— Все забываю спросить, какие результаты ревизии зданий Даромы? — спросила Ира.
— Точных цифр я не знаю, — ответил Воронцов. — Но если примерно… Процентов шестьдесят всех зданий нуждаются в капитальном ремонте, остальные нужно развалить до конца и вывезти мусор. Понятно, что все коммуникации нужно создавать с нуля. Для жилья ваши постройки, с нашей точки зрения, вообще малопригодны. Их можно использовать под кафе, библиотеки и тому подобное. А жилой микрорайон нам гораздо проще воздвигнуть по соседству.
— А что с королевским дворцом?
— От него остались одни развалины. Видимо, основные бои были как раз там. Поблизости вообще ни одного целого здания не сохранилось. Ладно, засиделся я у вас. Пора бежать, пока не пригласили на обед. Ее величество меня подбросит в кабинет, или придется топать ножками?
— Идите уж… топтыгин, — засмеялась Ира, открывая врата в кабинет с африканскими масками на стене. — Спасибо, что быстро принесли фото.
— Ну что, идем к моим? — спросила она Нела, когда за Воронцовым закрылись врата. — Для себя все приготовили, подарки упаковали, а торт уже должны были испечь. Пообедаем и пойдем. Только нужно сильно не наедаться и прихватить с собой что‑нибудь еще помимо торта. А то у них дома может ничего не найтись для угощения и, тетя начнет метаться. Возьмем хотя бы окорок, балык и каких‑нибудь колбасок. Уже можно будет стол накрыть.
— Надо было послушать Павла в том, чтобы их предупредили о нашем приходе. А то еще уйдут куда‑нибудь и будем мы с твоим тортом и колбасками возвращаться обратно.
— Много ты понимаешь! Тетку только предупреди, так она такой стол поставит! И сама весь день угробит на готовку, и устанет, как собака, и денег на это потратит столько… А у них с деньгами не очень. И сами мало зарабатывают, да еще, наверное, помогают сыновьям, если те пошли учиться.
— Так может помочь?
— Я, конечно, возьму с собой деньги, — неуверенно сказала Ира. — Но вряд ли она их возьмет. А насчет того что они куда‑то уйдут, это вряд ли: домоседы еще те.
— Работай быстрее, а то сейчас запаримся! — торопил Иру Нел двумя часами позже.
Они стояли в спальне, одетые в меховые шубы, а весь груз, состоявший из двух сумок приличного размера и торта, держал в руках Нел.
— Во двор незаметно пройти не удастся, — сказала ему Ира, закрывая «окно». — Они во дворе залили каток и повесили пару лампочек, так что все дети трех домов сейчас там. А вот со второй точки пройти можно, людей я там не заметила.
Она открыла врата и вышла на безлюдную в это время улицу. Следом за ней вышел Нел.
— По–моему, идти нужно туда, — Ира неуверенно показала рукой в сторону группы пятиэтажных домов. — Или в ту сторону.
— Так куда идем? — спросил Нел, оглядывая почти неосвещенную улицу.
— Идем вон к тем домам, а там, если что, спросим, — решила Ира. — Не хочется мне здесь лазить, можно встретить какую‑нибудь шваль, особенно в это время.
— Ты боишься? — удивился Нел. — Что для нас с тобой в этом может быть опасного?
— Опасного ничего, но мне не хотелось бы светить магией. И запомни, что в любом случае убивать никого нельзя, просто усыпляй.
Они без приключений добрались до намеченных домов, убедившись в правильности выбора по детским крикам и визгу, долетавшим с катка. Справившись о номере дома у приглядывающих за малышней взрослых, они зашли в нужный подъезд, поднялись на третий этаж, где Ира сняла перчатки и нажала на кнопку звонка тридцатой квартиры.
— Не замерз? — спросила она у Нела.
— Не успел, — ответил тот, растирая щеки. — Щеки вот только онемели и, кажется, еще уши. Надо было поднять воротник.
В прихожей раздались шаги и голос тети спросил, кто пришел.
— Это я, тетя Надя! — отозвалась Ира. — Открывайте гостям!
Надежда вскрикнула и бросилась открывать дверь. Кажется, она от волнения вращала ключ не в ту сторону, потому что ждать, пока она справится с замком, пришлось пару минут. Потом были слезы, объятия и представление Нела. Петр, как она и думала, оказался дома, как и самый младший из их мальчишек, который сейчас учился уже в десятом классе.
— Остальные дети разъехались, — вытирая слезы, рассказывала тетя. — Вовка учится в Москве на геолога уже на третьем курсе, а Василий зачем‑то поехал этим летом в Челябинск поступать в высшее военное автомобильное училище. Сдал вступительные экзамены, и с тех пор мы его больше не видели. Шлет каждый месяц по письму, а иногда и по два.
— Потом расскажешь, Надя, — сказал ей муж. — Давай, накрывай на стол!
— Ой, действительно, что же это я расселась! — вскочила тетя. — Вы же голодные!
— Недавно из‑за стола, — попробовала успокоить ее Ира, но, видя что Надежду уже не остановить, вздохнула, взяла сумку с продуктами и торт и пошла за ней на кухню.
— Игорь! — крикнула тетя младшему сыну. — Покажи гостю, где вымыть руки! Ну зачем вы столько всего привезли, что у нас есть нечего?
— Мы без приглашения, — пояснила Ира. — Муж здоровый, как лось, ему дотащить было нетрудно, а когда вы такое еще поедите? Куда поставить торт?
— У вас еще и торт? Как приятно пахнет. Ставь его на подоконник. Сейчас Петя разберет и застелет стол, а я все быстро нарежу. Картошку будем жарить? Я помню, ты ее любила.
— Я ее и сейчас люблю и каждый день ем. Наверное, мы обойдемся без гарнира. Хлеб есть? Ну и хорошо, здесь закусок достаточно на десять человек.
Посидели они душевно, рассказывая сами и задавая вопросы. За разговорами незаметно прошло три часа.
— Не жалеешь, что тогда ушла? — задал вопрос Петр. — Мы ведь все читали, что у нас печатали по вашему миру. Даже нам понятно, что твое королевство это не Англия. Один бой с теми страшилами, когда вы сидели на холме, чего стоил. Я ведь сам воевал, хоть и застал только самый конец войны, поэтому просто поразился, с каким хладнокровием ты дралась.
— Это точно, что не Англия, — рассмеялась Ира. — Только ведь наша жизнь не состоит из одних драк, в ней немало и хорошего. Вон, как у твоего сына горят глаза. Скажи ему и пойдет за мной, не глядя. Пойдешь, Игорь?
— Только скажи! — ответил тот. — Все брошу на фиг!
— Я тебе брошу! — подскочила мать. — А ты что ему говоришь всякие глупости?
— Да шучу я, — опять засмеялась Ира. — К нам скоро много придет людей от вас, но нужны специалисты, так что учись, а там будет видно. Может быть, и заберем.
— Ты бы лучше мать свою забрала! — сказала Надежда. — Пока она на себя руки не наложила. Ты ведь знаешь, как я относилась к сестре. Бесхребетная и не слишком умная женщина. И когда ты ее оставила здесь, я тебя не осуждала: она дала тебе право так поступить. Я ведь была в вашем городе этим летом специально, чтобы повидаться с ней. Она меня немного напугала своим письмом, в котором написала, что хотела бы встретиться, может быть, последний раз. Я и примчалась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
