нашу работу.
Потом наше внимание переключилось на офицеров СС, которые управляли концлагерем. Их держали под стражей в одном из временных бараков. Капитан вызвал добровольца для сопровождения группы из двенадцати пленных эсэсовцев в расположенный неподалеку центр для допросов. Через несколько минут после того, как они скрылись за деревьями, мы услышали прерывистый треск автомата. Вскоре из леса неспешно вышел Чак, вызвавшийся добровольцем. Из ствола его автомата все еще струился дым. ‘Они все пытались сбежать’, — сказал он, зловеще ухмыляясь.
Именно в тот день я почувствовал Божий призыв стать пастором. Сначала был пережитый ужас с теми трупами в вагоне. Я больше ничуть не сомневался, что должен провести свою жизнь, служа всему, что противостоит этому злу — служа Богу.
Потом случился этот инцидент с Чаком. Меня тогда охватил тошнотворный страх от мысли, что капитан может поручить мне сопровождать следующую группу охранников СС. И еще больше я боялся, что в таком случае я поступлю так же, как Чак. Зверь, который был в тех эсэсовцах, был также и во мне».
Немного помолчав, пастор продолжил: «Сейчас я вижу взаимосвязь со всем этим в своей работе. Хотя я и не склонен к фантазированию, иногда я размышляю, что бы было, если бы юного, восприимчивого Адольфа Гитлера, бродящего в смятении по улицам Вены, встретил какой-нибудь умудренный опытом, чуткий человек. Мир мог бы быть избавлен от этого моря крови… и от Дахау. Я никогда не знаю, кто может сидеть передо мной в этом кресле, которое сейчас занимаешь ты.
И даже если я всю свою жизнь проведу с теми, кто так и останется ‘никем’… В том вагоне я осознал, что таких просто не бывает. В тот день в Дахау я понял, что такое ‘Божий образ’ в людях».
Из книги «Я просто интересуюсь»
6 февраля
Вперед в прошлое
Одним дождливым субботним утром я решил махнуть рукой на список домашних дел и сходить в кино. Вскоре я уже сидел в кинотеатре и смотрел «Следуя за Фюрером» — фильм о Третьем Рейхе. В этом, уже втором своем фильме о гитлеровской Германии, режиссер Эрвин Ляйзер попытался воссоздать повседневную жизнь немцев. Промежутки между знакомыми кадрами кинохроники он заполнил короткими инсценировками жизни Германии.
Этот фильм исследует широкую, туманную границу между тем, что станет явным для истории впоследствии, и тем, что на самом деле происходит в повседневной жизни. Сейчас, оглядываясь назад, злодеяния нацизма очевидны и наглядно подтверждаются хроникальными кадрами с падающими бомбами, массовыми нацистскими митингами и концлагерями. Однако в то время обычные граждане Германии реагировали на эти злодеяния незначительными, обыденными решениями, принимаемыми в тумане заблуждения.
По пути домой я размышлял об увиденном. Мы не склонны относиться ко злу как к чему-то банальному. Для нас предпочтительнее смотреть не на свою жизнь, а на такие воплощения зла, как Адольф Гитлер. Образ Гитлера дает нам некое извращенное спокойствие от осознания того, что есть кто-то хуже, чем мы. Однако ирония состоит в том, что впоследствии его ужасный экстремизм может искусить нас не обращать внимания на собственные, менее вопиющие формы нетерпимости и идолопоклонства.
Мои мысли переместились поближе к дому: на Соединенные Штаты. Что будет явным для кинорежиссеров, которые через сорок лет начнут просматривать эпизоды из современных выпусков новостей? Будем ли мы выглядеть сверкающим маяком свободы? Или же войдем в историю, главным образом, как цивилизация, оружие которой сделало возможным уничтожение всего человечества? Как будет выглядеть через несколько десятилетий наш миллион абортов в год? А наш материализм и моральный упадок?
Затем, когда я заглянул внутрь себя и задал вопрос: «Как бы Эрвин Ляйзер XXI века перемешал сцены из моей жизни с эпизодами из современных, тревожных выпусков новостей?» — я ощутил такую беспомощность и обреченность, какой не испытывал с 1960-х годов.
Придя домой, я достал из холодильника остатки пиццы в картонной коробке и разогрел их в микроволновой печи. Потом я все-таки решил заняться своими субботними домашними делами, и провел остаток дня, заталкивая уплотнитель в щели вокруг окон своего дома.
Из книги «Я просто интересуюсь»
7 февраля
Он не выкручивает руки
Иногда я пытаюсь вообразить, как бы Иисус действовал в нашу эпоху средств массовой информации и служения с использованием высоких технологий . Я не могу представить Его беспокоящимся о мелочах управления большой организацией. Для меня немыслим вид Иисуса, прихорашивающегося в гримерной перед появлением на телеэкранах. И мне тяжело вообразить Христа пишущим письма о сборе средств.
Дотошные телерепортеры любят разоблачать евангелистов, которые заявляют, что обладают силой на сверхъестественное исцеление, не давая тому должного подтверждения. В прямую противоположность этому, Иисус, демонстрировавший сверхъестественные силы, старался не акцентировать на них внимание. Семь раз в Евангелии от Марка Он говорил исцеленным людям: «Никому не рассказывай»! Когда Его теснили толпы людей, Он удалялся в уединенные места или переправлялся в лодке на другой берег озера.
Мы иногда используем термин «комплекс спасителя», чтобы описать синдром чрезмерной озабоченности решением чужих проблем. По иронии, истинный Спаситель был явно совершенно свободен от подобного комплекса. У него не было маниакального стремления успеть обратить весь мир к Богу за время Своей жизни или исцелить тех людей, которые не были готовы к исцелению.
Я никогда не видел, чтобы Иисус выкручивал кому-то руки. Вместо этого Он указывал на последствия выбора, после чего предоставлял собеседнику право решать самому. Например, однажды Иисус дал бескомпромиссный ответ на вопрос богача, и затем позволил ему уйти. Марк целенаправленно сказал о человеке, отвергнувшем совет Иисуса: «Иисус, взглянув на него, полюбил его».
Другими словами, Иисус проявлял невероятное уважение к человеческой свободе. Тем из нас, кто находится в служении, необходим «комплекс Спасителя», продемонстрированный Им. Как отметил Элтон Трублад, основные символы, использованные Иисусом для приглашений, были по своему характеру жесткими и даже отталкивающими: ярмо бремени, чаша страданий, полотенце слуги. «Возьми крест свой, и следуй за Мною», — сказал Он в наименее манипулирующем из всех когда-либо данных приглашений.
Из статьи «Раскрывая Иисуса»
в журнале «Христианство сегодня»,
17 июня 1996 года
8 февраля
Как Он выглядел?
Невзирая на всю обширность научных знаний, мы по-прежнему не владеем определенной личной информацией об Иисусе. В четырех Евангелиях описана лишь десятая часть Его жизни. Нам известен только один эпизод из Его подросткового возраста, и мы ничего не знаем о Его образовании. Сведения о семье Иисуса столь скудны, что ученые до сих пор спорят,
