить, Тим. Я тебя предала, ты узнал об этом и бросил меня. Я не оспариваю справедливость твоих обвинений и принятого решения. И спорить не буду.
Казалось, он растерялся, не зная, что говорить дальше.
Кэрол глубоко вздохнула.
— Прости, что причинила тебе боль, обидела. Я не хотела, правда, не хотела. И там, в тюрьме, я действительно струсила, думая только о том, как избежать казни… Ты, должно быть, никогда бы так не поступил, отверг бы единственный шанс на спасение ради того, чтобы сохранить верность. Умер бы, но не изменил, — она ухмыльнулась, и её слова прозвучали, как издевка. — Все бы проявили такую силу духа… только вот я оказалась слабачкой и ничтожной трусихой… Я заслуживаю твоего презрения, согласна. И понимаю, почему ты меня бросил. Потому не упрекаю. Правильно сделал, что бросил. Найдешь себе женщину достойнее… здоровую, не бездетную. Тем более, теперь ты так изменился… стал здоровым и красивым. Пора наверстывать упущенные годы, вперёд, в мир прекрасных женщин, от которых тебе теперь отбоя не будет. Выбирай любую. Будь счастлив, Тимми. Я искренне тебе желаю, честно. Ты заслужил. А я — нет.
Он в замешательстве смотрел на неё.
В дверь постучали.
— Да? — Кэрол обернулась и улыбнулась, увидев Карима.
Посмотрев на неё вопросительным взглядом, он перевёл его на Тима.
— Всё в порядке, Карим, — заверила Кэрол. — Нол уже уходит, мы закончили разговор. Проводи его, пожалуйста. Я буду ложиться. Ты можешь остаться на ночь здесь, лечь в гостиной, если ты не против.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он кивнул. Тим поднялся и с непроницаемым лицом вышел, пожелав спокойной ночи.
Кэрол в бессилии упала на подушку и вздохнула. Она попросила Карима остаться в доме, потому что боялась гнева Иссы, который может остаться недоволен результатом её беседы с Тимом. Последний пришёл сюда не просто для того, чтобы упрекать и обвинять, она это поняла. Попытка выяснить отношения — это попытка их наладить или восстановить. В противном случае, эти выяснения не имели смысла.
Они убили Торес. Представив это, Кэрол содрогнулась. Это было слишком жестоко. Она не могла согласиться с таким наказанием, хоть и не нашла в своём сердце сочувствия или скорби по ней. Она хотела знать, кто замарал всё-таки руки — Исса, как и обещал, или Тим? И она об этом узнает, когда благословенного не будет рядом, сама у неё спросит. И та расскажет всё, что никогда не расскажут Тим и Исса.
Услышав шум за дверью, она вскочила и выбежала из комнаты.
И ахнула, увидев распластанного на полу Карима, которого Тим, отобрав оружие, с яростью пинал ногами.
— Тим! — закричала она с такой злостью, что он остановился и посмотрел на неё.
Подскочив к нему, она схватила его за руку и толкнула, как будто в её силах было сдвинуть его с места. Но тут вмешался вбежавший в комнату Исса.
— Он меня охраняет! Ты не имеешь права к нему прикасаться! — завопила Кэрол, взбесившись.
— От кого охраняет? От меня? — взревел Тим. — Тебя что, для этого сюда привели?
Последний вопрос был обращён к поднявшемуся с пола Кариму, которого тут же скрутил Исса, предотвратив попытку наброситься на Тима.
— Нол, успокойся! Ты неправ, он делает свою работу!
— Работу? Прохода ей не давать, лезть во все щели, вмешиваться в разговор — это его работа? Что он вообще здесь делает? Пусть сидит в своём флигеле и не высовывается до тех пор, пока фанатики или проклятые не появятся. Его для этого наняли!
— Не только для этого, — возразила Кэрол. — Отныне я сама ему плачу, и я буду решать, как ему меня охранять. Ты бросил меня на произвол судьбы ещё в Швейцарии, и меня бы уже не было в живых, если бы не Исса, и Патрика, возможно, тоже, а теперь пришёл указывать, как надобно меня защищать и от кого? Где ты был, когда нужна была твоя защита — трахал девушку своего единственного друга, который всю жизнь для тебя старается, игнорируя собственные интересы и желания? — губы Кэрол скривились от отвращения и презрения. — Пусть мне скажет Исса, если Карим ведёт себя неправильно, он его сюда привёл, он о нас заботится, к нему я прислушаюсь, а ты, раз ушёл, не вмешивайся больше! Иди, найди себе ещё одну Торес, хоть сто Торес, а ко мне не лезь! Столько времени не показывался, а теперь заявился, ещё и телохранителя моего бьёт!
— Ясноглазая, угомонись, чего взбесилась! — Исса взял её за локоть, чтобы придержать, но она отшатнулась от него, не сумев сдержать своего страха, который в ней появился с недавних пор.
Прибежал Патрик и, не разобравшись, что к чему, с яростным воплем набросился на Тима, пытаясь оттолкнуть от Кэрол
— Отойди от неё! Убирайся, предатель! Ты нас бросил! Бросил там умирать!
— Нет, Рик, послушай, я не знал… — Тим схватил его за плечи, стараясь удержать и успокоить.
— Да? А почему Исса тогда знал? Разве он тебе не говорил, не просил остаться и нас найти? Разве не из-за этого вы поругались! Чего ты не знал? Что это отец сдал маму полиции, отправил на казнь? Ты правда идиот, или притворяешься, что поверил, что после этого она вернётся туда, к нему? Я думал, ты настоящий друг! Скажи уже, как есть, не будь трусом — что тебе просто хотелось трахаться, а моя мама не могла, вот ты и бросил её, свалил с этой толстожопой тюремщицей! Что теперь тебе надо от моей мамы? Надоела эта сучка, про маму вспомнил? — вырвавшись, Патрик вскинул руку, сунув ему под нос фигу. — Вот тебе теперь моя мама, видел? Я тебя к ней больше никогда не подпущу, даже если она сама надумает тебя простить! Никогда!
