Ким отключился. Вот и прощай вежливость, но Петра не обиделась. Генримо и так долго слушался её советов, пока не наступило время действовать. Он сегодняшняя звезда. Из Чёрной Башни пришёл отчёт по ДНК и Петра тут же переслала его генералу-консулу. Передатчик квантовой связи перешлёт это за сотни световых лет, и намного быстрее, чем файл шёл от Чёрной Башни до гостиницы. Когда Корпорация была уничтожена, отказались от всех её благ, кроме двух — межзвёздные перевозки и межпланетная срочная связь. Правда, ничего из этого больше не доступно простым людям.
— Ну, может быть, лет через двадцать кто-нибудь и ответит, — сказал Петра вслух и закурила очередную сигарету. Сегодня можно курить и пить, это праздник.
Прибор квантовой связи на столе запищал. Петра подошла к нему и нажала на приём. Ответ от генерала-консула? Прямо сейчас, а не через двадцать лет?
Едва прочитав первые строки, она схватила спутниковый телефон.
— Ким, только не напортачь, — шепнула она и, когда на другом конце ответили, заорала: — Срочно соедините меня с Генримо! Срочно!
* * *
— Погоди, ты не шутишь? — удивился квистор в чёрной керамометаллической броне. — Это точно он? Ну дела… что это значит, ты едешь? Разберусь сам, без… хе, бросила трубку.
Он швырнул телефон на стол и развернулся. Голова кружилась, но Беда разглядел на лице квистора паршивую ухмылку.
— Ну и ну, — сказал квистор, смотря Виктору прямо в глаза. — Виктор Воронов, командир боевой группы Танатос проекта Элизиум. Я думал, ты мёртв. Эй ты, дай-ка мне его розыскную карту.
Ликтор подал квистору планшет.
— Если бы у нас не было смертной казни, твой срок заключения бы составил не меньше миллиона лет, — квистор усмехнулся. — Терроризм, военные преступления, наёмные убийства, геноцид, участие в преступном сообществе, бегство из-под стражи, незаконные эксперименты, угон авто, авиа и звёздного транспорта… я буду читать до утра.
Голова всё ещё болела, и от этого дико хотелось блевать. Даже от простого поворота шеи из глаз сыпались искры.
— А, ещё я должен сказать тебе спасибо за убийство генерала Торегросы, — продолжил квистор. — Старый ублюдок вставлял всем палки в колёса, тут ты нам помог.
Виктор был прикован к металлическому креслу. Оковы шли по всему телу, от лодыжек до шеи. В вены правой кисти воткнута пустая капельница, которую квисторы обычно применяют для специальных допросов. Зальют какую-нибудь гадость и будут смотреться, как человек мучается. Если только не решат воспользоваться старым добрым электрошоком.
Беда тут не один. К такому же креслу прикован Блоха, голова запрокинута, но он в сознании. Натан очень тяжело, но громко дышит, ему плохо. Медведь сидит в кресле напротив, кажется, что он спит. Кровь из разбитого лба залила волосы, лицо и старую куртку Ника. У Айзека никогда не было своих вещей…
— Сейчас сюда торопится Брейлинг, — сказал квистор. — Хочет забрать все лавры себе, но нет, этого ей не видать. Ей уже хватит почестей. Это я тебя взял, Воронов. Я! И Балябина тоже возьму я. Где Балябин?
Виктор хотел пожать плечами, но оковы мешали.
— Сдох, наверное, — прохрипел он. — Не видел его с тех пор, как…
Мышцы сковало неприятной судорогой. Значит, электрошок, квисторы не проявляют смекалки. Пока слабый заряд, можно терпеть.
— Лучше не ври.
— Как тебя зовут? — спросил Виктор.
— Хочешь знать, кто тебя победил? — квистор хмыкнул. — Я квистор Ким Генримо, и я…
— Ты из Энлерада, верно? — Беда вдохнул и выдохнул, пытаясь оценить повреждения. — Узнал выговор, приятель.
Генримо нахмурился, услышав свой родной акцент из уст Виктора.
— Как сам, приятель? — продолжил Беда. — Как твоя кузина? Ой не говори, что у тебя нет кузины, у каждого уважающего себя парня из Энлереда есть своя сисястая кузина, которой он…
— Заткнись, — Генримо ударил по лицу тыльной стороной ладони. — Заткнись или…
— Пророчишь себе славу и взлёт карьеры? Не судьба, приятель, ты так и останешься деревенским дурачком, над которым все посмеиваются.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Генримо на этот раз ударил кулаком и внимательно оглядел стоящих тут ликторов и аналитиков. Но аналитики прятали улыбки, скрывая лица за большими мониторами, а ликторы носят сплошные шлемы.
