– Есть!!!
Николай вздрогнул и через окошко уставился на Людоеда.
– Есть сигнал!!! – кричал тот. – Соседняя гора, Варяг! Вот это удача!
Луноход помчался по склону вниз к соседней горе. Приходилось замедлять ход, поскольку заросли хвойного леса, давно растерявшего хвою, становились все гуще. Еще пару часов ушло на подъем. Они оказались на массивном скальном уступе, торчащем в сторону большой Азии. Склон с той стороны был практически свободен от растительности. Только небольшие рощи клочками торчали из снега. Но здесь густота деревьев уже не позволяла двигать дальше на машине. Найдя подходящую расщелину перед уступом, Варяг припарковал машину там и дальше они пошли пешком. Идти пришлось еще полтораста метров, пока их не встретил запорошенный снегом и почти не заметный вход в пещеру среди скальных образований. Людоед посветил внутрь фонарем.
– Оружие приготовьте. Не забывайте про этих молохитов. – Сказал он, обернувшись и, двинулся в пещеру.
38. ВНУТРИ
Каждый следующий шаг в темноту добавлял напряжения. Тишина давила на психику, но и говорить отчего-то не хотелось. Луч света от фонаря скользил по неровным заледенелым стенкам пещеры, то и дело, отбрасывая причудливые тени, каждый раз дарящие воображению странные образы страшных существ. Но все это было лишь воображением.
– А передатчик-то где? – нарушил гнетущую тишину Варяг.
– Наверное, в одном из деревьев у входа, – пожал плечами Людоед. – Обычное дело. Помню, нашли пень и ветку возле базы подлодок на севере. Они там лет пять сканировали все на полсотни миль вокруг. Да и наши молодчики года за два до всеобщего трандеца нечто подобное понатыкали и у Скапа-Флоу и на Ян-Майене и в Гренландии. Вроде пень. Даже грибы и мох на нем растут. А это передатчик. А тут столько деревьев, что хоть сколько их понаставь. Хрен найдешь без пеленгатора специального.
– И как он столько лет работает?
– Да с этим тоже проблем не было. Были у нас специальные жучки размером с пуговицу. Даже меньше. Автономный ресурс несколько лет. А для долговременных маяков элементы и посерьезней, делались. Хотя двадцать лет конечно многовато. Но черт их знает…
Фонарь потух.
– Черт, – пробормотал Крест. – Вот для фонариков ничего такого придумать не могли, бараны.
Стало совсем темно. Свет от входа сюда уже не пробивался. Насколько они углубились в недра горы, было теперь трудно понять. Кромешная тьма набросилась на них, как хищный и голодный зверь.
– Погоди, сейчас свой достану, – послышался голос Яхонтова.
Темнота, холод и страх, придавали вроде знакомому голосу, жутковатые оттенки. Или этот так шутили стены и свод пещеры, звуки в которой метались от одного угла к другому, наматывая огромный клубок искажений.
– А у тебя жучек этот? От жима работающий?
– Да.
– Хреново.
– Почему?
– Да шумит он. Тут надо хорошенько прислушиваться. Мало ли что.
– Ты что, в молохитов этих веришь? – послышался смешок Сквернослова.
– А ты, дурак, в морлоков веришь? – ответил вопросом на вопрос Крест.
– Я их не видел.
– Так ты у блаженного спроси.
Наконец-то зажужжал фонарь Варяга и, в пещере стало хоть немного светло. Они медленно двинулись дальше. Если в самом начале, после относительно узкого входа, было довольно просторно для четырех людей, то сейчас пещера становилась все меньше и меньше. Может с одной стороны это и хорошо, поскольку не оставляло воображаемым чудовищам пространства для возникновения, но где в таком случае тайник о котором говорил Людоед? Этот вопрос, наконец, вырвался из уст Николая, когда они дошли до тупика.
– Где тайник, Илья?
Крест озадаченно смотрел на стену перед собой и хмурился.
– Не спеши. А то успеешь, – пробормотал он и стал медленно двигаться назад.
– Так может тут дверь, замаскированная под породу? – предположил Сквернослов.
– Никто не будет делать скрытую дверь в самом тупике. Это слишком очевидно и ее скорее найдут те, кто найти не должен. – Ответил Людоед, рассматривая стены и пятясь назад. Варяг следовал за ним, освещая участки, на которые падал взгляд Ильи.
Николай медленно брел за ним, равнодушно глядя в неровный пол пещеры, усыпанный кусками породы и местами покрытый многолетней наледью. Унылая картина первозданности. Тут, наверное, миллионы лет ничего не менялось и, тайника никакого нет. Им уже полностью охватило чувство полного разочарования от бесплодности их визита во чрево этой горы, но тут взгляд выхватил в тени Варяга, отбрасываемой от света его собственного фонаря, какой-то маленький предмет, своими правильными формами не вписывающийся в весь этот первозданный антураж пещеры. Николай наклонился и пощупал пальцем. В темноте трудно было разобрать, но это какой-то цилиндр, вмерзший в лед наполовину. Васнецов ковырнул пальцем, но безрезультатно. Тогда он аккуратно ткнул в предмет стволом своего автомата и легонько ударил по прикладу. Что-то звякнуло и покатилось в темноту. Николая принялся судорожно шарить ладонью по льду и нащупал предмет но… Он по прежнему был на половину утоплен в лед… Как же так? Он ведь только что покатился… Кажется вот сюда…
Васнецов стал шарить ладонью дальше и вдруг обнаружил, что тут не один такой вмерзший цилиндр. Он, наконец, нашел самый первый и только после того, как он оказался в ладони, Николай понял на ощупь, что это гильза.
– Ты чего застрял там? – окликнул его Яхонтов.
– Посвети сюда на минутку, Варяг, – попросил Васнецов.
Свет жужжащего фонаря выхватил из мглы сначала полдюжины торчащих изо льда гильз. Очевидно, кто-то тут стрелял, и горячие гильзы растопили лед в местах своего падения, а затем холод сковал их. Все они были идентичны и скорее всего их выпустили из одного оружия. Но вот калибр… Васнецов разглядывал гильзу в свое ладони и, повесив автомат на плечо, полез другой рукой в карман бушлата. Он вспомнил, что что-то подобное у него лежит там еще с Москвы. Достав ее, он понял, что они идентичны.
– Блаженный, ты что там, помет летучих мышей нашел? – Крест подошел к нему и посмотрел на предметы в руках Николая.
– Илья, тут гильзы от твоего пулемета, – пробормотал Васнецов и, уставившись на Людоеда, добавил, – Это как понимать?
Глядя на найденные Васнецовым предметы, Крест хмыкнул:
– Во-первых, не от моего, а от такого, как у меня. – Он взял гильзы в руки, – Ну да. Такие.
Затем Людоед посмотрел под ноги. – Всего восемь штук?
– Семь, – мотнул головой Васнецов, – Одна моя. Точнее твоя. Я в Москве прихватил, когда ты стрелял.
– Семь? Странно.
– Почему?
– Ну, если огонь вели из такого оружия, то учитывая его скорострельность их, должно было быть хотя бы двадцать или больше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
