Салем – это ведьминское?
– Я смотрю, ты в теме.
– Значит, ведьма?
– Можно сказать и так. – Ее улыбка стала чуть более доброжелательной. – А ты кто?
– В каком смысле?
– В прямом. Какая твоя роль?
– Не знал, что уже распределяли роли.
– Да нет. По жизни ты кто, Митя? Воин, маг, торговец? Или, может, исследователь? У каждого человека есть своя функция: обучать, лечить или создавать. Искать, защищаться, воспитывать…
Я задумался:
– Мне нравится создавать.
– Творческая личность?
– Не в том смысле, что рисовать или стишки писать, а что-то по-настоящему сложное и нужное. Строить, к примеру, дом или собирать из металлолома машину, которая способна ездить, или приготовить огромный свадебный торт.
– Типа работать руками?
– Можно и не руками. Открыть свой магазин или… ресторан.
– Бизнес, что ли?
– Бизнес, но не только из-за денег.
Салем поморщилась:
– Вот это вообще не моя тема. Назовем тебя просто – деятель.
Я пожал плечами:
– Как скажешь.
Докурив, девушка выкинула окурок в высокую металлическую пепельницу.
– И давай кончай свои думки. Ты сюда зачем ехал? За дофамином! Вот и получай его, пока это проще простого.
Она отошла, а буквально через минуту я оказался в кольце из пяти или шести шумных разгоряченных девчонок, среди которых была и Даша. Они налетели стайкой и, ни слова не говоря, потащили меня в зал – танцевать. Через некоторое время подошел Саня:
– Идем, я познакомлю тебя с Верой!
Девушка сидела рядом с подругой и, завидев Саню, разве что не закатила глаза. Ее подруга тоже сделала кислую мину.
– Это – Митя. А это – Вера и Лара, – перекрикивая музыку, представил он нас друг другу.
Лицо у Веры было как с картинки комиксов или открыток: настолько миленькое и симпатичное, что как будто ненастоящее.
– Приятно познакомиться, – сдержанно сказал я.
– Нам тоже приятно, – оценивающе оглядывая меня, откликнулась Лара – длинноволосая блондинка с типичной манерностью тиктокерши. – Ты хорошо танцуешь.
– Спасибо. – Неожиданный комплимент удивил.
– Ты тоже спортсмен?
– Нет. С чего ты взяла?
– Да тут подходили одни – два брата-акробата. Нет, честно. Акробаты, прикинь? Хвастались, что в каком-то турнире по танцам выиграли, а потом оказалось, что это нижний брейк. – Она переглянулась с Верой, и обе засмеялись.
– С нами тоже живет бывший акробат, – обрадовался возможности поддержать разговор Саня.
– Тогда понятно, почему он с тобой поселился, – посмеиваясь, отозвалась Вера.
– Почему? – удивился Саня.
– С клоунами ему привычнее.
Девчонки снова засмеялись, Саня тоже, но меня шутка покоробила. Своего пренебрежения Вера даже не скрывала.
– А пойдемте потом к нам? – предложил им Саня. – Поиграем во что-нибудь, поболтаем?
– Не, – оборвал его я, прежде чем девушки придумали новые подколки. – К нам не получится.
– Почему? – Светлые, чистые Санины глаза распахнулись. – Это же последний вечер до того, как нам выдадут задания.
Девчонки заинтересованно уставились на меня.
– Я сексист и в свое личное пространство женщин не пускаю, – брякнул я первое, что пришло в голову.
Лица девчонок тут же вытянулись.
– Скажи, что ты пошутил. – Вера гневно поджала губы.
Окажись на ее месте кто-то другой, я признал бы, что пошутил, но Вера мне не понравилась, и немного сбить с нее спесь было приятно.
– Нет. Все серьезно. Это моя жизненная позиция, и, как любой свободный человек, я имею на нее полное право.
– В чем же конкретно состоит эта твоя позиция? – требовательным тоном поинтересовалась Лара.
– В том, что взаимодействовать с вами безопаснее на нейтральной территории.
– Что значит «взаимодействовать»? – Ее глаза расширились.
Все смотрели на меня с недоумением и интересом.
– Ну, вот знаешь, есть люди, которые разрешают своим собакам спать в постели, а есть те, кто держит их на привязи в будке. Я отношу себя к последним.
– Ты сравниваешь женщин с собаками? – потрясенно выдохнула Вера.
– Это образное сравнение. – Я нарочно говорил медленно, чтобы понаблюдать за их реакцией. – Хотя не могу сказать, что к собакам я отношусь хуже.
К сожалению, полностью насладиться произведенным эффектом не получилось, потому что Саня оттащил меня в сторону:
– Что ты такое говоришь? Зачем? Сказал бы просто, что хочешь спать, или другое придумал. А теперь ты мне все испортил.
– Ничего не испортил. – Я посмеивался. – Наоборот. Раньше они бы тебя послали, а теперь им очень хочется попасть в нашу комнату.
– С чего это ты взял?
Я хотел сказать, что за годы учебы в женском коллективе успел отлично изучить психологию противоположного пола, но воздержался. Любое неосторожное высказывание грозило разрушить мою легенду.
– Увидишь.
Алик вернулся в комнату раньше меня и лежал в полумраке с небольшим планшетом.
– Все закончилось? – не отрываясь от чтения, спросил он.
– Веселье полным ходом. Чего ты ушел?
– А ты чего? – парировал он.
– Устал.
– Вот и я тоже.
– Хочешь сырник?
– Что? – Он поднял мутно-голубой взгляд над планшетом.
– Мама положила.
– А, ну давай.
Повозившись в рюкзаке, я выудил прозрачный пакетик с сырниками, которые, хоть и были вчерашними, пахли еще вкусно.
– Что читаешь? – Я протянул ему раскрытый пакет.
– Кинга.
– Любишь ужастики?
– Кинг не страшный, но атмосферный. Хочу настроиться. – Алик взял сырник, и я последовал его примеру.
– На что?
– Это мистический сезон.
– И чего?
– Не бери в голову. – Алик отложил планшет и сел. – Перед любым выступлением мне нужно настроиться. Я так привык и по-другому уже не могу. Профдеформация. Если не просчитаю все заранее, это может стоить мне жизни.
– Так ты вроде больше не акробат?
– Сейчас подрабатываю каскадером в кино.
– Любишь острые ощущения?
– Люблю драйв и азарт, а когда все спокойно, начинаю дуреть.
– Но это же просто игра. Неужели тебе и без нее драйва не хватает?
– Я здесь случайно. Но концепт мне зашел. И я настроен побеждать, потому что не привык проигрывать.
– А тебе все это не кажется глупым?
– Что именно?
– Все. Искусственность происходящего.
– О, вижу, ты не врубаешься в суть. Взять хотя бы Новый год. Что это, по-твоему? Казалось бы, обычный календарный день. Точно такой же, как и любой другой. Солнце взошло, потом село – вот и все. Однако люди с конца ноября начинают к нему готовиться. Украшают улицы, магазины, крутят рождественские песенки, закупаются подарками и настраиваются на встречу с чудом. Спрашивается, зачем? Все и так знают, что никакое «новое счастье» не придет. Потому что фишка Нового года не в его наступлении, а в ожидании, понимаешь? Создание праздничной атмосферы искусственно, а ощущения, которые мы испытываем в этот момент, самые настоящие. Любая игра, будь то спорт или рулетка, искусственна, но для многих – она и есть их жизнь.
Слова Алика звучали убедительнее, чем полуторачасовая лекция от организаторов.
