«У этой твари должен быть хвост! — визжал внутренний голос. — Хвост, который, судя по звукам, заполнен водой, или желе, или наполовину свернувшейся кровью! Господи! Боже! Господи Иисусе! «
Сюзанна предположила, что не столько сам свет, как страх перед огнем не позволяет твари броситься на них. Тварь, должно быть, держалась чуть сзади на тех участках тоннеля, где горели лампы, думая (если она могла думать), что может подождать и наброситься на них, как только они окажутся в темноте. У Сюзанны возникло подозрение, что тварь, если б знала, что у них есть доступ к огню, могла просто закрыть несколько или все свои глаза и атаковать их там, где тоннель еще освещался редкими лампами. Но так уж вышло, что тварь упустила свой шанс, поскольку из костей получались отличные факела (мысль, что в этом им помогает спасенный Луч, не пришла Сюзанне в голову). Вопрос состоял лишь в том, хватит им «Стерно» или нет. Теперь она могла экономить желе, потому что кости, раз занявшись, горели сами по себе (за исключением двух влажных, которые ей пришлось отложить про запас, после тогда, как она подожгла следующие от их тлеющих головок), но зажигать кости приходилось с помощью «Стерно», и она давно уже начала третью банку. Она горько сожалела о том, что отбросила первую банку, когда тварь настигала их, но, с другой стороны, что еще могла она сделать в тот момент? Ей бы хотелось, чтобы Роланд шел быстрее, хотя она понимала, что сильно прибавить шагу он не сможет, даже если она повернется к нему лицом и ухватится за плечи. Может, на короткий рывок его и хватило бы, но не более того. Она чувствовала, как дрожали мышцы под рубашкой. Он шел из последних сил.
Пятью минутами позже, доставая очередную пригоршню желе, она коснулась пальцами дна. Из темноты донесся очередной громкий хлюпающий звук. Хвост нашей подруги, настаивал внутренний голос. Тварь не отставала. Надеялась, что горючее у них закончится, и мир снова погрузится в темноту. Тогда она бы бросилась на них.
Тогда смогла бы поесть.
14
Им требовались изыскать новые защитные меры. Сюзанна это поняла, как только ее пальцы достали дна. Через десять минут, после того, как сгорели бы еще три факела, Сюзанна намеревалась попросить Роланда опустить ее за пол, как только им попадется (если попадется) большая куча костей. Они могли бы разжечь большой костер, а потом, как только он бы ярко разгорелся, побежали бы со всех ног. Услышав, что тварь преодолела огненный барьер, Роланд мог бы освободиться от тяжелой ноши и налегке бежать дальше. Ее руководило не желание принести себя в жертву — простая логика. Не имело смысла позволять чудовищной многоножке пожрать их обоих, если имелась возможность этого избежать. И она не собиралась становиться кормом для твари. Во всяком случае, живой бы ей не досталась. Она бы оставила себе револьвер и воспользовалась им. Пять пуль для сэя Многоножки, а если бы они тварь не остановили, шестая — для себя.
Но, прежде чем она успела озвучить свои мысли, Роланд прохрипел два слова, после которых она уже могла ничего не говорить: «Свет. Впереди».
Сюзанна повернула голову, но поначалу ничего не увидела, возможно, из-за факела, который держала перед собой. Потом увидела: слабое белое сияние.
— Опять эти круглые лампы? — спросила Сюзанна. — Которые работают?
— Возможно. Но я так не думаю.
Пять минут спустя она поняла, что может видеть стены и пол в свете их последнего факела. Пол покрывала пыль и камешки, которые могло принести ветром снаружи. Сюзанна вскинула руки над головой, одна держала обернутую футболкой кость, свободный конец которой ярко горел, и издала торжествующий вопль. Преследовавшая их тварь ответила ревом ярости и досады, от которого на сердце Сюзанны пролился бальзам, пусть по коже и побежали мурашки.
— Прощай, сладенькая! — крикнула она. — Прощай, сучья тварь, боящаяся смотреть на свет.
Чудовище вновь взревело и бросилось вперед. На мгновение Сюзанна увидела его ясно и отчетливо. Огромный кругляк, который язык не поворачивался назвать мордой, несмотря на раззявленную пасть; гофрированное тело, поцарапанное и сочащееся слизью от соприкосновений со стенами, четыре коротких, похожих на руки обрубка, по два с каждой стороны. С клешней на конце. Сюзанна в ужасе закричала и швырнула в тварь горящий факел. Та с оглушительным ревом подалась назад.
— Твоя мать не говорила тебе, что нельзя дразнить животных? — спросил Роланд, таким сухим голосом, что она не смогла понять, шутит он или нет.
Пять минут спустя они вышли на поверхность.
Глава 2. На Бэдлендс-Авеню
1
Тоннель вывел их на пологий каменистый склон холма, рядом с куонсетовским ангаром, похожим по форме, но гораздо меньше того, в котором располагалась Экспериментальная станция 16-го сектора Дуги. Крышу маленького здания покрывала ржавчина. Перед входом в ангар полукругом лежали кучки костей. Окружающие скалы словно зачернили, местами и разбили. Один огромный валун, размером никак не меньше дома, построенного в стиле королевы Анны, в котором работали Разрушители, раскололо пополам, и теперь разлом поблескивал минералами.
— Здесь шел бой, не так ли? — спросила Сюзанна.
— Да, я бы так сказал. Большой бой, давным-давно, — но голосу чувствовалось, что Роланд вымотался донельзя.
На земле, перед полуоткрытыми воротами в куонсетский ангар, лежал щит-указатель, надписью вниз. Сюзанна настояла на том, чтобы Роланд опустил ее на землю. Хотела перевернуть щит и прочитать, что на нем написано. Роланд подчинился, а потом сел, привалившись спиной к скале, глядя на замок Дискордия, который они оставили позади. Две башни поднимались к синему небу. Одна — целая, вторая — с полностью разрушенной верхней частью. Роланд сосредоточился на том, чтобы побыстрее восстановить дыхание. От земли шел холод, и он уже знал, что путешествие по Плохим Землям будет трудным.
Сюзанна тем временем приподняла указатель. Одной рукой держала его, второй — счищала грязь. От слов, которые ей открылись, написанных на английском, похолодело сердце:
ЭТОТ КОНТРОЛЬНО-ПРОПУСКНОЙ ПУНКТ ЗАКРЫТ
НАВСЕГДА
А ниже краснел Глаз Короля, который, как показалось Сюзанне, злобно смотрел на нее.
2
В основном зале курнсетского модуля они не нашли ничего, кроме разбитого вдребезги оборудования и новых скелетов, среди которых не было ни одного целого. В примыкающей к залу кладовой, их, наоборот, ждали приятные сюрпризы: полки и полки с консервами, гораздо больше, чем они могли бы унести, а также банки «Стерно» (она не думала, что Роланд и теперь пренебрежением отнесется к ее предложению взять с собой горючее желе). Сюзанна сунула нос в помещение, которое находилось за дверью в задней стене кладовой, для проформы, не ожидая найти там что-либо, кроме скелетов, но нашла. Наградой за любопытство стало транспортное средство, на котором лежала груда костей: собачья тележка, вроде той, на которой она сидела в галерее на крепостной стене замка, когда совещалась с Миа. Эта была поменьше и получше. С колесами не из дерева, а из металла, по периметру залитыми каким-то прочным синтетическим материалом. С двух сторон к тележке крепились длинные стержни, заканчивающиеся рукоятками, которые позволяли человеку тянуть ее за собой. И Сюзанна поняла, что это не собачья тележка, а повозка рикши.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