— Как ты связываешься с Балябином? Как он выдаёт тебе цели?
— А ты можешь позвать кого-то взрослого? — Виктор сплюнул кровь. — Лучше Брейлинг, а то разговаривать с её подчинёнными…
— Как ты связываешься с Балябиным?
На этот раз пустили ток посильнее. Жаль, удары терпеть проще. Впрочем, какая разница, это всё равно поражение. Но надо потянуть время. Никогда не знаешь, что может случиться в следующую минуту.
— Представь себе, он снится мне по ночам.
— Или ты скажешь, или…
— Всё равно у тебя кишка тонка что-то делать, — сказал Беда. — Не боишься, что от допроса я умру, и ты потеряешь тонкий след из хлебных крошек? Тогда не видать тебе славы, фермерский мальчик, никогда.
Генримо замахнулся, но остановился, улыбаясь какой-то возникшей в его голове идее. Улыбка очень паршивая.
— Да, тебя пытать опасно, но мы можем начать с кого-то из твоих друзей.
— Они не знают, — сказал Виктор.
— Какая разница? Главное, что знаешь ты… будешь смотреть, как они мучаются, а…
— Я Виктор Воронов по прозвищу Беда. Сколько у меня там убитых? — Виктор посмотрел на ликтора с планшетом. — Я сам не помню. Что мне эти двое?
Надо тянуть время, чтобы пытки друзей не начались. Брейлинг, надо дождаться Петру Брейлинг, и пойти с ней на сделку. Виктор выдаст ей Балябина взамен на свободу Натана и Айзека. Она пойдёт на это, а вот насчёт квистора Генримо Беда не был уверен.
— Думаешь, мне не плевать на них, фермерский мальчик? Почитай моё досье. Я убивал, и убивал многих. Врагов, соратников, даже невиновных. Таких, как ты, вообще десятками. Это всего лишь временные союзники, нанятые в Карине. Граждане Империи и Альянса, на них распространяются стандартные права… в том числе о запрете пыток без санкции квистора первого ранга. Ну и что, Петра Брейлинг дала тебе такое разрешение? Можешь подключить их к току, но как только в Альянсе прознают, что ты пытал заключённых без санкции…
Генримо сжал губы так сильно, что едва их не раздавил.
— Тебя это не касается, ты вне закона, с тобой я могу делать всё, что захочу. Хоть отрезать яйца.
— Верно, про меня-то никто и не заикнётся. А вот про них… эти двое не в твоих розыскных листах. Вот если бы нас арестовали дигерины, они бы с нас шкуру начали срезать. Но меня арестовала Квистура, и я нахожусь в её резиденции, так что будь добр, следуй вашим правилам. Или отдай меня дигеринам, если так хочешь узнать правду. Но ты не хочешь делиться, разве нет?
— Если я приведу Балябина, Квистура и Альянс закроют на это глаза…
— Может быть, — Виктор старался улыбаться. Брейлинг уже знает, кого они захватили, она уже должна быть на пути сюда. — Но даже если ты выйдешь сухим из воды, то твои сообщники нет, — он оглядел находившихся в комнате. — Как думаете, сколько лет вам дадут за пытки? Пять? Десять?
Аналитики и операторы начали переглядываться между. Кто-то из них управляет пультом, подающим электричество, и вряд ли он осмелится нажать, если целью будет не Виктор. Квистура слишком бюрократическая и неповоротливая, как и сам Альянс. Какие бы заслуги у них не были, рано или поздно их закроют без всякой жалости.
— Ты идиот, приятель. Тебе надо было допрашивать нас прямо там, где взял. Тогда бы законы Квистуры не действовали. Я хорошо знаю ваши правила, поэтому так долго скрывался. Так что зови Брейлинг и я расскажу ей всё. Но не тебе. Или допрашивай их в обычном порядке, как простых преступников. Уверен, это будет интересное времяпровождение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Присутствующие замерли в полной тишине. Генримо, словно чувствуя своё поражение, склонил голову. Брейлинг уже скоро должна приехать.
— Думаешь, протянуть время? — тихо сказал квистор. — Нет уж, не выйдет.
