— Да. Только у меня чужие воспоминания.
— Как это?
— Я…
Я начала говорить, но остановилась. Возле повозки что-то начало происходить. Там заржала лошадь, вскочила на дыбы и вдруг понеслась прочь. Она была отвязана ещё торговцами и всё это время неспешно ходила вокруг, пощипывая травку. Я проводила животное взглядом и снова повернулась к повозке. Было видно, что люди спешно вскочили со своих мест и отбежали за тележку, глядя куда-то в лес. Вид у них был напуганный. Услышав шум, Мика тоже оглянулась. В этот момент женщины, а за ними и мужчины начали спешно забираться в клетку. Последним заскочил Рон. Он как-то странно посмотрел на нас и захлопнул дверь. На мгновение мне показалось, что на его губах мелькнула злорадная улыбка.
— Что они задумали? — обеспокоенно спросила Мика. В это мгновение за-за повозки вышел огромный медведь.
— О, боже! — у меня сердце ушло в пятки.
«Просто монстр какой-то. Не такой большой, конечно, как чучело в главном зале замка „Дюренсаль“. Но всё равно. Махина! Наверное, мы с Мики легко бы уместились в его желудке».
— Проклятье! — кошка схватила меня за руку. Чувствовалось, как она задрожала. Зверь повернул голову и взглянул на нас своими маленькими, тёмными глазками.
— Бросай всё! Отступаем! — тихо прошипела Мика.
— Куда?
— В воду! Там на берегу есть еда и два трупа. Думаю, медведь не полезет за нами в озеро. Надеюсь, он не любит воды.
— Кто тебе сказал, что медведи не любят воды?
— Тише ты! — Мика дёрнула меня за руку. — Он на нас смотрит! Уходим потихоньку. Только не бежим.
Мы действительно попятились к озеру, зачем-то пригибаясь, словно стараясь быть менее заметными. Медведь, тем временем, раскидал вещи у костра. Он всё обнюхал, но ему ничего не понравилось. Потом животное подошло к повозке и, встав на задние лапы, с силой ударило в экипаж передними лапами. Клетка угрожающе качнулась. Было видно, что одно из колёс, на секунду, приподнялось над травой. Внутри что-то покатилось. Послышался женский визг и мужская ругань. Зацепив когтями, медведь оторвал часть брезента. Бросив обрывок, он стал засовывать кончик морды между прутьями решётки, заглядывая внутрь клетки и усиленно нюхая воздух. Кажется, кто-то изнутри попытался ударить его в нос. Медведь отпрянул, зарычал и, встав на задние лапы, снова с силой качнул повозку. Ему хватило бы силы её опрокинуть. Но хищнику недоставало сообразительности или настойчивости. Оставив в покое экипаж, медведь зубами взял труп Гувера за руку и немного оттащил его в сторону. По какой-то причине мёртвый мужчина его не устроил. Мишка бросил руку и снова посмотрел на нас.
— Господи! Почему он его не ест⁈ — тихо заныла Мика, прижимаясь ко мне всем телом.
— Может запах не нравится, — я невольно поёжилась.
«От Гувера, правда, воняло не очень. После потасовки с ним, мне настойчиво хотелось помыть руки».
— Медведь хищник, а не падальщик, — кошка всхлипнула. — Ему живые жертвы нужны. Тёплые. Как мы…
В этот момент зверь, действительно, целенаправленно пошёл в нашу сторону.
— Боже! Я плавать не умею! — Мика присела в воду, сжимая меня так сильно, что мне стало больно.
«А я не помню, умею я плавать или нет. Но даже если бы и умела, платье намокнет и утянет меня на дно. Да и вряд ли я плаваю быстрее медведя».
Сердце колотилось как сумасшедшее. Меня трясло от страха. При этом мышцы сковала какая-то непонятная слабость.
В эту секунду мишка внезапно ускорился и побежал к нам, угрожающе рыча и раскрывая пасть, полную острых, жёлтых зубов.
«Нет! Господи!» — я вся сжалась. Тело само попыталось отступить вглубь озера. Но на мне висела Мика, а ноги увязли в иле.
— А-а! — я завизжала, так что оглушила сама себя. Мика завизжала тоже, зажмурив глаза. В то же мгновение медведь прыгнул на нас, подняв передние лапы. Не понимая, что я делаю, я вскинула руку ему навстречу.
— Прочь!!! Уйди от меня!! Нет!!! Назад!!! Сор диси!!!
Внутри меня рванул какой-то обжигающий поток, наполняя огнём всё тело. Горячая волна долетела до кончиков пальцев и устремилась в пространство, навстречу оскаленной пасти. Дальше всё происходило, словно во сне или в каком-то замедленном кино. Я видела, как сминается длинный нос зверя. Как куски крови, плоти и обломки зубов разлетаются в разные стороны, словно медведь столкнулся с невидимым локомотивом, несущимся ему навстречу. Его голова смялась как картонная, оттягиваясь назад и растягивая шею, словно гармошку. Вся огромная туша перевернулась в воздухе, сверкнула тёмными пятками, и полетела обратно на берег. Но как медведь упал, я уже не видела. Меня объяло пламя и чёрный дым. Казалось, мне оторвали голову, и она отлетает от тела, переворачиваясь назад. Это было невыносимо. Изгибаясь от чудовищной боли, так, что я сама себе чуть не сломала позвоночник, я упала в воду. Какой-то треск, шипение и бурление, словно в кипящем чайнике. Сильный удар, похожий на оглушительный хлопок. Мои глаза закатились, и я провалилась в темноту.
«Боже! Как больно! Я думала, что умру, и всё прекратится. Но ничего не прекращается. Моя душа мечется и извивается от боли, как уж на сковородке. Вокруг что-то происходит. Словно через меня, со всех сторон, мчатся составы, перемалывая моё тело снова и снова. Пространство чем-то заполняется. Я тону. Невозможно дышать. Спазмы бесполезно содрогают моё тело, только добавляя страданий. Но, кажется, всё понемногу стихает. Всё угасает, растворяясь. Все звуки и ощущения. Всё поглощает вязкий и липкий, чёрный ил».
— Дыши!!!
Я с трудом приоткрыла глаза. Надо мной склоняется лицо Мики. Её глаза мокрые от слёз.
«Что она пытается сделать?»
— Дыши! — кошка настойчиво трясёт меня за плечи. — Ты же ведьма! Используй на себя лечение!
— Не могу! — я пыталась это сказать, но губы еле вздрагивают, и я не в состоянии произнести ни звука.
— Говори про себя! Не обязательно произносить заклинания вслух! Приложи руку к
