– Хэй, – сказал Брат. – Вот и все, да?
– Да. – Лэсситер выдавил улыбку. – Да, разумеется. Я горжусь тобой, кстати. Ты справился.
– Высокая похвала. – Парень вытянул пальцы и посмотрел на кольца. – Но знаешь что? Я действительно готов. Никогда не думал, что скажу это.
Лэсситер кивнул, когда Брат развернулся и направился к двери. Почти дойдя до нее, Тор остановился у шкафа, потянулся в темноту и достал юбку красного платья.
Теребя изящную ткань большим и указательным пальцами, он открывал рот, словно разговаривал с атласом… или бывшей супругой… или, черт, может просто с самим собой.
Затем он отпустил платье, позволяя ему вернуться в тихую пустоту, в которой оно висело.
Они вышли вместе, Лэсситер остановился, чтобы оказать последнюю порцию поддержки, прежде чем пойти по коридору со статуями.
С каждым шагом к лестнице тревога усиливалась, пока не стала такой громкой, что отдавалась по всему телу ангела, желудок крутило, колени подкашивались.
В чем, черт побери, проблема?
Это же хорошая часть, счастливая концовка. Так почему нутро подсказывало ему, что рок ждал своего часа?
Глава 72
Ступив в коридор, наполненный кромешной тьмой, Тор принял быстрое объятие ангела и посмотрел, как парень идет к свечению на балконе второго этажа.
Проклятье, его дыхание громко звучало в ушах. Как и биение сердца.
Как ни странно, он чувствовал себя так же, когда они с Велси должны были обручиться – нервная система никак не могла успокоиться из-за волнения. Забавно, но тот факт, что при данных обстоятельствах физиологическая реакция была такой же, доказывал, что тело имело одинаковые настройки для стресса: надпочечники равно активизировались, будь спусковой крючок положительным или отрицательным.
Спустя мгновение, он двинулся по коридору к главной лестнице, и было приятно чувствовать на себе символы своих братьев. Обручаясь, ты проходишь через церемонию в одиночку: подходишь к своей женщине с сердцем, бьющимся где-то в горле, и любовью в глазах, тебе никто и ничто больше не нужно, потому что существует лишь она.
Проводя для нее церемонию Забвения, с другой стороны, ты нуждаешься в своих братьях, не просто в их присутствии в зале, но чтобы они были как можно ближе к тебе – вес на руках и вокруг шеи, подвязка на поясе – единственное, что поможет ему продержаться. Особенно когда начнется боль.
Подойдя к лестничной площадке, Тор почувствовал, что пол превратился в волны, большой вал под ним лишил его равновесия, когда ему было чертовски необходимо оставаться на месте.
Фойе внизу было украшено огромными отрезами белого шелка, ниспадавшими с молдингов, все, начиная с особенностей архитектуры и заканчивая колоннами, конструкциями и полом, было спрятано от глаз. Электрические лампы были выключены по всему особняку, большие белые свечи на стойках и огонь в каминах покрывали их недостаток.
Все жители этого дома стояли по краям широкого пространства, доджены, шеллан, гости, – все одеты в белое, согласно традиции. Братство выстроилось в прямую линию от центра, начиная с Фьюри, который будет проводить церемонию, затем Джон, который станет ее частью. Следом за ним – Роф. Потом Ви, Зейдист, Бутч, а в конце – Рейдж.
Велси была посреди всего этого, в прекрасной серебряной урне на маленьком столе, обернутом шелком.
Столько белого, подумал он. Словно снег проник снаружи и размножился, несмотря на тепло.
В этом был смысл: яркие краски предназначались для бракосочетания. Для церемонии Забвения все наоборот, одноцветная палитра символизировала вечный свет, в который отходят покойные, а также намерение однажды воссоединиться с усопшими в том священном месте.
Тор сделал один шаг, затем другой и третий…
Спускаясь, он смотрел на поднятые к нему лица. Это его люди настолько же, насколько они были и людьми Велси. Это общество, в котором он продолжит жить, и которое она покинула.
И при всей грусти было сложно не чувствовать себя благословленным.
Столькие поддерживали его в этом, даже Ривендж, ставший значительной частью семейства.
Однако Осени не было среди них, по крайней мере, он ее не видел.
Внизу Тор опустился на колени перед урной, сцепив руки на бедрах, склонив голову. Когда он принял нужное положение, к нему присоединился Джон, принимая ту же позу, он был бледным, а его руки не переставали дрожать.
Тор протянул ладонь и коснулся предплечья Джона:
– Все в порядке, сынок. Мы пройдем через это вместе.
Дрожь тут же прекратилась, и парень кивнул, словно немного успокоившись.
В последовавшие молчаливые секунды Тор туманно подумал, как удивительно, что толпа таких размеров может быть столь тихой. Он слышал лишь потрескивание огня с каждой стороны фойе.
Фьюри, стоявший слева от него, прокашлялся и наклонился к столу, накрытому рулоном белого шелка. Изящными руками он поднял покрывало, открывая огромную серебряную чашу с солью, серебряный кувшин с водой и древнюю книгу.
Взяв фолиант, он открыл его и обратился ко всем на Древнем языке:
– Мы собрались здесь этой ночью, дабы отдать должное кончине Веллесандры, супруги Брата Черного Кинжала Тормента, сына Харма; кровной дочери Реликса; приемной мамен солдата Террора, сына Дариуса. Мы собрались здесь этой ночью, дабы отдать должное кончине нерожденного Тормента, сына Брата Черного Кинжала Тормента, сына Харма; кровного сына любимой усопшей Веллесандры; приемного брата солдата Террора, сына Дариуса.
Фьюри перевернул страницу, тяжелый пергамент издал тихий звук.
– Согласно традиции и в надежде, что так будет угодно слуху Матери расы и принесет утешение семье погибших, я взываю ко всем присутствующим здесь вместе со мной вознести молитву за безопасный переход тех, кто отошел в Забвение…
Так много голосов звучало, пока Фьюри произносил предложения, а все остальные их повторяли, женские и мужские смешивались в словах, которых Тор не разбирал, он слышал только эхо печальной речи.
Он обернулся к Джону. Парень часто моргал, но сдерживал слезы, как достойный мужчина, коим он и был.
Тор вернул взгляд к урне, и позволил разуму устроить слайд шоу из изображений, взятых из различных частей их совместной жизни.
Его воспоминания окончились на последнем, что он сделал для нее перед тем, как ее убили: установил цепь противоскольжения на тот внедорожник. Для лучшего сцепления со снегом.
Ладно, теперь он моргал с невероятной быстротой…
