5. Один из отцов рассказывал: «Когда я жил в Оксирринхе, ко мне в субботу пришли нищие монахи за милостыней. Они легли спать, но только у одного была циновка, на которой он лежал и ей же укрывался, а было очень холодно. Когда я вышел ночью на двор, то услышал, что он страдает от холода и утешает себя так: «Благодарю тя, Господи. Сколько сейчас в тюрьме богачей, закованных в кандалы. А у других ноги сдавлены деревянным сапогом — они даже не могут справить нужду, а я, как царь, растянулся на ложе и, как царь, могу пойти, куда хочу». Услышав его слова, я пересказал их братьям для пользы и укрепления их.
6. Кто — то из отцов определил себе — не выходить из кельи всю четыредесятницу поста до самой Пасхи. Но дьявол, всегда завидующий подвижникам, наполнил всю его пещеру от пола до потолка клопами, они облепили все стены, воду, хлеб, все вещи старца. В пещере не осталось ни малейшего свободного места — так что от клопов даже некуда было просунуть палец. Но этот благородный муж перенес искушение. Он сказал: «Даже если умру, все равно не выйду из кельи до святого праздника Пасхи». На третью неделю поста он увидел с утра немыслимое множество муравьев, которые ползли в пещеру, чтобы погубить клопов. Они двинулись на битву с клопами, перебили их всех и вынесли убитых из пещеры. Вот как благотворно терпеть искушения: все тогда приходит к благому завершению.
7. Брат спросил авву Пимена:
— Что мне делать? Я унываю, когда сижу в келье.
— Никого не унижай, не осуждай и не брани, — ответил старец, — и Бог успокоит тебя, и твое сидение в келье станет безмятежным.
8. Один брат жил в пустыне и безмолвствовал в своей келье. Его страшно одолевало уныние, заставляя выйти из кельи. Брат спросил себя: «Почему ты унываешь, несчастный, и рвешься выйти из кельи? Разве тебе мало, что, хотя ты не совершаешь ничего благого, но зато никого не вводишь в соблазн или скорбь и сам не терпишь ни от кого соблазна и скорби? Знай, от скольких зол избавил тебя Господь. Ты не празднословишь, не слышишь ничего неполезного, не видишь ничего вредного. Одна только у тебя война — с унынием. Бог может и эту войну остановить, если ты будешь во смирении и сокрушении сердца непрестанно обращаться к Нему и призывать Его на помощь. А пока знай свою немощь во всем. Бог не попустит тебе искушения сверх твоих сил». Такие и многие другие слова брат говорил себе и получил большое утешение по Божией благодати. А научился он этому от святых отцов, проживших в пустыне до глубокой старости и благодаря своему подвигу обогатившихся великой близостью к Богу.
9. Старца спросили, почему он никогда не унывает. Он ответил: «Потому что каждый день ожидаю смерти».
10. Брат спросил авву Пимена об унынии, и старец ответил: «Уныние нападает на человека при всяком благом начинании, и нет страсти хуже этой. Но если человек распознает эту страсть правильно, то обретет покой, потому что побудит себя к терпению и усердию».
8. Из святого ЕфремаМалодушный и беззаботный монах, когда придет ему какой — нибудь помысел, запирает дверь в келье и мечется по ней туда — сюда, как корабль без руля. А кто терпеливо сидит в келье, тот не поддается суетным помыслам.
2. Если твоя душа малодушествует, скажи ей слово утешения, и Господь укрепит твое сердце.
3. Унылый монах и бездельник в поисках места для себя бродит повсюду. Но меч против беса уныния — это память о смерти и адских мучениях.
4. Начало и цель верующего — вера, надежда, любовь. А самое страшное для него — это уныние, особенно если оно объединится с неверием. Многие плоды его наполнены смертельным ядом.
5. Возлюбленный, всегда помни о страшном суде, и это станет для тебя утверждением, и тогда ты одолеешь злоумышленников против твоей души.
6. Уклоняющийся от Божьих заповедей убивает душу. А истинно соблюдающий их наследует неизреченную радость.
7. Унылого монаха мучит малодушие. А с терпеливым монахом воюет превозношение. Боящийся же Господа поистине побеждает и то и другое.
8. Унылый монах много теряет, а трезвящийся не упуска — етни единого часа.
9. Из святого ИсаакаМалое облако закрывает весь круг солнца, но облако проходит, и солнце греет по — прежнему. Таково и уныние, оно ненадолго закроет доступ солнечного света в душу, но когда уныние пройдет, радость будет великая.
