Начнем с истории
Трудно сказать, когда в России возник интерес к проблеме существования разумной жизни во Вселенной. Можно только предполагать, что он развивался в общем русле европейской научной и философской мысли. Однако уже конец XIX века был отмечен очень важным, хотя и мало известным вкладом России в эту область. В 1876 г. в г. Гельсингфорсе (ныне Хельсинки) вышла книга российского ученого финского происхождения Э. Нсовиуса «Величайшая задача нашего времени». В ней впервые в европейской науке была четко сформулирована задача установления связи с внеземными цивилизациями как строго научная проблема. Неовиус предложил совершенно конкретный и реальный проект связи с обитателями планет Солнечной системы с помощью световых сигналов. Он не только показал техническую возможность осуществления такой связи, но и рассмотрел семантические проблемы контакта. Неовиус построил язык для космической связи на принципах математической логики, опередив в этом отношении «Линкос» Фройденталя на несколько десятилетий. Он также рассмотрел экономические аспекты проекта и, ясно сознавая, что затраты на его осуществление могут быть не под силу одной стране, предложил международное сотрудничество в этой области. В то время просвещенная Европа зачитывалась книгами К. Фламмариона о множественности обитаемых миров, но работа Неовиуса осталась незамеченной. По-видимому, он просто опередил свое время.
Горячим приверженцем идеи космического сотрудничества был Константин Эдуардович Циолковский. Он разработал космическую философию, в которой обосновывал идеи о том, что Вселенная заполнена высшей сознательной совершенной жизнью, что в ней господствуют Величайший Разум и совершенные общественные отношения. Он полагал, что высокоразвитые внеземные цивилизации, освоившие наблюдаемую нами область Вселенной, могут сознательно организовывать материю, регулировать ход естественных процессов. В этом отношении Циолковский намного опередил некоторые современные модели развития космических цивилизаций. Широко известные инженерные работы Циолковского, принесшие ему мировую славу, вдохновлялись его космической философией и были предприняты им как средство выхода человека в Космос навстречу Космическому Разуму.
Пафос Циолковского в значительной мере разделялся блестящей плеядой русских философов-космистов, часть которых стояла на научных, а часть — на религиозных позициях. Но идея органической связи человека и Космоса была близка всем философам-космистам и по-своему развивалась каждым из них. Очень интересны взгляды величайшего деятеля русской культуры, художника, ученого, философа, путешественника и общественного деятеля Николая Константиновича Рериха. «Он, как и все замечательные люди своего времени, шел впереди своего века. Его мысль была устремлена в будущее. В этом будущем он видел осуществленным великое назначение человека как сотрудника Космических сил и гражданина Вселенной. Он не ограничивал жизнь человека Землею, он видел жизнь на Далеких Мирах и звал к сотрудничеству с ними. Он был твердо уверен, что человек выйдет за пределы планеты и вольется в жизнь Дальних Миров. Он считал, что на некоторых из них люди достигли высоких ступеней знания и силы и что землянам можно многому поучиться у них. Устремление к Дальним Мирам он считал фактором, открывающим перед человечеством новые возможности неслыханных достижений в области науки, во всех отраслях знания. Возможности человеческого знания он считал ничем не ограниченными. Он верил в великое светлое будущее человечества»[337].
В послевоенные годы (конец сороковых — начало пятидесятых) в СССР, как и в других передовых странах мира, стала развиваться радиоастрономия, достижения которой послужили основой для современной постановки проблемы SETI (поиска внеземных цивилизаций). В те же годы известный пулковский астрофизик Гавриил Адрианович Тихов предпринял серию работ по астроботанике, имея в виду, в первую очередь, изучение возможностей существования и обнаружения растительной жизни на Марсе. Работы Тихова вызвали острую дискуссию в научном мире. Одним из его оппонентов был крупнейший советский астроном академик Василий Григорьевич Фесенков. В 1956 г. он совместно с академиком А. И. Опариным опубликовал книгу «Жизнь во Вселенной»[338], в которой исследовались астрономические и биологические условия возникновения и развития жизни во Вселенной и давалась оценка возможной распространенности разумной жизни в Галактике. Примерно в те же годы Фесенков обосновал возможность обогащения Земли органическими соединениями за счет столкновения с кометами. Это направление получило широкое развитие спустя два десятилетия, но к тому времени о работах Фесенкова, видимо, забыли и на них, как правило, не ссылаются.
После того как в «Nature» была опубликована статья Дж. Коккони и Ф. Моррисона о возможности радиосвязи с обитателями ближайших звезд, в разработку этой проблемы включился выдающийся советский астрофизик И. С. Шкловский. Он привлек к ней своих учеников и прежде всего Н. С. Кардашева. В 1964 г. в Бюраканской астрофизической обсерватории было проведено 1-е Всесоюзное совещание по поиску внеземных цивилизаций. Обо всех этих событиях и о первых шагах по поиску сигналов ВЦ, которые были предприняты сразу после Бюраканского совещания во второй половине 1960-х годов, мы подробно рассказали в гл. 1. А как развивались исследования в СССР и России после этих первых шагов, начиная с 70-х годов XX века?
7.2. Поиск сигналов и сопутствующие исследования, 1970-1990
После первых экспериментов по поиску монохроматических сигналов ВЦ (В. С. Троицкий) и попыток обнаружения сверхцивилизаций (СТА 102) внимание исследователей обратилось к задаче поиска импульсных сигналов. Идея использования импульсных сигналов в качестве позывных для межзвездной связи была высказана Н. С. Кардашевым в 1965 г. на 5-й радиоастономической конференции в Харькове и затем развивалась в работах Л. М. Гиндилиса[339] и Н. Т. Петровича[340]. В те годы поиск импульсных сигналов стимулировался также попытками обнаружения естественных импульсных источников в связи с предполагавшейся возможностью существования радиовсплесков, сопровождающих всплески гравитационных волн, обнаруженных, как тогда полагали, Вебером.
7.2.1. Поиск импульсных позывных с ненаправленными антеннами.
Поиск проводился двумя группами: нижегородской группой (НИРФИ) под руководством В. С. Троицкого и московской группой (ГАИШ, ИКИ) под руководством Н. С. Кардашева. Наблюдения велись с помощью ненаправленных антенн на нескольких частотах в сантиметровом и дециметровом диапазоне волн. Конечно, чувствительность при ненаправленном приеме крайне низка, и можно было надеяться обнаружить таким методом только очень мощные сигналы.
В НИРФИ поиск был начат на волне 50 см, а затем после обнаружения спорадического радиоизлучения на этой волне диапазон поиска был расширен и наблюдения стали проводиться на волнах 30 см, 16 см, 8 см и 3 см. Для того чтобы исключить местные помехи, использовались одновременные наблюдения в нескольких далеко разнесенных пунктах. Считалось, что если сигнал зарегистрирован в одно и то же время в нескольких пунктах, то это не может быть местная помеха. Вероятность случайного совпадения учитывалась. В течение 1969-1970 гг. наблюдения проводились на Дальнем Востоке (Уссурийск), в Горьковской области (Пустынь), в
