склизкие щупальца, собрал все головы в мешок, быстро пробежавшись по тайникам, собрал серебро, оставил медь и подхватив три бессознательных тела, рванул прочь из этого места, напоследок слив излишки энергии, полученные от убийств в написанное кровью пламя, я покинул эту деревню, оглянувшись на горящий дом напоследок.
- Мия будет довольна, - я улыбнулся.
***
Спустя неделю долгого марша, я вместе с последним сыном Орма находился в далёкой пещере. Парень он в целом был не плохой, правда с отцом ему не повезло. И вдвойне ему не повезло, что он встретил меня.
Я так и не узнал его имя, ведь куда проще убивать человека, которого не знаешь. Для тебя он никто и звать его никак.
Моё могучее заклинание, что ещё не имело имени начало пропитывать кожу сына Орма. Медленно, сантиметр за сантиметром, его кожа начинала чувствоваться всё лучше, после чего мощь Заклинания проникла слегка вглубь, и я начал следующий этап.
Свежевание. Стоило силе моей родословной пропитать все нужные ткани, как я начал срывать с него кожу, и тут же пожирать. Все ободранные участки кожи я покрывал слизью Гнили, а также старался своей силой снизить боль, чтобы мой донор кожи не умер раньше времени. Я сорвал с него скальп и сожрал вместе с волосами, ободрал его ногти, и кожу на всех частях тела, съел уши и глаза. На желудке было тяжело от переедания, но после стало только хуже. Я обнажился, содержимое моего желудка превратилось в мерзкую однородную слизь, и я начал блевать содержимым собственного желудка, мерзко заныли начавшие выпадать зубы, уши обожгло болью, и следом он стали сжиматься. Мерзкая слизь окутала всё мое тело, и повинуясь моему же заклинанию стала стремительно меняться, принимая облик белой человеческой кожи. Мои Кривые гоблинские зубы сменились более ровными и похожими на человеческие, громадные острые уши стали просто большими и лопоухими, нос стал чуть более гладким, а следом тончайшие плёнки затянули мои жёлтые глаза, с кроваво-красными белками. Остались лишь когти, которые я, скрипя сердце начал отрывать по одному начиная с левой руки. Мизинец, безымянный, средний.
- Вот нахрена! Нахрена?! Почему в это мире нет лака для ногтей! Тогда… Дебил, - я истерически засмеялся, приращивая обратно оторванные ногти. А после сфокусировал на них силу гнили, и мои ногти стали уменьшаться, частично утолщаясь, частично рассасываясь. А следом часть слизи, окутавшей мое тело расползаясь по ногтям, покрывая черные ногти гоблина этаким биологическим лаком, состоящим из ногтей. Я подошёл к краю пещеры, и извлёк из своих вещей небольшое медное зеркальце. Щёлкнув пальцами, я зажёг огонёк добавляя света. На меня смотрел неказистый лопоухий мужичок, метра полтора ростом, со страшненьким лицом, кареглазый и лопоухий, с толстыми мясистыми пальцами и развитой мускулатурой. Не красавец, но и не полный урод. Дикая радость захватила меня.
- Я человек! Человек! Трепещи мир людей, я возвращаюсь! Я человек!
Интерлюдия Худшие из Чудовищ
Гулко стучали барабаны. Измождённые гребцы в такт им налегали на вёсла, и среди всех этих звуков весело играла музыка, стучали бубны, пели танцовщицы в восточных нарядах. Ветер нежно обдувал роскошную галеру, и всё бы ничего, но плыла эта галера по облакам. В удобном месте, прикрытым роскошном балдахином, на резном стуле из красного дерева сидел улыбающийся старик. Ухоженные длинные седые волосы стягивал аккуратный золотой шнурок, длинная острая борода и властный волевой взгляд производили впечатление мудрого старца и очень влиятельного человека, который давно привык, что ему подчиняются.
Небрежно поправив халат небесного цвета, мужчина размышлял. Одна из рабынь служила ему подставкой под ноги, на спине другой старый маг делал какие-то пометки. Мужчина поправил роскошный халат, невольно демонстрируя налитые силой мышцы.
Он был могучим магом третьего Ранга уже полтора столетия, и за прошедшие годы успел подняться на самый пик, доступный магу среднего ранга, оставался лишь шаг, нужно лишь подобрать наконец двенадцатый малый Сигил, который станет ключом к достижению четвертого Ранга, и их семья, почти уничтоженная в годы заката Империи, вновь вернёт своё подлинное величие.
Мужчина усмехнулся. Обычный маг третьего Ранга мог прожить лет четыреста, максимум пятьсот, и то на пике, если не использовать омолаживающую алхимию и ритуалы, он же, как один из столпов великой Семьи Хэррер, был также воином шестого шага, тем, кто вышел за пределы, доступные простым смертным, дважды. Как маг и как воин.
Мужчина помнил, как больше двух столетий назад он стал одним из первых, кто смог достичь второго Ранга, будучи членом Семьи, переживающей тяжёлые времена. Он помнил, как в свои девяносто с небольшим сильнее налёг на воинское искусство, достигнув за минувшие годы внушительных результатов, хотя по правде говоря последнее столетие могучий маг стал уделять самый минимум пути Воина, тратя на тренировки не более пяти-десяти часов в неделю, и то больше для того, чтобы сохранять свою форму.
И путь мага и путь воина могли продлевать жизнь идущего. Вот только путь Воина был доступен бесталанным и дарил в лучшем случае пять дополнительных лет за каждый шаг, что в перспективе давало единицам, прошедшим этот путь до последнего двенадцатого шага, крепкое здоровье, могучее тело и дополнительные лет шестьдесят, в то время как даже маг первого ранга мог жить столетия. Казалось бы, разница очевидна, но один из старейших Магов возрождённой Семьи, знал что оба пути по-своему полезны. Ведь, если строя Сигилы, маги возводили вокруг своей души и жизни барьер, защищающий от эрозии времени, воины в свою очередь увеличивали истинную жизненную силу. Шаг воина для бездарности это пять лет жизни, шаг воина для мага пика третьего Ранга уже лет семьдесят. Как жаль, что большинство игнорирует этот путь, полагаясь на разного рода зелья и ритуалы.
- Лорд Хермолаос! Вы решили счесть меня недостойным наследства?! – на старика кричал взбешённый русоволосый мужчина, что был ниже его на полголовы. На искаженным злобой лице проглядывали вздувшиеся вены. Мужчина нервно теребил свою черную мантию с двумя алыми узорами, обозначающими его принадлежность ко второму Рангу.
- Кастор, как сыну моего сына, тебе следовало бы быть сдержаннее, - старый мужчина мягко улыбнулся. Истерика внука откровенно забавляла старого мага.
- Сдержаннее? Может быть, столь же сдержанным как отец, которого ты прикончил за то, что он разок с тобой поспорил? Или как младшая тётя, которую ты, как племенную кобылу, продал тому содомиту? Что дальше, будешь продавать своих детей в качестве сырья алхимикам? – внук продолжал