2. Если умножилось терпение в наших душах, это признак того, что мы втайне получили радость утешения. Терпение крепче всего, это самый сильный из всех радостных помыслов, появившихся в душе.
10. Из ОтечникаКак — то авва Аммон должен был перейти реку. Там обычно ходил крепко сколоченный паром, но он был на ремонте. Тут приплыла лодка, и взяла всех на борт. Люди сказали старцу, чтобы он тоже садился и переправлялся на другой берег вместе со всеми. Старец ответил, что пользуется только общественным паромом. У него была с собой вязанка лозы. Он сел и принялся плести корзину и, закончив ее, расплетал и плел снова, пока паром не починили и не спустили на воду. Братья поклонились авве до земли и спросили:
— Почему ты так поступил?
— Чтобы не находиться во власти докучного помысла, — ответил старец, показав нам пример, как нужно спокойно идти по Божьему пути.
Глава 14: О том, что подвижник не должен, даже если телесно болен, давать себе послабления в виде наслаждений и уменьшать свой подвиг; и о том, что надежду на выздоровление следует возлагать не на лекарства, а на Бога, ибо болезни случаются по Божьему промыслу
1. Из жития святого ПахомияСвятой Паламон, учитель святого Пахомия, от чрезмерных подвигов в старости страдал селезенкой, и все его тело ослабело. Он ел изредка и не пил воду, а иногда только пил воду и совсем ничего не ел.
Братья пришли к нему и принялись уговаривать его не разрушать свое тело, но проявить о нем хотя бы небольшую заботу, чтобы из — за чрезмерного напряжения не причинять себе сильной и долгой боли. Только через несколько дней он послушался и принял лекарство, смягчающее боль.
Вскоре оказалось, что боль не проходит, а, напротив, стала усиливаться. Тогда старец оставил целебную пищу, сказав: «Мученики Христовы, когда им отсекали части тела, отрубали голову, жарили на огне, были стойкими ради Бога до самой смерти. Неужели я проявлю слабость при малейшей боли и поврежу себе? Неужели сбегу с поля боя, испугавшись кратковременной скорби? Когда я уступил и стал принимать пишу, которая должна была бы, казалось, дать облегчение телу, никакой пользы я не получил. Так что вернусь к прежнему своему подвигу, в котором, как я убежден, и заключено всякое успокоение. В нем я и получу исцеление. Ибо принимаюсь за подвиг не по человеческому разумению, но ради Бога».
И так мужественно совершая подвиг, он целый месяц терпел тяжелую болезнь, в ней же посетил его Господь. Пахомий предстал перед ним, и Господь даровал ему послабление, чтобы он в добром расположении духа прожил старость.
2. Как — то братья во главе с Пахомием Великим отправились на остров, чтобы нарезать (свежих) веток. Феодор готовил обед, и тут Пахомия скрутило болезнью. Он дрожал, и Феодор прикрыл его власяницей. А тот, как только понял, что сделал Феодор, сказал: «Сними это с меня, и накинь мне на плечи циновку, как и положено братьям».
Феодор, казалось, забыл о строгом повелении брата. Он нашел коврик из пальмовых листьев и протянул Пахомию, убеждая принять этот удобный покров. Тот взглянул на коврик и со слезами сказал: «Брат, в нашей власти и труды, и отдохновение братьев. Мы домостроительствуем обо всех их нуждах. Поэтому, конечно же, мы должны полностью пренебрегать собой. Зачем нам нужно то, что сверх наших нужд или несвоевременно, или нарушает обычай? Где у тебя страх Божий? Скажи мне, брат, ты обошел все скитские помещения? Посмотрел ли ты, нет ли в них немощных, которые действительно нуждаются? Меня не обманешь, брат! Ведь совершать беззаконие что в малом, что в великом — это одно и то же. Если они свои скорби переносят с благодарностью Богу, то почему мы должны сетовать?»
3. По данной ему благодати святой Пахомий претерпевал все болезни, которые с ним случались. Ведь он знал, что бесы что угодно измышляют, лишь бы помешать верным проходить испытания. Как — то постигла его в монастыре сильнейшая лихорадка, и целых пять дней он не мог вкушать никакой пищи. Он понял, что здесь было искушение от лукавого, который всегда хочет поставить святым препятствия. Он не преминул сразу встать и совершить молитвы перед Богом о вожделенном здравии. Через некоторое время болезнь утихла, и он отправился обедать вмести со всеми здоровыми братьями, благодаря Бога, даровавшего ему различение искушений. Таким он был человеком, никогда не забывавшим о больных, но благим и сострадательным ко всем братьям, как никто другой.
