— Но мне все равно придется съездить домой повидаться с родными и показать им, чего я добился.
— Если верно то, что я знаю о виконте Моритани, это очень опасная затея. Я бы даже сказал, самоубийственная.
— Но я все равно должен это сделать. — Скрытый тенью, он повернулся лицом к Дункану. Мимолетную трезвость словно рукой сняло. — Но после этого я с радостью познакомлюсь с герцогом Лето.
Рессер и Дункан начали беспомощно топтаться на месте, пытаясь сориентироваться на местности.
— Куда делись эти казармы?
Впереди послышались топот множества ног и бряцание оружия. Звуки дошли до затуманенного сознания Дункана, но среагировать на них пьяный воин не успел.
— А, вот они — Рессер и Айдахо! — Яркий луч, ослепив, ударил Айдахо по глазам, и он поднял руку, чтобы заслониться от нестерпимого света. — Взять их!
Плохо соображавшие и потерявшие ориентировку, Рессер и Дункан столкнулись друг с другом, поворачиваясь лицом к нападавшим и готовясь защищаться. В тот же миг на них с Рессером напали неузнаваемые в темноте люди, вооруженные ножами, палками и дубинками. Безоружный Дункан, призвав на помощь все умение, приобретенное в Школе Гиназа, начал отбиваться от врагов, стоя рядом с другом. Сначала он даже подумал, что это еще одно, дополнительное испытание, сюрприз, который Оружейные Мастера приготовили расслабившимся после гулянки курсантам.
Но в этот миг Дункан увидел блеснувший клинок, оставивший неглубокую рану на его плече, и перестал сдерживать себя. Извиваясь во всех направлениях, словно гибкий хлыст, он начал наносить беспощадные удары ногами и кулаками. Он услышал треск ломающихся костей и почувствовал, что большим пальцем ноги вскрыл одному из нападавших горло.
Однако противников было много, они сумели прикоснуться к голове и рукам Дункана парализующими дубинками и ударить по голове тяжелой палкой. Рядом, издав хриплый вскрик, повалился на мягкую землю Хий Рессер.
Пьяный Дункан, чувствуя сводящую с ума вялость во всем теле, бросился было на помощь товарищу, но в это момент противники ударили его током по вискам, погрузив в черную тьму беспамятства.
* * *
Придя в себя и ощутив во рту противный кислый вкус отрыжки, Дункан сразу увидел катер, уткнувшийся носом в песок пляжа. Вдали покачивалось на волнах большое темное судно с потушенными топовыми огнями. Пленившие Айдахо противники бесцеремонно швырнули его на палубу катера. Рядом шлепнулось бесчувственное тело Рессера.
— Ты связан шигой, так что не вздумай дергаться, если не хочешь лишиться рук, — проревел над ухом Дункана чей-то низкий голос.
Айдахо заскрипел зубами, стараясь справиться с изжогой и отрыжкой. На берегу были видны лужи крови и остатки сломанного оружия, которые начала смывать в море волна поднимающегося прилива. Нападавшие внесли на палубу катера одиннадцать мертвецов, завернутых в брезент. Значит, они с Рессером дрались хорошо, как и подобает Оружейным Мастерам. Может быть, они здесь не единственные пленники.
Незнакомцы бросили Дункана на нижнюю палубу катера. Здесь пахло скученными телами живых людей, и падая, Дункан наткнулся на связанных людей, тоже лежавших в трюме. В некоторых из них он узнал однокашников из своего класса. Даже в темноте было видно выражение страха и ярости в их глазах. Многие были покрыты синяками и ранами, наспех перевязанными грязными тряпками.
Издав короткий стон, рядом с Дунканом пришел в себя Рессер. По выражению лица друга Айдахо понял, что тот тоже верно оценил положение, в которое они подали. Подумав об одном и том же, они разом перевернулись на жестких досках палубы и прижались друг к другу спинами. Онемевшими пальцами они попытались освободить друг друга от пут, но тюремщики были начеку. Коротко выругавшись, один из них пинками разъединил друзей.
На носу катера тихо переговаривались два человека. В их речи Дункан услышал характерный выговор. Грумманский акцент. Рессер снова попытался освободиться, и один из нападавших снова пнул его ногой. Завели мотор, и катер на малых оборотах отвалил от берега, закачавшись на волнах.
У входа в бухту его ожидало зловеще темневшее на горизонте большое судно.
~ ~ ~
Как легко горе переходит в гнев, а месть находит оправдание.
Падишах-император Хассик III. «Плач по Салусе Секундус»
Удобно расположившись под куполом своей Резиденции в Арракине, Хазимир Фенринг предавался решению сложной головоломки: надо было составить из топографических изображений объемных геометрических фигур — стержней, конусов и сфер — устойчивую структуру, для чего требовалось каким-то образом совместить эквипотенциальные области их электрических полей.
В юности Фенринг часто играл в эту игру в императорском дворце Кайтэйна и все время выигрывал. В те годы он узнал много интересного и о другом: об искусстве политика и о конфликтующих силах, причем узнал гораздо больше, чем сам наследник престола Шаддам. И кронпринц хорошо понял это.
— Хазимир, ты будешь намного ценнее для меня где-нибудь на окраине империи, подальше от двора, — сказал на прощание новый император, отсылая Фенринга прочь. — Я хочу, чтобы ты на Арракисе наблюдал за этими Харконненами, которым нельзя доверять, и следил за тем, чтобы мои доходы от пряности не терпели убытков, по крайней мере до того момента, когда эти проклятые тлейлаксы закончат свой проект «Амаль».
Насыщенно-желтые лучи заходящего солнца просачивались в зал через выгнутые окна, ослабленные специальными щитами, которые рассеивали свет и одновременно служили защитой от возможного нападения с воздуха. Кроме того, Фенринг попросту не выносил жару и духоту Арракиса.
За восемнадцать лет своего пребывания на Арракисе Фенринг наконец отстроил свою базу, основание власти. В Резиденции он жил со всеми удобствами, возможными в его нынешнем положении на этой планете, напоминавшей больше пыльный мешок. У Хазимира были все основания для довольства.
Расположив светящийся стержень над тетраэдром, он почти уронил его, но вовремя подправил фигуру, и она устояла на месте.
В этот момент, точно рассчитав время своего появления, в кабинет вошел Уиллоубрук, мрачный мужчина с отвисшей челюстью, — личный телохранитель Фенринга. Откашлявшись, он привлек к себе внимание шефа.
— Торговец водой Рондо Туэк просит у вас аудиенции, милорд граф.
Недовольный Фенринг выключил игрушку, прежде чем элементы головоломки рассыпались по столу.
— Он-то чего хочет, хм-м-м?
— Просит принять его по личному вопросу, как он говорит. Но утверждает, что это очень важно и не терпит отлагательства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
