28 октября Эйзенхауэр узнал, что Израиль объявил всеобщую мобилизацию резервистов. Кроме того, между Израилем и Францией наблюдался интенсивный радиообмен. Эйзенхауэр решил эвакуировать со Среднего Востока членов семей американцев. Он также направил суровое предупреждение Бен-Гуриону "не делать ничего такого, что может создать угрозу миру". В результате полетов У-2 была выявлена значительная концентрация английских и французских войск на Кипре. Особую обеспокоенность вызывала большая сосредоточенность военных транспортов и боевых самолетов. По-видимому, англичане и французы, действуя по согласованному плану, решили воспользоваться предстоящим неизбежным нападением Израиля на Иорданию и оккупировать канал. Уитмен, которая соединяла Эйзенхауэра по телефону с Даллесом, сделала такую запись: "Президент сказал, что просто не может поверить, что англичане дадут втянуть себя в это дело". Даллес ответил, что переговорил с послом Франции и поверенным в делах, они "искренне заявляют о своем полном неведении... Но, по его мнению, это полное неведение — признак чувства вины" *17.
Эйзенхауэр и Мейми отправились из Белого дома в политическую поездку в Майами, Джэксонвилл и Ричмонд. Около полудня, когда самолет Эйзенхауэра "Колумбина"' находился в воздухе между Флоридой и Виргинией, Израиль начал наступление по широкому фронту, используя все имевшиеся у него военные средства. Но целью Израиля был Египет, а не Иордания. Израильтяне видели перед собой египтян. Эйзенхауэру эту новость сообщили в Ричмонде. Он произнес запланированную речь и вылетел в Вашингтон, куда прибыл в 7 часов вечера. Он встретился с братьями Даллесами, Гувером, Вильсоном, Рэдфордом и Гудпейстером. Рэдфорд считал, что Израилю потребуются три дня, чтобы преодолеть Синайскую пустыню и достичь Суэца, что будет означать окончание военных действий. Фостер Даллес не согласился: "Все это намного серьезнее". Канал, по всей вероятности, будет закрыт, нефтепроводы, проходящие через Средний Восток, выведены из строя. Затем последует вмешательство англичан и французов. "Они, кажется, готовы к этому, — сказал Даллес, — и, возможно, уже согласовали свои действия с израильтянами" *18.
Наконец, до американцев дошло — Англия, Франция и Израиль вступили в сговор, направленный против Египта, а не против Иордании. Хотя детали их сговора предстояло еще выяснить, то, что они вместе замышляли и о чем договорились, не подлежало никакому сомнению. Даллес предположил: возможно, они убедили себя, что в конце концов Соединенные Штаты будут вынуждены, хотя и с нежеланием, одобрить и поддержать их действия.
Настал момент принять решение. Стратегия Эйзенхауэра — откладывать и ждать — должна была уступить место действию. Его английские друзья, с которыми он бок о бок сражался в войне, которыми восхищался и которых любил, были убеждены, что наступил критический момент в истории и Соединенные Штаты будут стоять рядом с ними. Они не могли даже представить, что их великий друг Айк будет стоять в стороне. Французы рассчитывали на твердые обязательства Эйзенхауэра перед НАТО, которые вынудят его пойти им навстречу. Израильтяне полагали: предстоящие выборы президента, на итог которых, несомненно, могут повлиять и голоса евреев, заставят Эйзенхауэра если не поддержать их, то по крайней мере остаться нейтральным. Но какими бы точными ни казались эти расчеты их авторам, на самом деле заговорщики заблуждались в отношении Эйзенхауэра так же глубоко, как он заблуждался в отношении их планов.
Эйзенхауэр немедленно принял решение, от которого он впоследствии не отступил ни на один дюйм: заговор не должен завершиться успешно. От него веяло колониализмом девятнадцатого столетия в самом худшем виде; он отдавал плохим планированием; от него попахивало недобросовестностью и вероломством. Он также нарушал трехстороннюю декларацию 1950 года. В этих обстоятельствах Эйзенхауэр решил (как записано Гудпейстером в резюме): "Мы не можем быть связанными нашими традиционными союзническими обязательствами, и поэтому мы должны ответить на вопрос, как выполнить эти обязательства по трехсторонней декларации". В качестве первого шага Эйзенхауэр намеревался утром следующего дня внести в ООН резолюцию о прекращении огня. "Президент сказал в связи с этим, что ни в малейшей степени не обеспокоен тем, будет он избран вновь или нет... Он добавил, что не думает, выбросят его американцы в этой ситуации или нет, но если они сделают так, то пусть так и будет". Он хотел немедленно заявить англичанам: США встанут на сторону египтян, несмотря на то, что "многое в их позиции является спорным", потому что "нет никакого оправдания обману" *19.
Эйзенхауэр объявил о своем намерении соблюдать условия трехсторонней декларации, один раздел которой содержал обязательство Соединенных Штатов поддерживать жертву агрессии на Среднем Востоке. Единственный честный курс, по его убеждению, — выполнение обязательства. По этому поводу Белым домом было сделано заявление.
Утро следующего дня, 30 октября, Эйзенхауэр начал с чтения послания от Бен-Гуриона, переданного ему Гудпейстером. В послании говорилось, что Израиль должен был нанести удар, спасая себя, и отвергалась любая мысль о прекращении огня в Синае, не говоря уж об отходе. В этот момент вошел Артур Флемминг и предупредил: Западная Европа очень скоро начнет испытывать критическую нехватку нефти. "Президент, по его собственным словам, склонен думать: те, кто начал эту операцию, должны самостоятельно работать над проблемой обеспечения себя нефтью, иначе говоря, вариться в своей собственной нефти" *20.
В 10 часов утра Эйзенхауэр отправился на совещание, где присутствовали Даллес, Гувер, Шерман Адамс и Гудпейстер. По телефону было получено сообщение, что высадка англичан и французов в Суэце "неизбежна". По мнению Эйзенхауэра, "у французов и англичан не было достаточного повода для войны... Он поинтересовался, нет ли за всем этим руки Черчилля, поскольку акция очень напоминает средневикторианский стиль"*. Его интересовало также, как англичане и французы думают удовлетворить свои потребности в нефти. Даллес предполагал, что у них не осталось иного выбора, "кроме принятия экстраординарных мер по обеспечению снабжения их нефтью". Эйзенхауэр не видел особого смысла "в сохранении недостойных и ненадежных союзников, необходимость поддерживать их может быть не так велика, как они считают". Но весь этот возбужденный разговор был только разговором. Он знал: Даллес был прав, говоря, что "США не могут позволить им погибнуть экономически" *21.
[* Намек на действия англичан в середине XIX века по захвату колоний в период правления королевы Виктории (1819 — 1901).]
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
